– Ну… они просто люди, – отвечал он, пожимая плечами. – Такие же, как дома. Хорошие люди. Ходят на работу, в школу, в церковь. Растят детей, развлекаются. Они вам понравятся.

Но он постоянно напирал на одно: друзья ждали его самого, и потому он должен был отправиться вместе с разведгруппой.

Вопреки собственному желанию и здравому смыслу Лазарусу пришлось включить в состав группы Ханса Уэзерела, Дженис Шмидт и носилки для Ханса.

Когда группа вернулась три дня спустя, у Лазаруса состоялся с Кингом долгий разговор наедине, пока анализировались и сопоставлялись отчеты специалистов.

– Планета удивительно похожа на Землю, шкипер, – даже тоска по дому берет. Но и отличается настолько, что в дрожь бросает, – будто смотришь на свое отражение в зеркале и видишь три глаза, зато ни одного носа. Не по себе становится.

– Но что насчет туземцев?

– Дай договорить. Мы быстро пролетели над дневной стороной, окинув ее невооруженным взглядом. Ничего такого, чего мы не видели в телескопы. Потом я посадил шлюпку там, где сказал мне Ханс, на поляне возле центра одного из их городов. Сам бы я такое место ни за что не выбрал – скорее предпочел бы сесть в зарослях и осмотреться. Но ты сам говорил, чтобы я следовал всем желаниям Ханса.

– Вам была дана возможность решать самим, – напомнил Кинг.

– Да-да. Так или иначе, мы сели там. К тому времени, когда техники взяли пробы воздуха и проверили на наличие опасных микроорганизмов, вокруг уже собралась толпа. Они… впрочем, ты видел стереофото.

– Да. Невероятно человекоподобные.

– Черта с два человекоподобные! Это люди. Не земляне, но все равно люди. – Лазарус озадаченно взглянул на капитана. – Не нравится мне это.

Кинг не стал с ним спорить. Снимки изображали двуногих существ, ростом от семи до восьми футов, с двусторонней симметрией, внутренним скелетом, явно выраженными головами и обычными глазами типа «хрусталик-камера». Именно их глаза выглядели наиболее человеческими и притягательными – большие, прозрачные и полные трагизма, словно у сенбернара.

В отличие от глаз, прочие их черты не отличались той же привлекательностью. Кинг отвел взгляд от беззубых ртов с раздвоенной верхней губой, решив, что потребуется немало времени, чтобы полюбить эти создания.

– Продолжай, – сказал он Лазарусу.

– Мы открыли люк, и я вышел один, с пустыми руками, стараясь выглядеть дружелюбно и мирно. Трое из них шагнули вперед – я бы сказал, с нетерпением. Но они тут же утратили ко мне интерес; похоже, они ждали кого-то другого. И я отдал приказ вынести Ханса. Не поверишь, шкипер, – они окружили Ханса, словно давно потерянного брата. Нет, это невозможно описать. Скорее как с триумфом вернувшегося домой короля. С остальными они вели себя достаточно вежливо, но Ханса были готовы чуть ли не облизывать, в буквальном смысле. – Лазарус поколебался. – Шкипер, ты веришь в переселение душ?

– Не совсем. Скорее отношусь к нему непредвзято. Естественно, я читал отчет комитета Фроулинга.

– Мне лично даже подобная идея никогда в голову не приходила. Но как еще объяснить тот прием, который они устроили Хансу?

– Никак. Продолжай. Как считаешь – мы сможем основать здесь колонию?

– На этот счет они не оставили никаких сомнений, – ответил Лазарус. – Все дело в том, что Ханс может по-настоящему с ними общаться – телепатически. Ханс рассказал нам, что их боги позволяют нам здесь жить, и туземцы уже строят планы, как нас принять.

– Гм?

– Именно так. Они ждут нас.

– Что ж, уже легче.

– В самом деле?

Кинг взглянул на мрачную физиономию Лазаруса:

– Твой отчет вполне благоприятен во всех смыслах. С чего такой кислый вид?

– Не знаю. Я бы предпочел, чтобы мы нашли планету, где никого нет. Когда все настолько легко, шкипер, явно стоит ждать подвоха.

Джокайры (или жахейры, как предпочитают некоторые) отдали в распоряжение колонистов целый город.

Столь удивительная готовность к сотрудничеству, а также вдруг осознанное практически каждым из членов Семейств Говарда желание ощутить твердую почву под ногами и свежий воздух в легких, существенно ускорили перемещение с корабля на поверхность планеты. Предполагалось, что на это потребуется не меньше земного года и что погруженных в анабиоз разбудят только тогда, когда для них появится жилье на планете. Но теперь оставался лишь один ограничивающий фактор – способность корабельных шлюпок перевезти сто тысяч человек.

Город джокайров не был рассчитан под нужды людей. Поскольку сами джокайры людьми не являлись, их физические потребности были неодинаковы, а отраженные в технологиях культурные различия были еще больше, причем намного. Но любой город есть по сути машина для обеспечения определенных практических целей – крова, пищи, санитарных удобств, связи; внутренняя же логика этих основных требований в исполнении любых существ в разной среде способна дать бесчисленное множество вариантов. Но в исполнении любой расы теплокровных дышащих кислородом гуманоидов в приложении к конкретной среде результат, хоть и может показаться странным, непременно таков, что им могут воспользоваться и земляне. В каком-то смысле город джокайров смотрелся дико, словно творение художника-парареалиста, но людям доводилось жить в иглу, землянках и даже в автоматизированной норе под Антарктидой, так что они вполне могли перебраться и в город джокайров – который, естественно, тут же начали переделывать под собственные нужды.

Это оказалось не так уж сложно, хотя работы хватало. Уже стояли здания – по сути, искусственные пещеры, составлявшие основу базовых человеческих потребностей в крыше над головой. Не имело значения, для чего использовали подобные сооружения сами джокайры, – люди могли найти им применение для чего угодно: сна, отдыха, еды, складов, производства. Имелись также и настоящие «пещеры» – джокайры углублялись в землю куда основательнее, чем люди. Но человек порой легко превращается в троглодита – как в Нью-Йорке, так и в Антарктике.

По трубам поступала чистая вода для питья и в ограниченном количестве – для умывания. Главная проблема состояла в отсутствии канализации. Джокайры не принимали ванн, а их личные потребности в санитарных удобствах отличались от людских. Немалые усилия пришлось приложить, чтобы соорудить подобия корабельных туалетов и приспособить их к имевшимся у джокайров средствам для устранения отходов жизнедеятельности. Правил закон минимума потребностей – возможность помыться оставалась роскошью, пока не появится возможность увеличить подачу воды и ее отвод по крайней мере вдесятеро. Но без ванны можно было и обойтись.

Однако все эти усилия не могли даже сравниться с экстренной программой по организации гидропонных ферм, поскольку большинство спящих нельзя было разбудить, пока не будет гарантировано достаточное количество еды. Самым нетерпеливым хотелось сразу же снять с «Нового рубежа» все гидропонное оборудование, доставить его на планету и запустить, полагаясь на время переходного периода на корабельные запасы еды; более осторожное меньшинство предлагало перенести на планету лишь опытную установку, продолжая выращивать еду на корабле; в числе прочего они замечали, что любой неожиданный грибок или вирус на чужой планете может привести к катастрофе… и голодной смерти.