с сидящей совой. Бульчу же много лет назад увидел это сходство и по нему узнал скалу.

— Теперь скоро, — сказал он, держась одной рукой за выступы камня, а другой поднимая весло. — Слышишь шум?

Я прислушался. Успокоительно ворковали струи воды под дном лодки. С плеском набегала на берег и откатывалась волна. Больше я не услышал ничего.

— Слышно очень хорошо, — сказал Бульчу, удивленно посмотрев на меня. Он надул щеки: — Вот так: гу-у, гу-у!..

Но только через четверть часа на привале я, Лиза и Савчук услышали нечто напоминавшее раскаты грома.

Чем выше поднимались мы по Реке Тайн, тем сильнее становился грохот, тем чаще Бульчу оборачивался ко мне, улыбаясь во все лицо.

Лодка обогнула каменистый островок, вышла на широкий плес, и мы увидели пороги впереди.

Мокрые, тускло отсвечивавшие камни торчали над водой, будто река ощерила злобную пасть.

К сожалению, у нас не было крыльев, и мы не могли перелететь по воздуху через пороги. О том, чтобы проскочить их, нечего было и думать. Промежутки между камнями были очень узкими. Пена устрашающе кипела там. Высоко взлетали брызги.

Бульчу осторожно подгреб к берегу.

Нужно было обойти препятствие по суше, волоком протащив лодку до чистой воды.

Мы вытащили ее на прибрежный песок. Лиза стала вынимать вещи, чтобы облегчить лодку, а мы с Бульчу отправились вдоль берега — разведать местность.

Один Савчук остался стоять у порогов. Его, по-видимому, развлекли брызги пены, тончайшая водяная пыль, висевшая над камнями.

— Как дитя малое! — сердито сказал я Бульчу. Охотник недоумевающе пожал плечами.

Мы остановились, наблюдая издали за Савчуком.

Он выпрямился, махнул рукой Лизе (голоса за ревом воды слышно не было). Лиза подбежала к нему, подала какую-то вещь. Ага, бинокль! Теперь они попеременно смотрели на пороги в бинокль, оживленно жестикулируя.

— Зовут! — взволнованно сказал Бульчу. — Вон машут. Что-то нашли!

Он сорвался с места и побежал назад, скользя и оступаясь на мокрой траве. Я поспешил за ним. Я уже догадывался, какой предмет увидели Савчук и Лиза, и боялся поверить в это.

— Где, где? — кричал Бульчу на бегу.

Лиза указывала на пороги.

Подбежав к ней и взглянув в ту сторону, я увидел, что посреди порогов темнел скалистый островок. Там, в расщелине, торчала верхушка ствола, застрявшего между двумя остроконечными камнями. Вода перехлестывала через них. Вокруг, бешено клубясь, вертелись завихрения пены. Только изредка раздергивалось покрывало брызг, и тогда ствол был виден очень хорошо. Мокрый, лоснящийся, лишенный веток! Двойник ствола, найденного на отмели!

— А сигнал бедствия? Есть ли на нем сигнал бедствия?

Вместо ответа Савчук сунул мне бинокль в руки.

Да, это был меченый ствол! Когда струи воды опадали, я различал на нем три красных кружка, три черных тире и снова три красных кружка.

— Ожидал его увидеть здесь. Надеялся, что он здесь, — говорил Савчук, нетерпеливо отнимая у меня бинокль. — Среди деревьев, которые прорывались к океану, должны же были быть неудачники. Один споткнулся об отмель, другой — вот он! — застрял на островке между камнями.

— Но, может, и это пустышка? — прервала его Лиза. — Есть ли в нем письмо? Цело оно?

Мы с беспокойством переглянулись.

— Вот что, — сказал я. — Мы с Бульчу попробуем подойти к нему на лодке.

— Нельзя. Перевернет!

— Не снизу, Бульчу, нет… Сверху! Вместе с течением!

— Нельзя! Разобьет о камни!

— Тогда вплавь.

Бульчу только сердито покосился на меня.

Каменный островок находился примерно на середине реки. Нас отделяло от него не более двадцати метров. Но все пространство от берега до берега представляло собой сплошной водоворот. Самый опытный пловец не сумел бы преодолеть эту опасную стремнину.

— А если веревкой обвязаться? Свободный конец держать на берегу? — нерешительно спросил я и замолчал. Новое решение пришло в голову.

— Не вплавь, а по камням — сказал я. Савчук, Бульчу и Лиза удивленно смотрели на меня. — Конечно же, по камням… Есть у тебя длинный ремень, Бульчу?

Но старый охотник, поняв меня с полуслова, уже торопливо разматывал аркан, которым был опоясан под своим сокуем.

Подобные арканы (они называются «маут»), сплетенные обычно из четырех ремней, набрасываются на оленей, которых хотят отделить от стада.

Я попытался добросить аркан до одного из камней, между которыми зажало плавник. Аркан сорвался в воду. Я повторил попытку, и опять неудачно. У Савчука тоже не получилось ничего.

Он уступил место Бульчу.

— Юношей был, ловил оленей очень хорошо. Теперь все забыл, — говорил охотник с притворной скромностью, как обычно говорят в таких случаях виртуозы своего дела. Он покружил в воздухе арканом, разминая руку.

— Нет, забыл. Не попаду, — повторил он.

В первый раз Бульчу действительно не попал. Петля соскользнула с мокрого камня, конец аркана плюхнулся в воду. Но, подтянув его обратно и дождавшись, пока рассеется облако водяной пыли, наш проводник снова примерился. Длинная черная змея пронеслась в воздухе, и Лиза захлопала в ладоши.

Петля туго затянулась на камне. Бульчу слегка отпустил аркан, и тот повис над порогами, покачиваясь, будто приглашая меня испытать надежность переправы.

— Очень хорошо, Бульчу, — похвалил я. — Свободный конец обвяжи вокруг этой скалы. Да покрепче. Я буду придерживаться рукой за аркан.

Я поспешно разулся и в одних носках шагнул на ближайший к берегу скользкий камень. Савчук придержал меня за локоть.

— Нет, я, — сказал он.

— Почему вы? Это моя мысль.

— Я начальник экспедиции, — пояснил Савчук вежливо, но твердо. — В данном случае позволю себе применить власть.

Я посмотрел на Бульчу и Лизу, ища поддержки. Они молчали.

Уже стоя одной ногой на камне, Савчук обернулся и сказал извиняющимся тоном:

— Надо, видите ли, уметь обращаться со всеми этими секретными ящиками, тайниками в стволах и прочее. Дело очень деликатное, тонкое. Никому не могу этого доверить. Даже вам!..

Бульчу поспешно обвязал его вторым ремнем вокруг талии. Савчук с осторожностью переступил на следующий камень. Он подвигался вперед очень медленно, одной рукой держась за аркан, другую отведя в сторону, чтобы сохранить равновесие.

Со стороны, возможно, это выглядело нелепо: толстый человек средних лет в одних носках осторожно идет по камням, балансируя, как канатоходец. Но мне, Лизе и Бульчу это не казалось нелепым.

Перепрыгнув с пятого камня на шестой, Савчук вдруг покачнулся, чуть было не упал, но выправился и пошел дальше.

— Страшно! Не могу смотреть, — сказала Лиза, закрывая глаза ладонью.

Аркан был туго натянут и вибрировал, как струна. Зато легкий ремень, которым опоясали Савчука, провисал свободно, волочась за ним по воде. Конец ремня крепко держали я и Бульчу. Это была страховка на случай несчастья.

Савчук уже приближался