– Ну а теперь нужно как следует, медленно, спокойно потужиться, леди Реберн. Это усилие должно быть последним.

Хватило небольшого толчка, чтобы ребенка вытянули из ее утробы.

– Мальчик! – закричал Линдсей, когда доктор положил вопящего ребенка на протянутое им полотенце.

Врач тут же обернул малыша этим полотенцем и прижал извивающегося новорожденного к груди отца.

– Ты только посмотри! – прошептал Линдсей, и Анаис услышала, как дрогнул его голос. – Это наш сын, Анаис. Он такой красивый – ты такая красивая!

– И именно поэтому, – обратился доктор к студенту, который наглядно усваивал науку акушерства, – о присутствии на родах мужей, действительно помогающих своим женам, можно только мечтать. По мне, так все эти безумные папаши – настоящая, черт возьми, помеха! Они требуют больше хлопот, чем матери.

– Даже ваши шуточки, – бросил Линдсей, сердито глядя на доктора, – не могут испортить такой момент. Это было просто чудесно, невообразимо! – Вне себя от восторга, Линдсей коснулся губами брови Анаис. – Потрясающе, абсолютно невероятно! Думаю, следующего нашего ребенка я смогу принять самостоятельно.

– Ааах… – застонала Анаис, почувствовав еще одну схватку.

– Что такое, любовь моя? Что-то не так? – бросился к ней Линдсей, в его голосе зазвучала паника.

– А, это выходит послед, – объявил Торнли. – С этим вообще никаких проблем. – Ну а теперь, парень, – обратился доктор к своему ассистенту, – когда ты впервые стал свидетелем рождения ребенка, что насчет этого думаешь? Эй, парень?

Доктор обернулся через плечо, и его взгляд тут же скользнул вниз, на ковер.

– Думаю, – со смехом отозвался Линдсей, укачивая своего сына, – что этому парню стоило выбрать другой род занятий.

– Черт возьми, – резко бросил доктор, склоняясь над студентом и махая рукой над его бледным лицом. – Этот окаянный послед каждый раз их доводит!

Линдсей улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать Анаис и положить ребенка ей на руки:

– Спасибо тебе, Анаис, за нашего сына.

Она улыбнулась и ласково погладила мужа по щеке:

– Ты дашь мне несколько минут? Только потом обязательно возвращайся!

Линдсей увидел, что медсестра принесла таз с водой и стопку полотенец, перекинутых через руку. Торнли с трудом вытащил все еще находящегося в обмороке студента из комнаты, и из коридора до Линдсея донеслось громкое ворчание отца.

– Пойду сообщу матери и отцу новости. Но я скоро вернусь.

– Держи, – засмеялась Анаис, протягивая ему сына. – Ты ведь хочешь взять ребенка и похвастаться?

Линдсей тут же выхватил ребенка из рук жены и, крепко поцеловав ее, гордо прошествовал к двери.

– О, черт возьми, ну наконец-то! – грубовато брякнул Уэзерби, и Анаис услышала, как его голос смягчился и дрогнул от волнения. – Чтоб мне провалиться, мой мальчик, он – вылитый ты! В его жилах течет истинно наша кровь, не так ли?

– Совершенно верно, отец, – ответил Линдсей, и несколько слезинок выкатились из глаз Анаис, когда она услышала в его голосе гордость и любовь.

Спустя несколько часов, когда солнце село и в комнате зажгли масляные лампы, Анаис уселась на кровати с сыном у груди и мужем поблизости. Она смотрела, как длинные пальцы Линдсея поглаживали темные завитки на голове их ребенка, который жадно сосал материнское молоко.

– Сегодня я получил письмо от Миддлтона. Мы поступили правильно, позволив Мине остаться с Робертом и Маргарет, – пробормотал Линдсей, наблюдая, как жена кормит грудью их сына. – Девочка очень счастлива. А Миддлтон просто поглощен ею.

Анаис улыбнулась и провела кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке супруга.

– Он говорит, Мина уже начала ходить, такое вот раннее развитие. Интересно, от кого же она это унаследовала? – поддразнил Линдсей, с нежностью касаясь губ Анаис. – Нам стоит купить ей пони. Любовь к верховой езде должна быть у Мины в крови.

– Она несколько мала для пони, ты не находишь?

Линдсей усмехнулся и подмигнул жене:

– Верховой езде все возрасты покорны, любовь моя.

– Чистая правда, – отозвалась она, глядя на сына.

– Анаис? – тихо окликнул Линдсей, убрав непокорный золотистый локон ей за ушко. – У тебя есть все, что ты хотела? Я имею в виду… ты счастлива?

– Достаточно счастлива для того, чтобы не стукнуть тебя от души, когда ты упомянул о еще одном ребенке.

– Выходит, ты очень, очень счастлива?

– Блаженно счастлива и по уши влюблена.

– Я тоже, – прошептал он. – Не могу представить себе жизни прекраснее той, которой я живу в этот самый момент.

Addicted

© 2009 by Charlotte Featherstone

«Одержимый»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012