смешались со взрывами и рычанием демонов.

Они были в равных условиях.

Но не в меньшинстве. Пока нет.

Я молился Матери, чтобы так и оставалось.

Вейл приблизился ко мне.

— Ваше Высочество, — сказал он низким и серьезным голосом, и мне даже не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что именно он увидел, по одному только его тону.

Мы мчались к замку, захватывая как можно больше неба, прежде чем ришанцы Саймона выйдут нам навстречу. Мы далеко продвинулась, теперь мы летели над высокими шпилями внутреннего города — гораздо дальше, чем я ожидал.

Но самое легкое было позади.

Волна ришанских солдат поднялась с территории замка, как густой шлейф дыма — перекатывающееся в месиво из крыльев и стали, затмевающее звезды.

При виде этой волны воинов у меня екнуло сердце. Вейл мог только догадываться о том, сколько ришанских воинов удалось собрать Саймону. Мы надеялись, что он больше полагается на браваду и иллюзии, чем на цифры.

Это зрелище разрушило их надежды. Это была настоящая армия.

Тем не менее, атака по воздуху означала, что нам придется иметь дело только с ограниченными силами ришанцев Саймона. Мы приготовились к этому.

Я проанализировал ряды, ища того, кто мне действительно был нужен — единственного, кого я должен был убить, чтобы покончить с этим раз и навсегда, — но я не увидел Саймона нигде в этом море лиц.

Это меня удивило. Я был уверен, что он будет в первых рядах, готовый продемонстрировать свое превосходство. Черт, я думал, что он захочет убедиться, что именно он убьет меня.

Мой взгляд устремился за пределы наступающих воинов, к серебряным шпилям замка Ночнорожденных, возвышающимся над кровопролитием.

А может быть, он затаился в своей башне, ожидая, когда я приду к нему.

Я тоже могу это сделать.

Солдаты Саймона набрали скорость, проносясь по воздуху, как стрелы. Но и мы не сбавляли скорости, готовясь встретить их в лоб.

Если они хотели сражения, они его получат.

— Приготовиться! — прокричал команду Вейл, расправив серебряные крылья под лунным светом, и обнажив свое оружие.

Стальное полотно взметнулось вверх, когда наши противники бросились на нас, ни один из них не замедлился и не замешкался.

Я был готов.

Я поднял меч, и мы нырнули в стену смерти.

Глава

57

Орайя

Я не знала, что туннели простираются так далеко за пределы территории замка. Я знала, что Винсент не доверял мне всего, но иногда масштабы того, что он утаил, все еще сбивали меня с толку. Он всегда говорил мне, что туннели проходят только по территории замка. Но Джесмин провела нас через маленькую лачугу на окраине города и через дверь-ловушку в ее грязной, полностью обставленной спальне, которая вела вниз, в туннели.

Сейчас у меня даже не было времени на то, чтобы беспокоиться об этом. Конечно, Винсент не стал бы рассказывать мне о туннелях за территорией. Он хотел, чтобы я оставалась на месте, в безопасности, в стенах своего замка.

Чему же я должна удивляться?

Мы двигались быстро, хотя узкие туннели были непрактичны для такого количества воинов. Мы приготовились к возможному стокновению — мы не могли знать, сколько тоннелей открыл Септимус, но мы не встретили ни души. Удача. Любая битва в этих узких проходах была бы катастрофой.

Залы были слишком темны для моих человеческих глаз, но Ночной огонь на моем клинке освещал путь. Я не собиралась бежать, но чем ближе мы были к сердцу Сивринажа, тем быстрее становились мои шаги.

Как только мы вошли во внутренние районы города, мы стали слышать столкновения наверху.

Звуки были приглушенными и негромкими: далекий грохот трескающегося дерева и крошащегося камня, единичные взрывы взрывчатки. Войска Кетуры, двигаясь по улицам над нами, разрушали барьеры между нами и замком с помощью демонов и взрывчатки с Ночным огнем.

От этого звука у меня по рукам побежали мурашки — от предвкушения, а не от страха. Это было то, что мы должны были услышать. Это, по крайней мере, был звук прогресса.

Вскоре эхо стало громче, туннели стали шире и были лучше освещены. Мы достигли внутренней части города, неуклонно продвигаясь к конечной цели.

В этот момент ситуация начала меняться.

Шумы сверху стали достаточно громкими, чтобы сотрясать стены, а самые сильные из них приводили к водопадам пыли и грязи, падающим с потолка, и пламя Ночного огня дрожало от ударов. В животе завязался узел тревоги, но я сказала себе, что мы ожидали, что по мере продвижения все будет становиться сложнее — мы были готовы к этому.

Но когда от особенно громкого ШУМА сама земля покачнулась, и мы с Джесмин стукнулись о стены, мы обменялись настороженными взглядами.

Джесмин шла быстрее, выкрикивая срочные команды тем, кто шел за нами, но мои шаги замедлялись.

Дело было не в звуке. Это было что-то более сильное, что-то в самом воздухе, чему я не могла дать названия. Оно затаилось под моей кожей, более настойчивое, чем тревога битвы. Сила, пульсирующая против моей магии. Ядовитый дым, прилипший к моим легким.

Она была бесшумна, невидима и была повсюду.

Пятьдесят лет назад на одном из островов Ночнорожденных произошло извержение вулкана, уничтожившее все живое на нем — все живое, кроме птиц, которые исчезли за шесть часов до этого, улетев одной стаей, затмевающей небо.

Так ли, — подумала я, — чувствовали себя птицы в тот день?

Я удвоила темп, догнала Джесмин, а затем обогнала ее. Она бросила на меня взгляд, который заставил меня задуматься, не почувствовала ли она то же, что и я. Я никогда не видела в ней ничего похожего на страх. И все же это был не страх — не совсем, но это было достаточно похожее чувство, которое означало почти такую же нервозность.

— Ты…, - начала она, но я прервала ее.

— Мы должны подняться туда. — Слова слетели с моих губ прежде, чем я поняла, насколько они верны. — Мы должны подняться туда, сейчас же.

Глава

58

Райн

Я потерял счет тому, сколько воинов я убил. Я словно снова и снова оказывался в Кеджари, ввергнутый в бессмысленное, беспорядочное, беспрерывное насилие.

В конце концов, может быть, я был ничуть не лучше Некулая, или Винсента, или Саймона. Может быть, я был просто еще одним проклятым королем.

Потому что мне это чертовски нравилось.

Я почти не чувствовал ни крика своих мышц, ни укусов своих ран. Что-то более первобытное взяло надо мной верх. Рациональные мысли исчезли. Моя магия бурлила