палатки. Мы предпочитали тратить силы на переноску оружия, а не припасов. Это означало, что воины — и мы в том числе — были сгруппированы по трое или четверо в палатку на те часы, когда мы были вынуждены отдыхать. Мы с Райном провели это время, прижавшись к Мише и Кетуре, пытаясь заснуть и одновременно уворачиваясь от беспорядочных движений Мише.

Райн выскользнул из палатки, закрыв за собой заслонку. Когда я вскинула брови, он поднял руки.

— Расслабься. Я в тени.

Так оно и было. Отчасти. Палатка загораживала самый сильный свет, а день сегодня был туманный. Тени были длинными, приближался закат.

Все равно это казалось ненужным риском. Но, с другой стороны, я также знала, что нет смысла пытаться сказать Райну, чтобы он избегал солнца.

Я отодвинулась назад и села рядом с ним. Он прищурился, глядя на горизонт, любуясь тем же видом на Сивринаж, которым я только что любовалась.

— Отсюда он выглядит маленьким, — пробормотал он.

Я кивнула.

— Первый раз я увидел Сивринаж, — сказал он, — когда вытащил себя из океана. Мне показалось, что я попал в другой мир. Даже самые большие города, в которых я бывал, не были похожи на этот. Я подумал: «Слава богам, черт возьми. Я спасен».

Я так отчетливо помню, как надломился голос Райна, когда он рассказывал мне эту историю в первый раз.

Он спросил меня, хочу ли я жить, сказал он мне. Что это был за вопрос? Конечно, я хотел жить.

— Ты жалеешь, что не отказался? — прошептала я.

Ему даже не нужно было уточнять, о чем я говорю.

Он долго не отвечал.

— Я проклинал себя за этот ответ, — сказал он наконец, — долго, очень долго. Смерть была бы лучше, чем эти последующие семьдесят лет. Но… может быть, было что-то в том времени, которые наступили после этого. — Его глаза переместились на меня, слегка сузившись в почти улыбке. — Может быть, даже годы, которые наступят после этого.

Уголок моего рта дернулся. Его морщинка меж бровей разгладилась.

— К чему такое лицо?

— Ничего. Просто… это очень оптимистично с твоей стороны.

Он развел руками.

— Что ж, черт, если мы не можем быть хоть немного оптимистами, то зачем мы вообще все это делаем?

Я должна была признать, что это было справедливое замечание.

— Значит, ты думаешь, что мы можем это сделать, — сказала я, мой взгляд снова скользнул к городу. — Завтра.

Оптимизм — это не совсем то, что я поняла из его долгого молчания.

— Так будет лучше для всех нас, — сказал он.

— Там так тихо, — сказала я. — Это…

— Нервирует.

Да. Неестественно тихо, даже для дневного времени. Я бы ожидала, что в Сивринаже будет заметна большая активность. Может быть, больше баррикад или больше войск, размещенных за границами города. Но даже когда мы прибыли сюда на рассвете, все было тихо.

— Они готовятся к встрече с нами, — сказала Джесмин. — У них недостаточно воинов. Они должны использовать все, что могут, для обеспечения безопасности внутренних районов города, а не бежать и встречать нас здесь, оставляя свои другие стороны незащищенными.

С точки зрения логики, это имело смысл. Вейл тоже был с этим согласен. Но все же… что-то в этом было такое, что заставляло волосы вставать дыбом на моей шее.

— Тебе лучше не быть мягкой, принцесса, — сказал Райн, толкая меня в плечо. — Ты что, боишься? Ты? Королева клана Хиадж со стальными нервами?

Я бросила на него испепеляющий взгляд, и он усмехнулся.

— Так-то лучше.

— Я не боюсь. Я просто…

Я оглянулась на город. Потом на него. Потом на город.

Хорошо. Может быть, я боялась.

Я решила:

— Я чувствую себя так же, как перед последним испытанием.

Не боюсь, точно. Не боялась, по крайней мере, за себя. Я не боялась меча, вонзенного в мое собственное нутро. Но я боялась, что мое королевство падет. Я боялась всего, что могла потерять.

Я оглянулась на Райна — лицо его было серьезным, он смотрел на горизонт, розовый свет заката очерчивал его профиль, и вдруг страх пронзил меня еще глубже.

Его взгляд переместился на меня, и я увидела, что страх отразился в них, как в зеркале. Это всколыхнуло сложный узел эмоций в моем животе, слова, которые я не знала, как распутать.

Он отвел прядь волос за ухо.

— Я всегда восхищался тобой, — сказал он. — То, что ты сражалась, даже когда боялась. Не смей останавливаться и сейчас. Что бы ни случилось.

Я криво улыбнулась.

— Ты и тогда так говорил.

Не смей прекращать сражаться, принцесса. Это разобьет мое проклятое сердце.

— Я помню. И, когда ты перестала сражаться это действительно разбило мне сердце.

Я не знала, что на это ответить. Я решила сказать:

— Что ж. По крайней мере, теперь мы сражаемся.

Прозвучал слабый смех.

— Это точно, черт возьми.

— Этого будет достаточно. — Я надеялась, что это не прозвучало так, будто я успокаиваю себя, хотя так оно и было. — Демонстрация силы. Это все, на что они реагируют.

Сама того не желая, я коснулась своего знака.

Они никогда не будут уважать тебя, если не будут бояться, маленькая змейка, — прошептал мне на ухо Винсент. Покажи им, чего стоит бояться.

Давно я не слышала его голоса, даже в своей голове. Его звук вывел меня из равновесия.

Райн, словно увидев это — потому что, конечно, он это видел — задержал свою руку на моей пояснице, успокаивая.

— У них не будет ни единого шанса, — сказал он.

Но мне показалось, что в его голосе прозвучала неуверенность?

Я слегка повернулась, намереваясь встретиться с ним взглядом, но движение лишь прижало меня к его руке. В итоге я прислонилась к его плечу, положив на него голову.

Это было… приятно, впитать эти последние несколько минут личного общения. Это было не так, как заниматься с ним сексом. Даже не так, как спать рядом с ним. Это было что-то более интимное.

Его рука обхватила меня. Его лицо наклонилось, и когда он заговорил, я почувствовала его дыхание на своем лбу.

— Просто хочу, чтобы ты знала, Орайя, — прошептал он, — что ты была самой лучшей частью всего этого. Лучшей частью всего.

Моя грудь резко сжалась, так неожиданно и резко, что это было похоже на последствие удара. Искренность его слов словно пронзила меня.

Но еще хуже было то, что это прозвучало как прощание.

— И ты обвиняешь меня в том, что я становлюсь мягкой, когда ты сам изрекаешь эту душещипательную чушь? — сказала я, голос был жестче, чем я предполагала.

Он