Надо сказать, что некоторые знакомые обиделись на меня, но друзья — нет. Это был 2002 год.

Вот наконец и сбылась давняя мечта — после долгого отсутствия побывать в Москве! «Москва, как много в этом звуке…» Уж поистине много!

И впечатлений тоже. Разных. «От прелести до жути!»

Мы с мужем болтались в воздухе от Нью-Йорка до Москвы (с посадкой в Праге) в течение одиннадцати часов и, прибыв в Москву, хотели освежиться, переодеться, чтобы предстать перед встречающими в полном американском блеске.

Мы не стали делать это в Праге в чистом и комфортабельном аэропорту, чтобы дополнительные два с половиной часа не помяли наши лица и немнущуюся одежду.

А в аэропорту Шереметьево прямиком понеслись в туалет — первый и единственный перед паспортным контролем.

Увы, или «О, ужас!» — в крохотном грязнущем туалете не было никакой возможности переодеться, не испачкавшись о расписанные различными фразами и непристойными рисунками стены. Туалетной бумагой и не пахло! Полотенцами тоже.

К счастью, у меня в сумке были салфетки. У мужа-американца не было с собой сумки… Он вышел растерянным и удивленным, с мокрыми руками. Я подумала: «Десяти лет как не бывало!» Успокоила мужа, сказав, что это просто случайность, зная наверняка, что это наша закономерность.

Быстро пройдя контроль и взяв носильщика, мы выяснили, что багаж наш прибыл не в полном составе. Огромная коробка с подарками где-то задержалась. «Счастье» это было не только наше. Помните: «Если радость на всех одна, то и беда — одна!» Таких, как мы, оказалось больше десятка. Но самое удивительное, что с разных авиарейсов.

Тут нам очень пригодился носильщик. Привычно отыскав все нужные бланки, он помог их заполнить и втереться в обход нервной очереди к окошку знакомой ему служащей, оформляющей жалобы на утерянный багаж. Наш, слава богу, не утерялся и был доставлен через день по нужному адресу совершенно бесплатно (но с хорошими чаевыми).

Очень жалко было парня, которому обещали привезти багаж на дом, а он все спрашивал кого-то: «В Набережные Челны?» И еще одного азиата, не желавшего ждать багаж четыре часа со следующим рейсом, потому что через два часа он улетал куда-то дальше. Но, как у американцев: «Это не наши проблемы!»

Мы — в Москве! Волнение встречи, суета Шереметьевского аэропорта, снующие желающие подвезти, с алчными глазами. Поехали!

Конечно, Москва изменилась за десять лет моего отсутствия, и однозначно эти изменения не определить.

Похорошели в центре фасады: искусный макияж с использованием импортной косметики. Правда, эклектика Москвы стала еще более явной. Теперь не только из-за разницы в архитектурных стилях, но еще из-за чудовищного социального неравенства.

Построено классное Третье транспортное кольцо, придавшее городу-герою сходство с крупнейшими мировыми столицами и, видимо, здорово решившее транспортные проблемы. Хотя пробки в Москве не хуже нью-йоркских, а может, и «лучше». Москва-река по-прежнему прекрасна, и новый пешеходный мост через нее вечером сверкает так заманчиво и не по-русски, хотя хочется надеяться — для русских!

Москва украсилась чудовищно безвкусными пестрыми рекламами и даже тряпочными транспарантами через Тверскую, которые болтаются на ветру, как и положено тряпкам, подчеркивая временность всего, что видишь.

Радость приземления на родную землю проявляется затрудненным дыханием не только от эмоций, но и от отсутствия свежего воздуха.

Сразу обращаешь внимание на тяжелый, загрязненный воздух (может, от солярки и выхлопов старых машин?). Пока едешь по Ленинградскому шоссе, вдохнуть «дым отечества» не представляется возможным из-за спазма дыхательных путей.

Загазованность Москвы дополняется табачным дымом. В ресторанах просто угораешь от курева, особенно после Нью-Йорка, где активно борются с курением и есть залы для курящих и не…

За две недели пребывания в Москве так и не принюхалась к выхлопам и табачному дыму со всех сторон. А как принюхаться в подъездах домов? Просто поразительный контраст роскошного внутреннего состояния квартир после «евроремонта» (с дорогостоящим старанием создать на западный манер современный комфортный дом) и вонючего распада старого жилого фонда и самого бывшего социалистического общества.

Древние трухлявые подъезды разрушающихся домов смердят такой смесью отходов жизнедеятельности людей и животных, что неправдоподобная вонь долго преследует входящего, мгновенно впитываясь шерстяными тканями, волосами, надолго застаивается в носовых пазухах.

Несчастные жильцы собирают деньги, ставят замки на входных дверях, моют и очищают, но запах неистребим. Моя милая приятельница не может сдать чудную нарядную квартирку, потому что всех входящих потенциальных квартирантов насмерть сшибает вонь.

А может, это не от людей вовсе, а от огромного количества бездомных собак и кошек, понуро бродящих по городу, как зомби, двигаясь медленно и страшно. Один думский чиновник сказал, что их очень критиковали за бездушное отношение к отлавливаемым бездомным животным и теперь с отловом покончено в гуманных целях.

В отличие от животных, очень живо ведут себя люди, в частности в центре, в подворотнях около станции метро «Кузнецкий мост», где мне доводилось часто пробегать мимо. Бойкая торговля в фанерных палатках преграждает гражданам путь из метро и в метро (чтобы не проходили мимо, не потратив деньги) и просто поражает своим разнообразием, стремящимся к капиталистическому изобилию, и одновременно — убогостью. Но и удобство налицо: продажа пива в подворотне приглашает к мгновенному утолению жажды и освобождению полного мочевого пузыря. Далеко не надо бежать, в подворотне — темно. Правда, очень мокро…

И — призывный запах, сочетающийся с запахом кур-гриль и сдобы.

Зато на площади в двадцать пять квадратных метров можно купить абсолютно все!

В Москве появилось много ресторанчиков и кафе (правда, с неожиданными названиями: «Елки-палки», «Дрова» и прочее), в которых люди спокойно едят, пьют, разговаривают, как во всем мире уже много-много лет. Это большой сдвиг для постсоветского общества. И москвичи, и гости столицы ценят это продвижение уровня жизни и сервиса очень высоко.

Но не очень понятно, кто там сидит и на что ест и пьет. Хотя вроде цены чуть ниже европейских (кроме ресторанов с названием фильмов и прочих новых роскошных и нерусских), но при