Отношение Мюллера к окружающему миру менялось к худшему. В нем усиливалось чувство одиночества. Росли гнев, похоть (ему приходилось подавлять свою сексуальность). Копилась ненависть. И в какой-то момент оказалось, что Пол Мюллер больше не может удерживать все это внутри.

Мюллер был человеком мрачным и неприветливым. И еще он легко раздражался по любому поводу. В номере от 13 января «Бостон глоб» писала: «Было известно, что Мюллеру довольно много позволялось, когда он работал в Пойнт-оф-Пайнс, поскольку его наниматель, капитан Ходжсон, опасался его из-за коварного и мстительного характера». Родственник Ньютона назвал Мюллера «раздражительным». Это смахивает на эвфемизм – как если бы кто-то сказал про Джона Д. Рокфеллера, что он «финансово благополучен». Я никак не могу выбросить из головы одну фразу из «Бостон глоб»: газета написала, что, помимо прочего, в Пойнт-оф-Пайнс Мюллер выполнял обязанности вышибалы в танцевальном зале и ресторане отеля. Меня это очень удивило – во-первых, для меня оказалось сюрпризом, что слово «вышибала» уже употреблялось в 1898 году. Но еще больше я удивился потому, что мужчины, которым поручают такую работу, практически всегда крупные и сильные. С ними предпочитают не связываться. Мне никогда не приходилось видеть вышибалу ростом 5 футов 4 дюйма. То, что Ходжсон использовал в этой роли Мюллера, означало, что ему не хватало денег и по этой причине он заставлял своих работников совмещать разные должности и зачастую заниматься непривычным для них делом. Впрочем, это кое-что говорит и о самом Мюллере: людям не составляло труда заметить жетон у него на груди и понять, кто перед ними.

Вероятнее всего, у Мюллера не было сексуального опыта до того, как он начал убивать, если не считать мастурбации. Он был молодым человеком неприятной внешности, нечистоплотным, словом, малопривлекательным, да еще и жил во времена, когда людям зачастую приходилось подавлять свою сексуальность. Он не был нормально развит в сексуальном отношении. Да, конечно, его в первую очередь привлекали молодые девушки, но все же он не мог до конца определиться со своими сексуальными предпочтениями. Секс был для него абстракцией, а абстракции легко меняют форму.

Ночь, когда он бродил по темному, залитому кровью дому с зажженной лампой и в его полном распоряжении были мертвые тела Сары и Элси Ньютон, стала самым восхитительным моментом в его жизни. Эти тела принадлежали ему. Хотя Мюллер, по идее, был уже достаточно зрелым мужчиной для того, чтобы его сексуальные аппетиты сформировались, я боюсь, что это случилось именно в ту страшную ночь, а также потом, когда он проигрывал все случившееся в своем воображении. Запах крови, можно сказать, стал для него чем-то вроде феромонов.

В ту ночь, прежде чем обратиться в бегство, он надел на голову приметную клетчатую кепку для игры в гольф. Тогда это было модно среди студентов колледжей. Возможно, Мюллер сделал это из расчета, что такой головной убор отвлечет внимание от него самого и люди запомнят только эту кепку, а сам он как бы останется невидимкой. Что ж, может быть, но я предпочитаю другое объяснение. Мне эта кепка кажется своеобразным отражением наивности Мюллера, а также отсутствия у него отчетливого представления о том, как он хочет выглядеть. Мужчине трудно примириться с тем, что он – ноль в сексуальном отношении. Многие с отчаянием цепляются за иллюзию, что в них все же что-то есть. Мюллер не понимал, не видел разницы между собой в кепке для гольфа и студентом колледжа в таком же головном уборе. Он еще не решил для себя, кто он, каково его место в жизни, и не мог принять то, о чем настойчиво и безжалостно говорила ему сама жизнь: ты никто и ничто. Ты – неудачник. Пол Мюллер просто не был способен больше с этим мириться.

