– Майлз, а на этот раз он говорил правду? – спросила она.

– Почти наверняка. Я задавал вопросы крайне беспорядочно, и он ни разу не сбился. Понимаешь, во время этих ужасных очных ставок всякий может грамотно врать, отвечая на последовательные вопросы. Но если запутать следы, вдруг пропустить пять вопросов и сразу перескочить к шестому, это сбивает с толку, человек начинает путаться, по крайней мере сомневаться. С Летеби этого не произошло, из чего я делаю вывод, что он говорил правду. И вообще я сегодня не заметил, чтобы он со свойственной ему тщательностью подбирал слова. Он даже сказал то, чего никогда не сказал бы, если бы больше знал, чем делает вид, что знает.

– А именно?

– Забыл. Но вспомню. Все, что он говорил, совпадает, насколько мне удалось разузнать, с действительно произошедшими событиями. Это окончательно убеждает меня в том, что он не лжет. И догадаться не мог, потому что просто не знает всего, что тут случилось. Так что, думаю, Летеби можно оставить в покое.

– Но почему ты не спросил у него про ключ от гаража?

– Ты не поверишь, но мне сдается, ему ничего не известно. А я старался по мере сил избежать прокурорского тона. Анджела, ты не против, если я попрошу тебя помолчать две минуты, пока мы дойдем до дома? Теперь у меня, пожалуй, сложилась вся картинка. Хочу еще раз пробежаться по главным пунктам, убедиться… А миссис Уочоуп все время сбивает с мысли.

Лейланд, первый из прибывших гостей, встретил их у входа, и Бридон спросил у него, удалось ли идентифицировать труп.

– Еще бы, – ответил посланец Скотленд-Ярда. – Без всяких яких. Не то чтобы у бедолаги хорошо сохранилось то, что было лицом, но на теле много татуировок, а у нас имелся с них рисунок. Он ведь из тех кочевников, кто делает себе татуировки на случай всяких непредвиденных обстоятельств вроде этих. Могу сказать, у меня гора с плеч, потому что против этого Хендерсона накопился солидный список обвинений, и доказывать их все пришлось бы до второго пришествия. Мне с самого начала не хотелось думать, что это он погиб в гараже. Слишком похоже на несчастный случай, чтобы объяснить полное отсутствие следов. Вам так не показалось?

– Еще как показалось. Вы правы, тут все с первой минуты пошло не так. Скажите, Лейланд, а у вас есть что-то на молодого Летеби? Я только что его выслушал, и, чтобы объяснить все тем, кто вовлечен в эту историю, мне придется повторить его рассказ. Так вот, из признаний Летеби можно заключить, что да, он имел преступные намерения (хотя и не собирался никого убивать), но цепь случайностей уберегла его от нарушения закона, и черты он не преступил. Однако если мой рассказ навлечет на него непредвиденные неприятности…

– Не думаю, что тут имеется повод для беспокойства. Конечно, мы за ним приглядывали, поскольку история с гаражом наводила на мысль о том, что Хендерсона, возможно, убил именно он. Но если все-таки имело место убийство, теперь его надо записать на счет Хендерсона. Скотленд-Ярд всегда готов предоставить мертвым погребать своих мертвецов.

Миссис Уочоуп явилась, страстно желая узнать события минувшей ночи, слухи о которых, предположительно имеющие своим источником чету Макбрейнов, уже взбудоражили округу.

– Дорогая, – сообщила она Анджеле, – в жизни не слышала ничего более поразительного! И как мило со стороны вашей и Майлза было подумать о том, чтобы в будущем гангстеры и им подобные, дабы почувствовать себя в безопасности, всегда кричали: «Ноги вверх!» – и ставили людей на голову. Просто невероятно! Никогда больше не буду с вами спорить, мистер Бридон, если только вы не в домашних тапочках. А теперь, ради всего святого, просветите мою несчастную голову относительно того, что же все-таки случилось. Мне, конечно, известно, и я вам уже говорила, Вернон слишком глуп, чтобы совершить приличное убийство, но я все-таки решительно не понимаю, кто же той ночью обратился в пепел, и вообще, почему это был не Вернон, коли уж на то пошло. Невозможно себе представить, чтобы человек жил с моим племянником под одной крышей и захотел убить кого-то другого. О, мы еще ждем гостей? Ну конечно, сэра Чарлза. Эти деловые люди всегда умудряются опаздывать. О, а вот и вы, сэр Чарлз! Да, мы ждали вас целую вечность. Ну, мистер Бридон, для начала расскажите нам, что мой родственник имеет сказать в свою защиту. А потом сложите все вместе. Я буду очень огорчена, если вы не сумеете этого сделать.

Как и следовало ожидать, откровения, приведенные в предыдущей главе, произвели заметное впечатление на слушателей. Почти каждый новый поворот событий сопровождался взволнованным «Боже милосердный!» со стороны миссис Уочоуп и сдержанным «Что же дальше?» со стороны сэра Чарлза. Лейланду потребовалось некоторое время, дабы убедить обоих, что полиция не может считать правонарушением преступление, которое было запланировано, но так и не совершено. Когда гости наконец успокоились – Анджела к этому времени уже почти приплясывала от нетерпения, – Бридон не стал отклонять просьбу изложить всю историю в том виде, в каком он ее видит.

– Прежде всего зарубите себе на носу, – начал он, – что Хендерсон искренне верил в существование клада, спрятанного на острове Эрран. Да, для Летеби это была скорее игра, да, они с Летеби продумали план, имеющий целью найти в скале псевдоклад, но Хендерсон вполне серьезно искал настоящие сокровища. Далее, он был убежден в том, что подсказка, где их искать, содержится в старой карте, точнее, грубом плане, который висит у вас в Замке Грёз, сэр Чарлз, в комнате, где хранятся хартии, грамоты и документы. Вы, вероятно, узнаете ее по очень грубому, сделанному мной по памяти наброску. Понятия не имею, каким временем она датируется или якобы датируется, но Хендерсон явно думал, что ее составил тот, кто знал, где находится тайник, и что пометок на ней достаточно для того, чтобы его обнаружить. Они с Летеби приехали в замок под предлогом того, чтобы договориться об аренде, и тайком сфотографировали карту, которой Хендерсон придавал первостепенное значение.

Он хотел украсть клад; его вовсе не приводила в восторг мысль делиться с вами, сэр Чарлз, с короной и даже с Летеби. Но Летеби ему был нужен, хотя бы как болван. Лучшее прикрытие для находки и последующего присвоения всамделишного клада, – так, вероятно, сказал он себе, – это спрятать поблизости мнимый и найти его. Будет ли раскрыт мошеннический трюк или нет, не важно, поскольку к тому времени он с настоящим кладом будет уже очень далеко, и расхлебывать кашу придется сообщнику.

– Это выражение восходит к… – начал мистер Палтни.

– Дорогая, – строго обернулась миссис Уочоуп к Анджеле, – вы достаточно хорошо знаете этого человека, чтобы велеть ему заткнуться?

– Ну, тогда скажем «платить по счетам», – улыбнулся Бридон. – Одним словом, вы должны понять, это в истории главное. Летеби собирался искать сокровища, которых, скорее всего, не существует. В случае подтверждения факта их блистательного отсутствия он планировал заработать нечестным трудом, инсценировав находку клада и убедив страховую компанию, что Хендерсон его украл. Он полагал, у Хендерсона такой же план. Но план Хендерсона был совершенно другой. Он хотел, использовав псевдоклад, завладеть настоящим и оставить с носом не столько даже белый свет, сколько самого Летеби. И то, что я, пытаясь раскрутить это дело, был, как вы увидите в дальнейшем, полным идиотом, объясняется глупейшим просчетом: я долго считал, что Хендерсон и Летеби заодно, и только под конец начал понимать, что Хендерсон ведет двойную игру. Если вам будет угодно, Палтни, мы обсудим происхождение этого выражения позже, а пока вам придется, не перебивая, позволить мне рассказать вам о тех, кто натаскан в ведении двойных игр.