– Да, похоже, неважно, Шелби.

Она молча опустилась на сиденье и на мгновение закрыла лицо руками.

– Норм, что произошло? Ты должен мне рассказать.

– Ситуация вышла из-под контроля. Линк связался с этой моделью, Аллегрой. Судя по всему, она на него здорово повлияла – в негативном смысле, конечно.

– Где это случилось?

– В ночном клубе. Туда вызвали «Скорую», но в клинику его привезли уже в крайне тяжелом состоянии.

– А сейчас? – спросила Шелби, глотая слезы. – Как он сейчас себя чувствует?

– Я же тебе говорю, неважно. В клинике с ним дежурит его сестра, она тебя ждет.

– Мне дадут его увидеть?

– Это врачам решать, – сказал Норм, избегая ее взгляда. – Я пытаюсь сдерживать прессу. Уже чуют поживу. Можешь себе представить, что там сейчас делается.

– Да уж, – тихонько ответила она.

– Водитель подвезет нас к заднему ходу. Прошмыгнем как-нибудь.

Шелби кивнула. Лимузин уже мчался в город.

– Когда остановимся, надень черные очки и иди побыстрее, – наставлял Норм. – Прости, но иначе не получится. Папарацци наверняка будут и на заднем дворе, так что приготовься. Они знают, что ты прилетаешь.

Цена славы! Никакой частной жизни. Все фиксируется, неважно – плохое или хорошее…

– Приехали, – объявил Норм, когда машина наконец остановилась. – Пригни голову – и пошли.

Шелби надела темные очки, плотно запахнула куртку, вышла из машины и чуть не бегом направилась к входной двери. Норм держал ее под руку. Их дожидались двое полицейских, готовые отбивать знаменитую актрису от своры репортеров, которые уже ринулись вперед, выкрикивая свои вопросы.

– Шелби, что вы можете сказать о случившемся?

– Вы с Линком расходитесь?

– Ваше мнение об Аллегре?

– Вы подали на развод?

С помощью Норма и двух дюжих офицеров Шелби добралась до входа в клинику.

– Все в порядке, мэм? – спросил один из полицейских.

– Да, спасибо, – выдавила она, хотя чувствовала себя отвратительно.

– Он в реанимации, – сказал Норм и быстро повел ее к лифту. – Конни ждет в комнате для родственников.

Конни сидела на диване рядом со своей подругой Сьюзи. При появлении Шелби обе вскочили. Конни кинулась к невестке.

– Шелби, какой ужас! – все время повторяла она. Глаза у нее опухли от слез. – Мне так жаль! Я знаю, как сильно ты его любила.

– Что… случилось? – От страха в горле у нее пересохло.

– Все произошло тихо. Очень тихо.

– ЧТО – ТИХО? – закричала Шелби.

– Десять минут назад Линк умер.

Земля ушла у Шелби из-под ног. Все зашаталось.

Это было последнее, что она помнила в тот ужасный день.

В один и тот же день Голливуд хоронил двоих. Оба покойника были знаменитостями; многие не могли решить, на чьи похороны идти.

Первые похороны проходили очень строго.

Вторые – как праздник жизни, в соответствии с волей покойного, и после католической панихиды был устроен грандиозный прием.

Своего мужа Лола похоронила накануне – Мэтт Сил скончался от ран по дороге в клинику. На панихиду она шла неохотно, но все сказали, что если она не пойдет, это плохо отразится на ее репутации. Как будто ее это волновало! Мэтт убил мужчину ее жизни, и в душе ее образовалась пустота. Такого мужчины, как Тони Альварес, у нее уже никогда не будет. Никогда.

Рядом с Лолой стояли мама и Изабелла, они не подпускали фотографов слишком близко. Родители Мэтта с ней не разговаривали: они всегда ее ненавидели. Впрочем, это чувство было взаимным: Лола знала, что никогда им не нравилась, и платила той же монетой.

После церемонии в доме Силов были поминки, но Лола решила не ходить. Она велела Верзиле Джею отвезти ее домой, заперлась в спальне и вволю поплакала о любимом, убитом выстрелом в сердце.

Последние несколько дней прошли для нее как в тумане. Сначала – известие о Тони. После этого Мэтт вываливается из машины ей под ноги с несколькими пулями в теле. И, наконец, Линк Блэквуд умирает в Нью-Йорке от передозировки наркотиков.

Господи! Всех троих она познала в библейском смысле этого слова. Может, это она навела на них порчу?..

Родня хлопотала. Клодин даже перебралась к дочери, чтобы побыть с ней в тяжелую минуту. Лола пыталась ее отговорить. Но Клодин была непреклонна.

Мать и сестры даже приехали на похороны Тони, чтобы Лоле не было так одиноко.

У Тони было много друзей в латиноамериканской общине. Некоторые кивком головы здоровались с Лолой, другие ее игнорировали. Пресса вела себя по-хамски, словно это она была во всем виновата – в том числе и в безвременной кончине Линка Блэквуда. «ЛОЛА САНЧЕС ДОВЕЛА ПАРТНЕРА ПО СЪЕМКАМ ДО НАРКОТИКОВ», – утверждала одна газетенка. «РОКОВАЯ ЖЕНЩИНА», – заклеймила ее другая. «МУЖ И ЛЮБОВНИК НЕОТРАЗИМОЙ ЛОЛЫ САНЧЕС УБИВАЮТ ДРУГ ДРУГА В ПРИПАДКЕ РЕВНОСТИ», —резюмировала третья.

Разве это справедливо? Она утратила любовь своей жизни, а ее же и обвиняют!

Мать Тони прилетела с Кубы, где жила с новым мужем после смерти первого. На Лолу она даже не посмотрела.

«Почему меня все мамаши терпеть не могут? – спрашивала себя Лола. – Я ни одной не сделала ничего плохого! Кто же виноват, что я любила Тони больше остальных?»

Зато Мария была впереди всех и на коне. Несчастная невеста с разбитым сердцем, невинная девочка, оказавшаяся в центре отвратительного голливудского скандала.

Лоле это казалось вопиющей несправедливостью. Ужасно, что и в смерти Тони принадлежит не ей, а какой-то едва знакомой девчонке, которую он даже не любил.

Двое похорон за два дня – а Фей еще тащит ее на третьи!

– Если ты не пойдешь на похороны Линка Блэквуда, – сказала она, – таблоиды оставят от тебя мокрое место.

– Они это уже сделали, – негромко ответила Лола. – Фей, с меня довольно. Я еду домой.

После прогулки по озеру и фантастического кутежа по случаю свадьбы Эми и Джонаса, который устроил Ник, они снова загрузились в «Мазерати» и двинулись в Лос-Анджелес.

– Никогда в жизни не проводил время с девушкой так весело, – признался Ник, ведя машину на приличной скорости.

– Ой! – засмеялась Кэт. – Значит, с мальчиками у тебя лучше получалось?

Он бросил на нее недоуменный взгляд.

– Знаешь, Кэт, а тебе палец в рот не клади. Обычно это моя функция.

– Не хотела тебя задеть, – извинилась она. – Вообще-то, мне тоже было весело.

– Рад это слышать.