Разъяренному Десмонду ничего не оставалось, как переслатьКэсси чек на сто пятьдесят тысяч долларов, которые теперь благополучно лежалина ее банковском счете, к немалому удовольствию отца. Она заслужила эти деньги,и это еще слишком мягко сказано.

— Я просто подумал.., может быть, ты захочешь устроитьнебольшую пресс-конференцию.., когда-нибудь, когда тебе будет удобно..,знаешь.., рассказать им, что там на самом деле произошло.

Вначале Кэсси и сама намеревалась это сделать. Датьпоследнюю пресс-конференцию. Но теперь передумала. С карьерой кинозвездыпокончено навсегда.

— Они все это уже слышали от представителейминистерства военно-морского флота, сразу после того как меня спасли. Большемне нечего сказать. Думаешь, кого-то заинтересует, как Билли умирал на моихруках или как я мучилась от дизентерии?

— Ты можешь об этом не говорить.

— Нет, не могу. И мне действительно больше нечегосказать. Мы на это пошли. Мы потерпели катастрофу. Я оказалась удачливее Билли,удачливее Нунэна, Амелии Эрхарт и многих других идиотов вроде нас. Я вернуласьк жизни и больше не хочу об этом говорить. С этим покончено. Для меня это ужеистория. А ты найди себе кого-нибудь другого на роль кинозвезды. Может быть,Нэнси Фэйрстоун подойдет.

— У тебя это очень хорошо получалось. Лучше всех.

— Да, потому что я к тебе привязалась. Я любилатебя. — «А любить-то было некого», — в тот же момент подумала она.

— Мне очень жаль, если я тебя разочаровал. — Ониснова стали посторонними людьми. Круг замкнулся. Десмонд, по-видимому понял,что не сможет заставить ее. — Дай мне знать, если передумаешь. Перед тобойоткрывается грандиозная карьера, если только ты отнесешься к этому серьезно.

Кэсси молча улыбнулась. Серьезнее того, что ей пришлосьпережить, уже ничего не придумаешь. Это просто чудо, что она осталась жива.

— Не рассчитывай на это, Десмонд.

Кэсси знала, что он ненавидит таких, как она. С его точкизрения, она бросила дело, не закончив. Но ее больше не интересует, что он о нейдумает.

— Ну что же, прощай, Кэсси.

Все. Конец карьеры, конец замужества. Конец кошмара.

Больше он ей не звонил. Ее адвокат сообщил, что мистерУильямс согласился на развод и даже предложил небольшое содержание при условии,что она приедет в Рино. От денег Кэсси отказалась. Она достаточно у негозаработала. Однако в марте она все же поехала в Рино, провела там полторамесяца и вернулась свободной. Как и следовало ожидать, Десмонд сделал заявлениедля прессы, в котором говорилось, что после перенесенного Кэсси потрясенияпродолжение их брака стало невозможным и что она теперь живет в уединении у родителей.

— В уединении у родителей… Звучит так, будто я лишиласьрассудка.

— Ну и что из этого? — сказал отец. — Тыосвободилась от него — вот что главное.

Представители прессы несколько раз пытались до неедозвониться, но Кэсси отказывалась встречаться с ними и даже говорить потелефону. Журналисты писали о Кэсси с большой симпатией, но вскоре потеряли кней интерес. Как ни любили ее все американцы, теперь для них нашлись новостиповажнее.

Кэсси не скучала ни по репортерам, ни по Десмонду. А вотдрузей ей очень не хватало. Без Билли аэропорт как будто замер. Она такпривыкла летать каждый день вместе с ним. В апреле, вернувшись из Рино, онаобнаружила, что в округе совсем не осталось молодых мужчин. Кого призвали вармию, кто сам записался добровольцем. Ушли даже два ее зятя. Остался толькомуж Колин, которого не взяли из-за плоскостопия и плохого зрения. Теперьстаршие сестры с детьми почти все время проводили в доме родителей. Веснойпришло известие о том, что родители Аннабел и Хамфри погибли в Лондоне прибомбежке. Колин с мужем решили усыновить и удочерить детей. Кэсси сожалела отом, что сама не может этого сделать.

Изредка приходили известия от Ника. Он все еще сражался вАнглии. Вылетал на боевые задания на истребителях. Теперь им двигало чувствомести, он старался уничтожить как можно больше немцев, «как в старые времена».В сорок один год он, наверное, уже стар для таких игр, думала Кэсси. Однакотеперь, когда Америка находилась в состоянии войны, он официально считалсяофицером американской армии. Отпуска ему больше не давали. Кэсси знала, что онвсе еще в Хорнчерче. Ей он ни разу не написал, только отцу. Она тоже ни словане написала ни о предательстве Десмонда, ни о своем разводе. Она никак не могларешить, что именно написать. И кроме того, не знала, будет ли ему этоинтересно. Может быть, отец ему уже рассказал? Нет, вряд ли. Пэт — не слишкомбольшой любитель писать письма. Еще меньше он любит вмешиваться в чужие дела.Как и большинство мужчин, они обсуждали состояние военных действий и политику.Тем не менее Кэсси чувствовала, что должна сама написать Нику обо всем, что сней произошло. Вот только когда и как? Они не виделись уже почти год. Богзнает, что у него сейчас в голове. Если бы она его все еще интересовала,наверное, он бы что-нибудь ей написал.

На свидания Кэсси не ходила. Не покладая рук трудилась ваэропорту отца. Свободное время проводила с сестрами. И при этом считала, чтоживет достаточно полной жизнью. Временами ей не хватало великолепных самолетовДесмонда. Неплохо бы время от времени летать на таких. Но она говорила себе,что все одновременно иметь невозможно. Надо выбрать что-нибудь одно. Ейнравится такая жизнь. Теперь, без понуканий Десмонда, репортеры почти отсталиот нее. Лишь изредка кто-нибудь из них звонил и просил дать интервью, но Кэссикаждый раз отказывала. В общем, она вела тихую, уединенную жизнь. Ее отца этоначало беспокоить. Он часто говорил об этом с Уной.

— Ей столько пришлось пережить!

— Она сильная, — с любовью отвечала мать. —Она справится.

Кэсси всегда со всем справлялась. Сейчас она лишь ощущалаодиночество. Ей не хватало тех, с кем она выросла, — брата, Ника, Бобби.Билли, правда, появился позже, но и по нему она сильно тосковала. Тосковала потому чувству товарищества, которое они все ощущали в те далекие дни. А сейчасона просто один из пилотов, выполняющих рейсы в Чикаго и Кливленд. И все жехорошо быть снова со своей семьей.

Это так успокаивает.

В августе раздался телефонный звонок. Трубку снял отец и сизумленным видом передал ей. Он даже не разобрал толком, кто звонит. Сказал,что вроде бы Джекки Кокрэн.

— Ты что, издеваешься? — закричала Кэсси.

Она только что вернулась из Лас-Вегаса. Стояла страшнаяжара. Кэсси взяла трубку и действительно услышала голос Джекки Кокрэн, котораясказала, что хотела бы встретиться, если это возможно. Она добавила, чтовосхищается Кэсси, и пригласила приехать в Нью-Йорк, если у нее найдетсясвободное время.

— Да, конечно, — не задумываясь ответила Кэсси.

Она решила лететь через два дня, в свой выходной день.