– Мне кажется, что они просто над всем этим посмеиваются, Джирл, – сказала Вики. Впервые она не стала его поддразнивать. Ей не нравилось, когда чужие дразнят члена ее семьи, пусть даже сами того не зная.

Джирлиб пожал плечами в знак согласия.

– Да, ты права. Чем дальше мы идем, тем смешнее. Ха. Ха. – Он подошел к последнему стенду. – Смотри, они сами это признают! Вот написано: «Если вы сюда дошли, вы поняли, как абсурдны утверждения Чундры Хелма. Но что же тогда такое Искажения? Подделки из каких-то не указанных раскопок? Или естественные образования метаморфных скальных пород? Судить вам…» – голос его пресекся, когда он заметил ярко освещенную груду камней в середине комнаты, скрытую ранее перегородкой.

Джирлиб подпрыгнул, повернувшись, направляясь к ярко освещенном экспонату. И уже бормотал от возбуждения, всматриваясь в груду. Каждый камень был выставлен отдельно. Каждый камень был ясно виден во всех цветах солнца. Это были всего лишь куски не полированного мрамора. Джирлиб вздохнул, но с почтением:

– Вот настоящие Искажения, лучшие, чем находил кто-нибудь кроме Чундры Хелма.

Если бы их отполировать, некоторые куски были бы симпатичными. Были среди них завитки, более похожие по цвету на природный уголь, чем на мрамор. Если дать волю воображению, можно было углядеть правильные формы, которые вытянули и перекрутили. Все равно это не было похоже ни на что, что было бы когда-то живым. В дальнем конце груды лежал камень, аккуратно нарезанный на слои в одну десятую дюйма, такие тонкие, что просвечивали на солнце. Пачка из сотни слоев была установлена на стальной раме с промежутками между каждой парой слоев. Если пододвинуться очень близко и поводить головой вверх-вниз, можно было увидеть что-то вроде объемной картины, как этот узор шел через камень. Поблескивали завитки алмазной пыли, почти как форамены, только смазанные. А вокруг них – что-то вроде паутины заполненных темнотой трещин. Это было красиво. Джирлиб просто стоял, прижав голову к стальной раме, водя ею вверх-вниз, разглядывая все слои на просвет.

– Это было когда-то живым, – сказал он. – Я это знаю, просто знаю. В миллион раз больше любого форамена, но построено на тех же принципах. Если бы увидеть, на что оно было похоже, пока его не размазали.

Последние слова были старым рефреном хелмистов – но предмет был реальным. Даже Гокну он загипнотизировал, и Вики пришлось ждать, чтобы посмотреть поближе. Она обошла центральный стенд, поглядела на несколько видов в микроскопе, прочла остальные пояснения. Если оставить в стороне насмешки и поддельные статуи – здесь были самые лучшие экземпляры Искажений. И это должно было по-своему обескуражить беднягу Джирлиба больше всего остального. Даже если все это было когда-то живым, никаких следов разума не обнаруживалось. Если бы Искажения были тем, что хотелось Джирлибу, их создания должны были быть внушительными. Так где же их машины, их города?

Эх! Вики незаметно отошла от Джирлиба и Гокны. Она стояла за ними в пределах видимости, но они были так захвачены прозрачными извивами, что даже ее не заметили. Может, ей удастся выскользнуть в соседний зал, на выставку видеомантии. И тут она заметила Брента. Уж он-то не был увлечен экспозицией. Брат присел за столом в темном углу комнаты – и точно рядом с выходом, куда она было собралась. Она бы даже его не заметила, если бы не блеск поверхности его глаз в лампах крайних цветов. Со своего места Брент мог видеть оба выхода и при этом не упускать из виду то, что происходит у центральных столов.

Вики махнула ему рукой, что одновременно было улыбкой, и двинулась к выходу. Брент не шевельнулся и не позвал ее. Может быть, ему хотелось посидеть в засаде, или он просто замечтался о своих моделях. Пока она остается в пределах видимости, он не будет поднимать тревогу. И Вики прошла сквозь высокую арку в зал видеомантии.

Выставка начиналась с картин и панно прошлого поколения. Идея, лежащая в основе видеомантии, восходила к очень давним временам, к тем суевериям, что если правильно нарисовать своего врага, получишь над ним власть. Эта мысль послужила прогрессу искусства – создавались новые рецепты красок и виды изображений. Но даже и сейчас картины оставались только тенью того, что может рассмотреть паучий глаз. Современная видеомантия утверждала, что наука может воссоздать точное изображение, и вековая мечта будет осуществлена. Папа говорил, что все это очень смешно.

Вики шла между двумя высокими стойками со светящимися экранами. Сотни неподвижных ландшафтов, размытых и нечетких… но самые лучшие экраны показывали цвета, которые можно увидеть только под лампами широкого спектра или под солнцем. Каждый год эти видеотрубки становились все лучше и лучше. Уже даже поговаривают о передаче изображений по радио. Идея эта увлекала юную Викторию – если отбросить все это шарлатанство насчет управления мыслями.

Откуда-то из дальнего конца зала донеслись голоса, игривый лепет, вроде голосов Рапсы и малыша Хранка. Вики застыла в изумлении. Еще несколько секунд… и двое малышей, подпрыгивая на ходу, показались со стороны дальнего входа. Вики вспомнила ироническое предсказание Джирлиба насчет появления Рапсы и Хранка, и на миг ей показалось, что он оказался прав. Но нет, в зал следом за детьми вошли двое незнакомцев, и дети были меньше ее брата и сестры.

Вики что-то пискнула от восторга и побежала навстречу детям. Взрослые – родители? – на миг застыли, потом сгребли детей в охапку и повернулись к выходу.

– Эй, подождите! Пожалуйста! Я просто хочу поговорить!

Вики заставила ноги перейти на неспешный шаг и подняла руки в дружеской улыбке. За ее спиной Гокна и Джирлиб оторвались от выставки Искажений и глядели ей вслед с неподдельным изумлением.

Родители остановились и медленно пошли обратно. И Вики, и Гокна были явно внефазными. Это, очевидно, больше всего успокоило незнакомцев.

Несколько минут они поговорили формально вежливо. Тренчет Суабсиме была планировщиком на строительстве Нового Мира, муж ее работал там прорабом.

– Нам показалось, что сегодня хороший день для музея, потому что все поехали на выходные в горы поиграть в снегу. Вы тоже так решили?

– Да, конечно! – подтвердила Гокна, и для нее с Джирлибом это было правдой. – Но мы так рады, что встретили вас, и э-э, ваших детей. Как их зовут?

Было странно встретить незнакомцев, которые казались знакомее всех, кроме разве что своей семьи. Тренчет и Алендон, кажется, тоже испытывали те же чувства. Дети их шумно возились у них в руках, отказываясь залезать обратно на спину Алендона. Через несколько минут родители поставили их обратно на пол. Детки двумя большими прыжками оказались на руках у Гокны и Вики. Они крутились, несли чепуху, близорукие младенческие глаза вертелись от сжигающего любопытства. Та, которая забралась на руки Вики – ее звали Алекер, – была не старше двух лет. Почему-то ни Рапса, ни Хранк так симпатично не выглядели. Правда, когда им было два года, Вики было всего семь и она сама старалась привлекать к себе побольше внимания. Но эти дети никак не походили на тех угрюмых внефазников, которых доводилось видеть раньше.