Дьюранд глянул на дорогу. С небес падал дождь, смывая все следы, поэтому было неясно, в каком направлении двинулся Ламорик и далеко ли он ушел. Ламорик мог или кружить вокруг Тернгира, или же ехать к Эльдинору. Дьюранд зажмурил глаза и, тронув поводья коня, поскакал на юг. Окажись он на месте Ламорика, ему бы захотелось поскорее уехать из Тернгира.

Дьюранд не мог сказать наверняка, сколько он ехал. Ливень промочил одежду насквозь, руки ходили ходуном. Он изо всех сил сжимал скользкие от воды поводья, но дрожь унять так и не удавалось.

— А тебя за какими чертями сюда занесло? — прорычал чей то голос.

На самой середине дороги стоял Бейден, который словно явился из детской сказки о троллях. Ярко-рыжие мокрые волосы облепили его голову, поэтому казалось, что с рыцаря сорвали скальп. В руках Бейден сжимал цеп.

— Я задал тебе вопрос и желаю услышать ответ, — прорычал Бейден. Цеп звякнул.

Из под навесов, сделанных из просмоленной парусины, стали подтягиваться изумленные люди. Показался Оуэн, который, увидев Дьюранда, застыл на месте.

— Ты едешь на юг, Дьюранд? — произнес капитан с полувопросительной, полуутвердительной интонацией.

— Нет, — язык еле ворочался, сердце учащенно билось. — Я приехал поговорить с его светлостью.

— Дьюранд, — с капитана ручьями лилась вода. — Говорить больше не о чем.

Однако Ламорик уже вышел на дорогу. Конзар попытался дать Дьюранду знак молчать, но не успел.

— Вы должны поехать назад, — зубы Дьюранда стучали от холода.

Ламорик озадаченно посмотрел на него, потом перевел взгляд на Гермунда:

— Скальд, этот человек сошел с ума? Разве он не слышал, что сказал принц?

Гермунд, съежившийся в седле огромного гнедого коня, был похож на ребенка. Скальд молча покачал головой.

— Дьюранд, — промолвил Ламорик. — От свары, что ты затеял, проснулся сам принц. Он даже вышел из замка, чтобы выразить всем нам свое почтение. Тебе повезло, что он не приказал тебя вздернуть. И тебе чертовски повезло, что никто из наших не перерезал тебе горло.

— Вам надо вернуться, — выдавил из себя Дьюранд.

Ламорик внимательно посмотрел на него и покачал головой.

— Все кончено, — широким жестом руки он обвел окруживших его людей, — ты застал всех нас вместе лишь потому, что по мысу идет лишь один тракт. Красного Рыцаря больше нет. Возвращаться некому, — веко молодого лорда дернулось. — Отряд распущен. У Красного Рыцаря больше нет спутников. Дьюранд, пора спуститься с небес на землю. Я говорю тебе это лишь потому, что некогда ты служил мне верой и правдой. Все было кончено в тот момент, когда ты столкнул Вэира с обрыва.

Некоторые из людей двинулись к Дьюранду. Если бы он мог, то бы пустил лошадь вскачь. Дьюранд опустил голову, коснулся лица окоченевшими пальцами.

— В Тернгир едет Радомор, — сказал он, пытаясь набрать в грудь побольше воздуха. — Ему нужен Морин. Тогда в Совете будет перевес голосов. Если мы не остановим Радомора, начнется война.

— Остановим Радомора?

— Я все видел… Грачей-чернецов… Слышал, как Кассонель передавал ему послание от… — имена крутились в его голове, — от герцога Беоранского. Они хотели привлечь Радомора на свою сторону.

— Ты рехнулся, — Ламорик, побледнев, посмотрел на Конзара, словно ища поддержки. — Радомор муж моей сестры.

— Я был в Ферангоре, — просто ответил Дьюранд.

— Радомор ни за что не пойдет против короля. Он человек чести. Он вел королевское войско. Все это было лишь нынешним летом, — Ламорик переводил взгляд с одного рыцаря на другого. — Его ранили в Гейтане.

— Радомор сильно озлился на Альвен, — молвил Дьюранд. Его лицо горело.

— Он любил ее больше жизни. Он всегда заступался за бедняжку Альвен. Видел бы ты, что он сделал с Гоулом, когда тот осмелился обозвать ее мегерой.

— Радомор уже не тот что прежде, ваша светлость. Он изменился. Я был там. Он кипел от ярости. Он утопил человека, с которым Альвен ему изменила. Крики несчастного разносились по замку, Радомор слышал их и спокойно сидел сложа руки. Он убил своего друга. Потом он приказал запереть в башне вашу сестру с маленьким ребенком, — глаза людей были прикованы к Дьюранду. Теперь отступать было поздно. — Он приказал поставить в ее покоях крепкую дверь. Альвен и ребенка не кормили. Им не давали даже воды.

— Она покончила с собой, — произнес Ламорик. — Ее можно понять. Такой позор…

Дьюранд не дал Ламорику закончить.

— Ваша светлость, Радомор держал Альвен с ребенком башне. Когда она выбежала из покоев, я поймал ее за руку. Она с ребенком находилась в заточении несколько дней. Они голодали. Я стоял на страже у ее покоев, а потом поехал за Аильнором. Ваша светлость, когда я нашел его, Аильнор молился об избавлении от кошмаров, что мучили его. После этого Альвен никто не видел. Никто. Радомор сказал, что она уехала, и мы отправились вслед за ней. Сказал, что она проследовала в земли Гирета. Я видел, ваша светлость, как Радомор сидел на престоле своего отца. Я был там. Я все видел.

Казалось, Ламорик съежился. Лил дождь.

— Ваша светлость, Радомор не должен стать королем, — сказал Дьюранд. — Нам надо вернуться. Да, Красного Рыцаря больше не существует, но у вас есть и собственное имя. Вы можете поехать назад, подняв стяг Гирета. Положение безвыходное. Предателям никогда не свергнуть короля, но им на помощь идет Радомор Ирлакский, и на турнире он поведет Южное войско против лорда Морина.

Кто такой Морин, знали все. Даже Ламорик, что бы он ни говорил о лорде Монервейском. Морин всегда поступал, как того требовала честь. Он проиграет и все равно преклонит колено, чтобы выслушать пожелание победителя, заранее зная, что попросит у него Радомор. Морин окажется связан узами клятвы чести и Радомор воспользуется ими, чтобы вырвать у Морина заветное обещание. А желал Радомор лишь одного.

— Вы должны остановить Радомора, — произнес Дьюранд.

Он видел, как Ламорик раскрывает и закрывает рот, пытаясь собраться с мыслями. Дьюранд чувствовал, как струйки воды бегут по телу и льются в сапоги.

— Господь Всемогущий, — покачав головой, вымолвил молодой лорд.

Дьюранд просил вернуться в Тернгир, после того как все мечты Ламорика развеялись словно дым, умолял встать плечом к плечу с человеком, которого молодой лорд ненавидел. Стояла тишина, прерываемая лишь шелестом дождя.

— Если ехать, так всем вместе, — прорычал Ламорик.

Дьюранд, моргая, уставился на него. К этому моменту вокруг них собрался уже весь отряд. Люди кутались в шерстяные плащи и пропитанные смолой куски парусины.

— Если надо ехать, — мрачно произнес молодой лорд, — ты поедешь со мной и будешь сражаться рука об руку со всеми нами. Когда я присоединюсь к лорду Морину и его отряду, после того как он похоронил Вэира, ты должен быть подле меня.