Она закричала так громко, что Джош вздрогнул и поморщился, прежде чем быстро подойти к ней. Он поймал ее запястья и вывел Эмбер из ванной за напряженные руки.

– Эмбер! Эмбер! Малыш! Послушай меня.

– Эта свинья! Эта сука!

– Эмбер! Я кое-что нашел.

– Этот ублюдок…

– Я нашел кое-что. Кажется, это наш парень.

Эмбер уставилась туда, где, по ее мнению, находились глаза Джоша; его очки запотели от пара. Она сглотнула и больным горлом прошептала:

– Здесь?

Джош кивнул и повернул голову, чтобы посмотреть на курящийся паром вход в ванную.

– Нам нужна будет лопата.

– Это все, что у тебя есть? – Джош уставился на орудие, которое протянула ему Эмбер. С ручки все еще свисал ценник. – Садовая лопатка?

– Я же, блин, не подозревала, что буду здесь не только цветочки сажать.

– Нам придется дождаться завтрашнего дня. Добыть нужные инструменты, чтобы справиться с этой землей. Может, полицию привлечь.

– Нет. Сейчас. Надо сделать это сейчас. Мы так близко. – Эмбер снова обратила свое внимание к медной трубе, стоявшей в одном из углов земляного пола; в той его части, которую Джош рыхлил и копал обрезком доски, пока она мылась в душе.

Если они найдут там его; если они найдут там хоть что-то, связанное с домом в Бирмингеме, она сожжет это сама. Она не позволит подобным артефактам проклясть или осквернить еще одно место или продолжить влиять на нее. Этим Эмбер рисковать не могла. Что бы они ни откопали, оно будет сразу же уничтожено, согласен Джош на это или нет. Полицейских это не касалось. Они упустили свой шанс.

Всю поверхность земляного пола испещряли шрамы от недавних изысканий Джоша. Он перемещался систематично, на один квадратный фут за раз, и втыкал полую медную трубу так глубоко в почву, как мог, до того, как земля становилась слишком плотной, или кончик трубы упирался в широкий камень или твердый предмет в глубине. После каждого проникновения в землю он вынимал трубку, подносил влажный кончик к носу и нюхал. Он показал ей, как это делалось – как полицейские прежде искали закопанные тела на пустырях, в лесах и травянистых полях. Он сказал ей, что так находили детей в болотах.

Еще Джош рассказал Эмбер, что, хоть он сначала не придавал значения ее словам, будто Фергал похоронен под гаражом, однако видел, что сама она верит в свою теорию, и достаточно страстно, чтобы отдать четыре тысячи паре строителей, которые разнесли пол гаража в тот же самый день. Джош признался себе, что его версии относительно Фергала тоже мало что объясняют. Поэтому ему пришло в голову: если кто-то хочет зарыть что-то под землей на неохраняемом месте стройки ночью, пока нет рабочих, ему придется прятать улики незадолго до того, как зальют бетон, иначе строители заметят посторонний предмет в фундаменте, когда придут на работу. Такую закладку надо также делать довольно глубоко под землей, и умело к тому же, чтобы не привлекать внимания к перекопанной почве.

Он знал, что Фергал был в Девоне, и скорее всего вторгся на стройку до приезда Эмбер: проник в дом, о связи которого с будущей хозяйкой знали лишь четверо, включая его. Так же сильно, как и все остальное, признался Джош, он хотел узнать, что «этот ублюдок тут делал».

– Не буду просить тебя понюхать кончик этой трубы, малыш. Но поверь мне, там, внизу, что-то дохлое, – сказал Джош и кивнул в угол, который раскопал, как собака в поисках кости. – Я соскреб с маленького куска столько грязи, сколько смог, и нашел полиэтилен. Что-то, завернутое в пленку. Что-то сгнившее. И слишком большое, чтобы оказаться кошкой.

После прерванного душа Эмбер призвала здравый смысл и хладнокровие, чтобы переодеться, в то время как Джош стоял за дверью ее спальни. Пока он не видел, она уткнулась лицом в полотенце и задушила догнавшие ее всхлипы и слезы; последствия сексуального нападения мертвеца, пришедшего за ней в Девон из Бирмингема: Артура Беннета. «Старый извращенец» до сих пор не появлялся в ее доме, и она терялась в догадках, почему. Но теперь Беннет был здесь. Возможно, он поджидал особого случая. Возможно, из земли и тьмы призвали императорскую гвардию теперь, когда она приближалась к источнику: Старушке Черной Мэг. Черной Мэгги. Что бы здесь ни поселилось, сила и активность его возрастала день за днем, накапливалась и демонстрировала все больше своих черных козырей. Посланники являлись к Эмбер. Она чувствовала, как жаждут ее капитуляции.

– Не знаю, стоит ли тебе оставаться, Джош.

Он посмотрел на нее, удивленный и, похоже, разочарованный ее репликой.

– Э?

– Мне кажется, то, что там лежит, не относится к области твоей ответственности. Не входит в обязанности, и все такое прочее. Наверное, это смешно, когда я такое говорю, но не думаю, что могу гарантировать твою безопасность, если ты останешься.

Джош подавил улыбку и попытался разрядить атмосферу в полуразрушенном гараже, где они стояли. Он похлопал по карману своей куртки.

– Со мной твой маленький друг.

– Не слишком поможет в этой ситуации. И я немного беспокоюсь, что ты можешь стать для меня опасным, если поддашься тому, что может лежать под землей.

Джош перестал улыбаться.

– Я тебя не оставлю. Только не так, малыш. Не здесь. Так что, хочешь поработать с этой штукой в первую смену? – он кивнул на лопатку. – Или, может, нам обоим проще будет вооружиться ложками, чтобы убрать эту грязищу. Но давай приступим. Кажется мне, это будет долгая ночь.

Эмбер согласно кивнула:

– Но сначала скажи, ты умеешь сливать бензин?

Джош нарушил молчание первым.

– Какого хера?

Он задавал вопрос себе в той же степени, в какой адресовал его Эмбер.

Они стояли вместе, в нескольких футах от края неказистого кратера, вырытого ими в земляном полу гаража; стояли бок о бок, едва соприкасаясь плечами, на месте, куда отошли после того, как Джош использовал метлу, чтобы сбить и смести последние комья и камешки с откопанного ими бесформенного свертка пленки.

Им понадобилось много времени, чтобы привыкнуть к виду такого количества червей, пока они копали. Часть червей кровоточила, когда их разрубала лопатка. Толстые, сворачивающиеся кольцами, извивающиеся, мясистые черви; некоторые были длиной с небольших змей и, казалось, всасывались обратно в ходы, обнаженные во время раскопок.

– Ты когда-нибудь видела столько проклятых червей? – спросил ее Джош. В тот момент Эмбер решила не объяснять, откуда, как ей кажется, они взялись в таком количестве.

Почти два часа прошло, прежде чем они вырыли достаточно глубокую яму, чтобы полностью открыть то, что скрывала пленка; они работали лопаткой, пока не натерли мозоли на руках, и граблями из сада, и доской, чтобы разбивать, копать, царапать, разбрасывать, и явить свету лежавшее под землей. К тому времени, как Эмбер и Джош закончили рыть, они были все в грязи, джинсы покрылись красно-бурыми пятнами глины, руки почернели и покрылись коркой из-за того, что вытаскивали куски земли и горстями вычерпывали влажную почву.