То, что он сделал, приводило его в ужас – но в то же время было самым ярким впечатлением за всю его жизнь, оставившим ощущение глубокого удовлетворения. Это была его единственная потрясающая тайна.

Мы не можем быть уверены, что Мюллер не убивал семью Ван Лью в Нью-Джерси в 1900 году, но я считаю, что он этого не делал. Замечу, что у Мюллера была сестра, которая жила в Патерсоне, штат Нью-Джерси, примерно в 75 милях от того места, где было совершено убийство семьи Ван Лью, что в последний раз его видели где-то в тех местах или направлявшимся туда и что, по мнению полиции, он попытается укрыться в доме сестры.

Так или иначе, после Ньютонов Пол Мюллер никого не убивал в течение почти трех лет. Если бы он не испытывал никакого дискомфорта из-за своего поступка, тогда через пару месяцев последовало бы новое убийство, но ничего подобного не произошло. Он продолжал фантазировать о том, как будет убивать, но в течение двух с лишним лет ничего не предпринимал.

Но в один жаркий летний день он шел по пустынной дороге в штате Мэн, уставший и разгоряченный, постучал в дверь дома, мимо которого проходил, и попросил попить. Это оказался дом Уэсли Аллена. Казалось бы, мелочь – глоток воды. Но хозяин, открывший дверь, был раздражен, накричал на путника и грубо посоветовал ему убираться подобру-поздорову.

Уэсли Аллен был примерно того же возраста и сложения, что и Фрэнсис Ньютон, – оба были крупными мужчинами лет пятидесяти. При этом, как и дом Ньютона, жилище Аллена стояло у самой дороги. Через открытую дверь Мюллер случайно увидел Кэрри Аллен. Отец, мать, дочь – и тут все оказалось так же, как у Ньютонов! И зверь внутри Пола Мюллера проснулся. Второе убийство целой семьи удалось ему легче, чем первое, и после него он стал тем, кем оставался потом в течение очень долгого времени.

Пол Мюллер был «Человеком с поезда». Я не собираюсь с вами спорить, вы можете верить во что хотите. Я же верю, что «Человеком с поезда» был Пол Мюллер.

Жизнь людей в небольших городках сто лет тому назад была такой же интересной и разнообразной, как у вас или у меня. Важные события проходили у них ничуть не реже, чем у современных жителей Нью-Йорка или Лос-Анджелеса. Как и американцы XXI века, они влюблялись и разочаровывались, вступали в брак и разводились, завязывали внебрачные отношения, искали, находили и теряли работу, добивались повышения и, наоборот, стремительно катились вниз по карьерной лестнице, теряя свои должности. Они начинали свой бизнес, иногда умудрялись разбогатеть, но гораздо чаще становились банкротами или просто все бросали и закрывали дело.

У жителей маленьких городков были друзья на всю жизнь и непримиримые противники. Они объединялись в группы с людьми, с которыми их роднили общие интересы. Кто-то занимался спортом, кто-то толстел и обещал себе вернуть утраченную форму (некоторым это удавалось, но большинству – нет). Они рожали и воспитывали детей, страдали из-за неудач своих отпрысков, порой очень серьезных и имевших плачевные последствия. Они ездили в отпуск и в дальние путешествия, откуда привозили сувениры. Они покупали новые, более просторные и красивые дома или оказывались в более тесных, продолжая надеяться, что удача вернется к ним и они переедут в место получше. Они болели за свои любимые спортивные команды, хоронили родителей, братьев и сестер, а иногда и детей. Болели раком и другими болезнями, о которых никогда даже не слышали, становились жертвами сердечных приступов. Большинство из них были честными людьми, но попадались среди них и воры, и убийцы, и хулиганы. Сто лет назад жители маленьких городков покупали новые вещи, игрушки, высокотехнологичные на тот момент устройства и так же восхищались ими, как вы новыми гаджетами сегодня. На них обрушивались беды и стихийные бедствия – пожары, наводнения и прочие напасти. Они употребляли спиртное, причем некоторые из них становились алкоголиками или наркоманами.