Пестрая кошка передала ей картинку: Вонищенка в своем обычном тряпье сидит на полу у Джека дома и играет с котятами. Она погладила кошку, но решительно отгородилась от знакомой картины. Черный кот заурчал и поставил огромные лапы Вонищенке на колени, затем заглянул ей в глаза, и женщина уловила его недовольство и гнев.

Вонищенка снова взглянула в зеркало и увидела девушку с украшенным бисером обручем на волосах и в вареной футболке. Ей показалось, что ее молодое «я» ободряюще улыбнулось ей. Она потянулась, пытаясь дотронуться до руки девушки и не веря, что когда-то была такой молодой и счастливой. Едва Вонищенка коснулась стекла, зеркало снова отразило ее саму — платье цвета морской волны, тушь, румяна… Снова вглядевшись в свое отражение, женщина решила, что в ее глазах все-таки осталось что-то от прежней Сюзанны.

Пронзительная трель телефона прервала ее задумчивость. Она опустила пеструю кошку на пол и протянула руку к трубке, опасаясь, что сейчас услышит очередную плохую новость для Джека. Но голос на том конце провода принадлежал Розмари.

— Сюзанна, я тебя не разбудила?

— Нет.

Вонищенка уселась на пол у телефона.

— Можешь зайти ко мне домой? Я имею в виду, в пентхаус.

— Зачем?

— Просто у меня такое чувство, как будто… — Голос у Розмари вдруг сел. — Наверное, я хочу рассказать отцу, что я затеяла. Может быть, именно поэтому я и держусь за эту квартиру. Но мне не хочется идти туда одной. Пожалуйста, Сюзанна.

— Почему я?

— Сюзанна… Я доверяю тебе. Мне некому больше довериться. Ты нужна мне.

— Тоже мне новость.

Она стиснула зубы, а ее пальцы впились в телефонную трубку.

— Тебе не по душе то, что я сделала, но обещаю тебе, я все изменю.

— Ладно. Но в семь часов у меня встреча.

Вонищенка закрыла глаза, досадуя на то, что до сих пор нуждается в одобрении Розмари.

— Спасибо. Встретимся перед домом.

Розмари повесила трубку.

— Эта ночь никогда не кончится.

Она надела длинный, по щиколотку, черный плащ, который купила по настоянию Джека. Кошки потрусили за ней к двери. Вонищенка мысленно приказала обоим оставаться дома. Оба сердито взвыли в ответ, но отступили в сторону. Возясь с замком, она заметила, что черный шмыгнул к другому выходу, чтобы последовать за ней.

На станции метро Вонищенка придержала дверь вагона, чтобы кот успел войти. Черный был недоволен тем, что его заметили, но обрадовался, что ему не придется бежать за поездом или искать другой путь. Тяжело дыша, он улегся у ее ног. Теперь такие пробежки были ему не по силам.

Народу в метро почти не было; она вышла на 96-й улице, прошла два квартала по Централ-Парк-Уэст и увидела Розмари — та сидела на скамейке на автобусной остановке. При виде нового облика подруги ее глаза расширились, но она ничего не сказала.

— Идем.

Вонищенке не терпелось покончить с этим. Внезапно она ощутила на себе взгляд серого кота. Она подняла глаза, но на деревьях в парке никого не было.

* * *

— Думаю, я готова. — Розмари немного поколебалась, прежде чем потянуть на себя тяжелую стеклянную дверь.

— Уж пожалуйста, синьорина.

Вонищенка с черным котом, ни на шаг не отступавшим от нее, вошла следом.

Теперешний консьерж больше не принадлежал к числу доверенных лиц Гамбионе. Он был совсем молоденький, и Вонищенка заметила, что перед ним лежит раскрытый учебник по договорному праву. Розмари показала ему ключ и расписалась в журнале гостей как Роза-Мария Гамбионе.

В лифте она вытащила из кармана еще один ключ и нажала на кнопку верхнего этажа.

— Я не была здесь пять лет.

— Ты точно хочешь, чтобы Роза-Мария вернулась? — Вонищенка протянула руку и коснулась плеча подруги. — Тебе ведь так хотелось оставить все это позади. Твоего отца, Семью, все. Ты собиралась искупить его грехи. А теперь хочешь стать такой же, как он?

— Нет! — Розмари бросила на Вонищенку сердитый взгляд, потом опустила голову, — Сюзанна, я могу сделать много хорошего, изменить Семью.

— Зачем? — Кабина резко остановилась, и Вонищенка, не привычная к высоким каблукам, едва не потеряла равновесие. — Пускай погибает. Так им и надо. Они преступники.

Розмари вышла на площадку.

— Без людей здесь как-то пустынно. Раньше здесь всегда стояла отцовская охрана.

— Ты тоже хочешь так жить?

Розмари отперла двухстворчатую дубовую дверь и обернулась — бледный силуэт в темном дверном проеме.

— Сюзанна, как ты не понимаешь, что я могу все изменить? Я могу положить конец насилию и убийствам.

— А можешь погибнуть сама.

— Ради этого стоит рискнуть. — Розмари широко распахнула двери и вошла в квартиру. — Я в это верю.

Вонищенка смотрела, как новая глава Семьи Гамбионе идет по темной передней.

— Я знаю, что ты веришь. Бог в помощь, — пробормотала она так тихо, что услышать ее мог только черный кот.

Розмари показала подруге квартиру, рассказала о счастливых минутах, проведенных здесь. А их было немало: праздники, семейные сборища, дни рождения. Под конец они вошли в библиотеку.

Обитые панелями из темного ореха стены были заставлены книгами, тяжелые занавеси, казалось, поглощали большую часть света. Несмотря на гнетущую атмосферу, Розмари рассмеялась. Вонищенка удивленно взглянула на нее, и та объяснила:

— Это ужасно. Видишь все эти книги? Мой отец скупал их оптом. Ему было все равно, что это за книги, главное — чтобы в кожаных переплетах и выглядели солидно. Я пробиралась в библиотеку и тайком читала их. Готорна, По и Эмерсона. Это было здорово. — Она помолчала. — Жизнь здесь не всегда была тяжелой.

Гладя спинки стульев, окружавших огромный овальный стол, Розмари подошла к креслу во главе стола. На миг она обвила его спинку руками, как будто обнимала человека. Потом выдвинула кресло и уселась в него.

— Ты сможешь сама отыскать дверь? — Она откинулась назад и показалась вдруг совсем маленькой на фоне массивной резной спинки. — Я хочу немного подумать.

Вонищенка вышла из комнаты с таким чувством, как будто только что увидела призрака. Войдя в лифт, она присела и начала гладить черного кота, пока он не замурлыкал. Она поднялась и поплотнее закуталась в свой плащ.

Солнце уже вставало; с каждой минутой на улицах прибывало машин, пока гудки и выхлопные газы решительно не заявили о том, что начался новый день. Серый кот все еще следил за ней, и с первой попытки ей не удалось уловить, что он чувствует. Незачем лезть к нему в душу. Вонищенка похлопала черного кота по загривку и отпустила его в парк, повидаться с сыном.

Потом встала на обочине и подозвала такси — пора было ехать в ресторан.