— Я пришла, чтобы поддержать Эвана. Выразить свое, — девушка запинается, с трудом произнося следующее слово, — соболезнование.

И вот тут мне становится по-настоящему не по себе. Что за чушь несет эта ненормальная? Какое еще соболезнование? Типа шутка: соболезную, что ты женился на Адамаск?

— И по поводу чего соболезнование, могу я узнать? — с нескрываемым сарказмом интересуюсь я.

— По поводу твоей… преждевременной кончины, — честно лепечет перепуганная Айрис, оседая в кресло.

Самое ужасное, что, глядя в ее небесно-голубые глаза, я отчетливо понимаю: дочка посла не врет. Она реально посчитала меня мертвой, но, Отар ее побери, с какого перепуга?!

Эван

Иду по пустынным улицам ночной Адейры. Порывы холодного ветра то и дело норовят сорвать с меня плащ. Иду, сам не зная куда. В темноту. В небытие.

Полчаса назад отец Марк принес дурную весть.

Дурную — очень мягко сказано.

Сначала я подумал, что это какая-то неудачная шутка, от которой в душе остается неприятный привкус глубокого недоумения, смешанного с разъедающей горечью, потому что…

Произошла ошибка! Бред! Так не бывает! Не должно быть! Нельзя потерять сразу все. Точнее — всех.

А затем пришла боль. Вперемешку с моим собственным диким криком. Он до сих пор стоит в ушах, хотя я уже давно молчу.

Молчу, а боль не проходит. Она такая сильная, что темнеет в глазах. Мне кажется, это единственное, что я теперь смогу чувствовать.

Боль. А еще безысходность.

Не понимаю… В голове не укладывается, как такое могло произойти? Это какой-то дурной сон… Сон, который вот-вот должен закончиться. Но конца так и нет…

Их звездолет взорвался через полтора часа после старта.

Один нелепый, наверняка заранее спланированный взрыв перечеркнул всю мою жизнь. Лишил любви, надежды, смысла…

Да… Именно смысла. Потому что смысла жить дальше, после того как погибли мой отец, братья, моя жена, я не вижу.

Ада

— Как «погибли»?.. — испуганно выдыхаю я, чувствуя, что начинаю сходить с ума. — Как?!

Сама того не замечая, ору во весь голос, тряся со всей дури перепуганную Айрис. Меня лихорадит.

— Что ты несешь?! Они не могли погибнуть! Я только что их видела! Я говорила с ними! Я…

— Ада! Ада! Отпусти меня! Отпусти! — перепуганный голос дочки посла доносится словно издалека.

Не знаю как, но Айрис все же удается вырваться из моей хватки. Слава богу, у нее хватает ума залепить мне звонкую пощечину, благодаря которой я немного прихожу в себя. Но ненадолго. Истерика, вперемешку с паникой и отчаянием, уже через пару секунд вновь накрывает лавиной.

Я знала семью Эвана лично всего несколько дней. И много лет по рассказам мальчишки-альтаирца. И так уж получилось, что именно они — его отец и братья — смогли за столь короткое время стать и моей семьей тоже. Настоящей семьей, которая приняла меня как родную! Они дали мне за эти дни любви и понимания больше, чем моя собственная мать за всю жизнь! Нет! Я просто не готова терять их! Я отказываюсь верить, что моя новая семья мертва!

Я…

Внезапно до меня доходит: Эван. Вот кому сейчас куда хуже, чем мне. Я должна… Я просто обязана быть рядом с ним!

— Эван… Где Эван? — поднимаю на Айрис обезумевший, заторможенный взгляд. — Он же думает, что я тоже мертва.

— Я не знаю, где он, — шепчет перепуганная Айрис. — Правда, не знаю. Я пришла сюда, чтобы поддержать его… Выразить соболезнования, сказать, как мне жаль, но… Его здесь не было. И это хорошо! — торопливо добавляет она. — Ему лучше быть сейчас подальше от Аскорэора.

— Почему? — Я уже совершенно ничего не понимаю в происходящем. — Из-за того проклятого кристалла?

Айрис бросает на меня странный, настороженный взгляд.

— Ада, ты что, правда, не понимаешь?

— Что я должна понимать?! — срываюсь я. — Что моя семья погибла?!

Бледная, зареванная Айрис говорит тихо, вкрадчиво, словно объясняя умалишенной прописные истины. Уже от самого тембра ее голоса мне становится не по себе.

— Что после смерти отца Эвану придется занять его место. Других наследников больше нет. Он последний.

— И в чем проблема? — не понимаю я.

Айрис на всякий случай отходит подальше, словно опасаясь излишне бурной реакции на свои слова.

— В том, что отец Эвана — император Альтаира, — тихо произносит она. — У наследника престола не может быть жены-дарийки. Вернее — не должно быть.

Дипломатический крейсер Земного Альянса

Бокал розового игристого вина. Обжигающе холодного, с тонким изумительным послевкусием. О да! Айлит Боро есть за что поднять тост! Жаль лишь, что в особо узком кругу, а так бы хотелось похвастаться великолепно проведенной операцией, поменявшей ход истории всей вселенной.

— За победу!

— За победу, моя госпожа! — Посол Ромеро, чье трехмерное голографическое изображение высвечивается перед главой Земного Альянса, склоняется в почтительном поклоне.

Айлит делает пару глотков и отставляет в сторону недопитый бокал с яркими следами от алой помады. Пытливо смотрит на Стива Ромеро, до странности быстро постаревшего за последние несколько дней.

— Не знаю, как вы это сделали, но… Браво! Одним взрывом уничтожить равновесие сил в галактике. Масштабно мыслите, мой друг! Очень масштабно!

Знала бы она, чего стоило Ромеро протащить на альтаирский звездолет взрывчатку! Вещество было вживлено в организм ничего не подозревающего альтаирского слуги. Люди Ромеро сумели незаметно усыпить его ночью и ювелирно прооперировать.

— В день смерти Иоанн договорился с Дэмонионом, что они подпишут пакт о ненападении. Одна подпись — и перемирие бы превратилось в зацементированный мир, а это… Вы сами знаете, госпожа Айлит, мирное небо противопоказано нашей военной промышленности. У нас и так на сегодняшний день переизбыток произведенного оружия. Отсутствие рынка сбыта — не лучший экономический посыл для Альянса.

— О да! — Лицо Верховной правительницы озаряет неизменная улыбка. — Кстати, вы уже выяснили, кто еще претендует на альтаирский престол? Надеюсь, претендентов хватает? Уверена, Дэмонион проявит присущую ему мудрость и быстро избавится от прямого наследника. Нам всем на руку борьба за престолонаследие в империи. Ни Земле, ни Дарию не нужен сильный Альтаир.

— Возможно, так и будет, но пока… Молодой император еще жив. Мне кажется, не стоит так сразу списывать его со счетов.

Айлит самодовольно усмехается.

— Ромеро, я вас умоляю. Вы сами не раз говорили мне, что мальчишка слаб здоровьем, далек от политики. Пацифист, музыкант. Его и убивать по большому счету не надо, сам империю развалит. Вдали от родной планеты, без должной охраны и защиты… Всякое может случиться, не правда ли, мой дорогой друг? — Айлит поднимает на подчиненного хитрый взгляд. — Поговорите с Дэмонионом об этом, намекните… Подскажите…