Сергей взглянул на сестру. Она словно задремала. Лицо разгладилось от морщин и волнений. И Архипову на миг почудилось, что подобные лики он видел на иконах. Спокойные и благостные.

– А Лидка у нас красавица, – тихо протянул он, выйдя из палаты. – Только мы этого не замечали.

– Жили будто в разных мирах, – шепотом согласился Витольд, открывая соседнюю дверь. Маша спала сладким сном, а рядом примостилась Ева. Легла, обнимая мать. Леня, солидно устроившись в кресле, как обычно играл в планшете. В стороне в другом кресле, стоявшем на месте вывезенной рано утром Лидиной кровати, восседала Агата.

– Заходи, – Витольд пропустил приемную дочку в палату и пробормотал негромко:

 – И хорошо, хоть под конец ее жизни нам хватило ума перестать винить ее во всех бедах клана.

Он заметил Майю в самом конце коридора.

– Я опоздала? Или еще можно войти? – поинтересовалась она деловито.

– Уже все, Майка, – растерянно протянул Стрельников.

-А дар? Кому она передала свои способности? – осведомилась Баженова даже без тени сожаления и принялась оглядываться по сторонам.

– Дар – не кулек с конфетами, кому попало не отдают, – враждебно пробурчала Зоя, стоявшая неподалеку. – Он передается от души к душе. Иллария передаст его, когда настанет время, внучке или правнучке. Только мы об этом никогда не узнаем.

Витольд нервничал. Рейс то и дело откладывали из-за метеоусловий. Там, дома, шел самый настоящий снегопад. Детям на радость, а вот сестре Эльзе – лишняя нервотрепка. К завтрашнему торжеству она приготовила легкие туфли, а как в них по сугробам пройдешь? И Маша полчаса назад весело рассказывала по телефону, как ездила вместе с его сестрами по магазинам. С трудом удалось найти полусапожки молочного оттенка, как раз под цвет платья. А то Эльза и так уже на грани истерики.

«Я уже на пределе, вашу мать! – мысленно выругался Стрельников. – И все из-за этой свадьбы. Нет бы тихо расписаться со своим Ромочкой и отбыть по месту прописки жениха. Нет! Сестре потребовалось шоу. Выездная регистрация в Кирпичниках, катание на санях. Одна ледяная арка, сооруженная прямо на дорожке, чего стоит! Только ныряния в прорубь не хватало. Я б этого Ромочку первого утопил, – снова рассердился Витольд. – Свалился на нашу голову в чем мать родила», – мысленно хмыкнул Витольд, вспоминая первую встречу, когда выгнал взашей этого Ромео. Потом, правда, пришлось внять уговорам доморощенной Джульетты и повторить попытку знакомства. Витольд припомнил, как два часа после работы слушал в ресторане высокопарные речи Ромочки.

– А кем вы работаете? – на правах посаженного отца осведомился Стрельников, намекая, что такую красавицу-невесту абы за кого не отдадим.

– Я химик, – тут же доложил Эльзин кавалер и, увидев, как изумленно вытянулось лицо Стрельникова, обиженно крякнул: – Я кандидат наук. Преподаю химию в университете. Всегда любил одну Эльзу. Но тревожные воды жизни развели нас по чуждым берегам.

– А где вы познакомились? – снова поинтересовался Витольд.

– Так Эльза к нам в академгородок с ансамблем приезжала. Танцевала в нашем ДК. Я понял, что влюбился. Познакомились, адресами обменялись. Встречались по случаю. А затем вы с матушкой сюда переехали. Мы и потеряли друг друга. Только недавно нашли благодаря сайту «Одноклассники».

Стрельников мысленно сморщился, проклиная социальные сети, авиакомпанию и снегопад в родном городе. Если в ближайшие часы вылет не объявят, то не сносить ему головы. Эльза вспомнит все: как стирала его пеленки и меняла ползунки, но сначала, конечно, закатит истерику. Он, будто наяву, увидел заполошную сестрицу, рыдающую в своей спальне, и Агату, привычно отвешивающую оплеуху младшенькой.

«Не приведи господи!»– взмолился он и перевел взгляд на табло, висевшее напротив. Даже с такого расстояния удалось увидеть свой рейс и короткую фразу: «вылет задерживается». Потом от нечего делать принялся рассматривать снующих в разных направлениях людей. А заметив знакомое лицо, махнул рукой. Профессор Елецкий. Грузный мужчина с копной седых волос и носом картошкой. Подошел, сел рядом.

– Говорят, у вас, Витольд Александрович, прибавление в семействе, – радушно улыбаясь, пожал руку профессор. – Поздравляю!

– Спасибо, Геннадий Александрович, – солидно пророкотал Стрельников. – И не просто прибавление – двойня.

– Тогда тем более, – расхохотался Елецкий, а Витольд про себя отметил в который раз, что вот тут Лидка ошиблась. Напророчила близнецов, а сыновья, конечно, похожи друг на друга, но все равно разные. А в остальном все правильно предугадала. Даже час своей смерти в точности назвала. Стрельников внутренне поежился, вспоминая, как полтора года назад хоронили Лиду. И ее пациенты, узнав по сарафанному радио, стекались к храму в Греческом переулке, где Витольд лично договорился об отпевании.

«Придут ли мои пациенты, как я околею?» – подумалось ему тогда, и вспомнился старый фильм, где на похоронах доктора больные осведомляются, кто теперь станет лечить их почки.

Больше всего в те сумрачные дни Стрельников опасался за Машу. Но жена быстро шла на поправку. И хоть на похоронах не присутствовала, зато настояла на совместной поездке на Байкал. Последняя воля покойной. Чапай по своим армейским каналам договорился о вертолете. Витольд помнил, как крепко сжимал пальцы жены и не отпускал весь полет. А она сидела не шелохнувшись. Лишь прижималась к нему и свободной рукой утирала слезы. Прах развеяли над озером, и он серым шлейфом тянулся следом, а потом растворился – сначала в воздухе, а после и в дивной воде Байкала.

«Эх, Лидуша, – в который раз подумал Витольд. – Ты обрела покой в красивом месте, стала его частью. – И тут же оборвал сам себя: – Сто-о-оп!»

– Геннадий Александрович, – обратился он к Елецкому. – Помните, давным-давно у вас в клинике моя родственница лежала? Сестра жены.

– Конечно, – кивнул тот, откладывая книгу. – Она у нас вместо заключения оказалась. Я еще тогда с удивлением заметил, как точно вы поставили диагноз. Хотя не специалист в психиатрии. А нам потребовалось время и сеанс гипноза, чтобы понять, с чем мы имеем дело.

– Да ткнул пальцем в небо, – отмахнулся Стрельников, совершенно забыв, что наговорил Елецкому почти пятнадцать лет назад. – Где я, а где психиатрия? Но если возможно, хотелось бы ознакомиться с историей болезни и протоколом гипнотического сеанса. Интересуюсь с практической стороны дела. Лида умерла, а мы с женой взяли ее дочку на воспитание. Вот я и беспокоюсь, нет ли там наследственности? От чего я должен уберечь девочку?

– У нее была семья? Дети? Она смогла заново прижиться в социуме? – добродушно удивился профессор.

– Да, дочка, любящий муж. Его убили посреди бела дня, а она не выдержала, следом ушла. Такая история любви.

Елецкий, опытный чтец человеческих душ, кивнул натянуто и тут же заметил деловито: