А там, вжавшись всем телом в темный гобелен и распластав по нему раскинутые руки, стояла на полусогнутых ногах Сорта, не сводя широко открытых глаз от качающегося у самого ее носа кончика Эльнординой шпаги. На ее необыкновенно белой щеке красовалась багровая полоса. Эльнорда, почувствовала, что в спальне появился еще кто-то, и не поворачиваясь спросила:

– Серый, это ты?..

– Я самый… – негромко ответил я, боясь потревожить Кину.

– Я так и думала, что ты не утерпишь и примчишься за мной, – довольно пропела эльфийка и сразу перешла к делу, – Что мы будем делать с этой змеюкой?

Кончик шпаги продолжал ритмично перемещаться от одного глаза «змеюки» к другому.

– Я не кровожадна, – продолжала между тем Эльнорда, – Но за то, что она сделала с моей подругой, я, пожалуй, сначала выколю ей глазки, чтобы она больше не могла ими постреливать, потом отрублю руки, чтобы она не могла ими больше сучить, а потом вырву ей сердце, если смогу его найти!..

Сорта молчала, не в силах, видимо, оторвать завороженных глаз от остро поблескивающей перед ними стали.

Я подошел ближе. На ковре, около самой кровати валялся походный мешок Эльнорды, а рядом с ним длинная тонкая цепочка и чуть поблескивающим крупным красным камнем. Я вполне разделял чувства Эльнорды и был полностью солидарен с ней в ее мстительных чувствах, но Сорта была мне еще нужна, Поэтому, чтобы хоть немного отвлечь эльфийку от кровожадных мыслей и слегка разрядить атмосферу, я негромко и совсем буднично спросил:

– Ты что это, подруга свои вещи по комнате разбрасываешь?

– Мешок-то? – в голосе Эльнорды я почувствовал злорадную усмешку, – Ты представляешь, Серенький, вхожу я в спальню, мирно так, никого не обижая… Вон, меня даже гвардейцы без слова пропустили… А эта паскуда вытаскивает из лифчика… Хотя нге пойму зачем ей лифчик?.. Какую-то блестящую дрянь на цепочке и начинает меня уговаривать, что мне очень хорошо! Я ей мешком в морду и заехала… а потом еще сталью плашмя… чтобы знала, как мне хорошо!.. А сейчас я ее гипнотизирую… как и обещала, если только она дернется, сразу в глаз получит! Остреньким!.. Вишь, какая она у меня вся загипнотизированная стоит, уже минут десять не шевелится, а поначалу визжать начала!

– Так ты считаешь, что с ней уже можно разговаривать?.. – перебил я Эльнордино словоизвержение.

– О чем?.. – с подозрением переспросила эльфийка.

– Об ее искусстве… – с усмешкой ответил я, – Если ты ее достаточно хорошо загипнотизировала, я хотел бы поинтересоваться, что надо сделать, чтобы королева пришла в себя?

– Ну спроси… – неохотно согласилась Эльнорда.

Я подошел еще ближе, но перехватить взгляд Сорты мне никак не удавалась, ее глаза не отрываясь и не мигая следовали за кончиком Эльнординой шпаги. И все-таки я спросил:

– Ты можешь вернуть королеве рассудок, вывести ее из гипнотического состояния.

– Да, – тут же ответила Сорта, – Но я этого не сделаю…

– Сделаешь! – уверенно возразила Эльнорда, – Ты сделаешь все, что скажет тебе Серый, иначе ты не сможешь делать уже ничего!..

– Не сделаю, – упрямо повторила Сорта, но ее глаза на миг оторвались от кончика клинка и метнули в меня мгновенный взгляд, – Вы все равно меня убьете…

– Ну, почему? – переспросил я. – Мы, как правило, люди достаточно милосердные.

– Тогда меня убьет королева, – логично заключила Сорта.

– Мы постараемся ее убедить не делать этого…

– А скорее всего, Юрга убьет вас обоих… Вы просто не знаете его возможностей.

– Знаем, – спокойно возразил я, -И имеем не менее серьезные возможности противостоять его возможностям.

Сорта, видимо, хотела еще что-то сказать, но в этот момент в комнате раздался едва слышный шепот:

– Отец…

На мгновение мы замерли, застыл на месте даже кончик Эльнординой шпаги. И тут снова, уже чуть громче, послышалось:

– Отец… Папа…

Я стремительно повернулся к постели Кины.

Она по-прежнему полулежала на подушках, но теперь в ее глазах появилось странное растерянное выражение и смотрели они… на темно-зеленый сверток в моей руке. Она выпростала из-под одеяла руки… тонкие, почти прозрачные, слабые руки, и протянула правую вперед в обессиленном жесте.

Я не помню, как очутился возле королевы, судорожно срывая с меча остатки Эльнординого плаща. Когда благородная сталь исчерченная темными знаками, матово блеснула в колеблющемся свете свечей, глаза Кины широко раскрылись и она снова прошептала: – Отец…

Потом она неожиданно перевела взгляд на меня и спросила:

– Кто ты?.. Я тебя не вижу… Открой окно, здесь так темно…

Я метнулся к ближайшему окну и сорвал тяжелую штору. Но света не прибавилось – окно было закрыто снаружи глухой ставней. И тут я, взревев, словно раненный зверь, грохнул кулаком по раме. Стекла со звоном посыпались на ковер, что-то громко хрустнуло, не то дерево рамы, не то моя рука, но я не чувствовал боли! Не переставая отчаянно реветь, я бил и бил в ненавистное дерево, пока оно не разлетелось в щепки и в комнату не хлынул поток зеленоватого солнечного света!

– Гэндальф!.. – раздался позади меня голос Кины, – Как хорошо!..

Я обернулся… Кина откинула голову на подушки и закрыла глаза. Ее губы тронула слабая улыбка, а обе ладони лежали на клинке меча, словно черпая из него новые жизненные силы.

Не слишком понимая, что происходит с королевой, я снова взглянул на приспешницу лже-Юрги и наткнулся на круглые желтые глаза Сорты. Ее лицо было донельзя удивленным:

– Она назвала тебя Гэндальф?..

Мое имя она произнесла словно не совсем понимая его, с запинкой, как нечто невозможное, нечто странное и страшное, и чуть помедлив, повторила:

– Гэндальф!..

– Гэндальф Серый Конец, – насмешливо представился я, чуть наклонив голову.

Сорта все смотрела на меня, как будто никак не могла поверить в мое появление, а потом вдруг произнесла:

– Тогда зачем тебе я?..

И тут до моей бедной головы наконец дошло, что Кина узнала меня! Узнала, несмотря на изменившийся облик, незнакомую, чудную одежду!.. Несмотря на свое состояние!

А может быть, благодаря своему состоянию?!

На душе у меня стало легко и весело. Как будто мне не предстояла еще встреча с советником Юргой, не висело надо мной обещание Баррабаса вернуться в этот мир, не надо было срочно искать оставленный ему маяк!

Кина узнала меня!

– Действительно, ты мне больше не нужна, – спокойно сказал я, – Эльнорда, сдай ее дежурным гвардейцам, пусть они ее постерегут.

Эльфийка, не отводя шпагу от лица Сорты звонко крикнула:

– Ребята! Зайдите-ка сюда!