– И я верю в это, моя принцесса. – Отец поднял бокал рубинового вина. – И хочу за это выпить.

И тут же очнулись слуги, словно получив знак. Закружили возле стола, наполняя кубки гостей терпким вином, а тарелки – ароматными яствами. Какое-то время все были заняты трапезой, а вот мне, если честно, кусок в горло не лез. Я то и дело украдкой поглядывала то на отца, то на Ширин, которая почему-то словно не замечала меня.

Хотя, нет.

Один-единственный раз она взглянула на меня так, словно хотела что-то сказать, но только едва заметно улыбнулась уголком губ и с тех пор не отводила задумчивого взгляда от почти нетронутого ужина.

– Господин Ильсар, спасибо за ваше угощение. – Неожиданно поднялся Тилл и, покусав губы, поднял тяжелый взгляд на заинтересованно смотревшего на него отца. – Жаль, но мне придется испортить эту вечерю. Мне тяжело говорить… но после сегодняшнего поединка я словно прозрел. – Он помолчал и вдруг выдохнул: – Я не люблю вашу дочь. Жаль становиться клятвопреступником, но я забираю слово, данное когда-то моим отцом, и отказываюсь взять в жены Таниту Ильсар из рода Вехха.

Ни на кого не глядя, он развернулся и, не прощаясь, направился к двери.

Тишина, воцарившаяся за столом, оглушила. Я услышала, как мое сердце колотится в висках.

– Что ж… Не станем печалиться. – Лекс до дна осушил бокал вина и взглянул в окаменевшее лицо моего отца. – Ну вот! Больше вы не связаны ни словом, ни клятвой, а значит, я смею надеяться, что вы примете достойное решение относительно соединения рода моего названого брата с вашим?

– Да, мой принц. – И тут губ отца коснулась настоящая, искренняя улыбка. Я едва не протерла глаза от удивления. Невиданное дело – второй раз за этот непростой день! – Я бы, конечно, хотел видеть своим сыном и преемником Тилла, но, как мне кажется, я должен уважать его решение. Да, мы с лордом Раамом связали судьбы наших детей сразу после их рождения. Мы хотели объединить наши дома, но! Мы предполагаем, а боги располагают.

– Мне жаль, что вы потеряли дружбу с главой рода Харуф. – Ширин тоже взглянула на моего отца. Он хотел ей что-то ответить, но его перебил голос, прозвучавший от двери:

– Кто сказал, что после решения моего сына мы с Ильсаром станем врагами? – К нам неторопливо шел отец Тилла. – Мы не боги, чтобы решать за наших детей их судьбу.

Он подошел к моему отцу. Тот, не сводя с него глаз, поднялся навстречу.

– Ты прав, как всегда, Раам.

– Знаю. – Лорд Раам оглядел нас. – Станешь правым, когда за тебя сделал выбор принц… Что ж, видимо, твоя дочь, Ильсар, достойна такого жениха, как этот… – Он словно сделал над собой усилие и с улыбкой выдохнул: – Принц Эльфириана.

Дерран поднялся.

– Ну и поскольку снова зашел разговор об этом, я бы хотел, чтоб вы благословили наш союз. Итак. Я вновь прошу руки вашей дочери, лорд Ильсар. С нашей первой встречи я знал, что она – моя. И если бы Тилл не отказался от этого союза, один из нас был бы мертв. Так что вы оба, высокие лорды, мудры и правы, не встав у меня на пути.

– Ты дерзок, эльфир, – усмехнулся отец. – Но даже мы не вправе идти против воли богов и властителей. Я породнюсь с твоим домом, но только после дня Прощания и коронации. Я не знаю, кто примет корону Объединенного королевства, принцесса Ирза или ты, мой принц, – он поклонился Лексу, – но я должен увидеть волю богов и получить на ваш союз благословение нового Хранителя Равновесия.

– Что ж, один день мы подождем! – улыбнулся Лекс.

Дерран сел рядом со мной, и я почувствовала его ладонь, мягко накрывшую мою руку.

– А теперь, – Ширин вдруг поднялась и оглядела притихших гостей, – с вашего позволения, лорд Ильсар, господа… Я покину праздничное застолье.

Она вышла из-за стола и направилась к двери.

Оказавшись в предоставленных мне покоях, я устало опустилась на кровать, закрыла глаза и впервые за этот день позволила себе расслабиться. Танита и Дерран живы, а это главное. О завтрашнем дне я старалась не думать.

Точнее, о завтрашнем дне Прощания я думала каждую секунду, но от неопределенности и волнения становилось только хуже.

Тихий скрип двери потревожил тишину, но я даже не взглянула на вошедшего.

Лекс…

Я научилась узнавать тебя по шагам, по холодному аромату, к которому сейчас добавился запах костра. Я научилась жить тобой, не видя тебя в своем будущем. Да и будущего-то нет. Всего несколько часов, а там… Только богам известно, что будет завтра…

– Знаешь, я до последнего не был уверен, что у нас получится.

– Почему? Ведь только кронпринц или королева способны отменить слово чести или благословить на брак. – Я поднялась. – Вообще-то, я и сама не знала о таком праве. Мне поведала о нем… мм… одна Тень.

– Тень? – Лекс нахмурился.

– Да. Она попросила спасти Деррана. – Я улыбнулась. – Не все Тени коварные убийцы и предатели.

Он подошел ко мне.

– И все же я не стал бы им доверять.

– Но тогда мы не помогли бы нашим друзьям, Лекс… – Я в нерешительности покусала губы. – Завтра день Прощания…

– Да, я знаю. – Он не спускал с меня цепкого взгляда, словно ожидая чего-то.

– Как ты думаешь, мои… Айна и Зарин… Они еще живы? Я смогу их спасти?

– Не знаю. – Лекс обреченно качнул головой. – Я не хочу тебя обманывать и давать ложные надежды, но я не чувствую Айну в мире живых, и за Гранью ее тоже нет.

Глаза противно защипало. Чтобы он не видел мою слабость, мой страх оставшегося в одиночестве ребенка, я отвернулась и прошла к окну. Холодный ветерок осушил навернувшиеся на глаза слезы и принес холодность мысли. Пришла пора расставить все точки над руками.

– Лекс… завтра… Ты поможешь мне?

– Всем, что в моих силах. – Я почувствовала, как его руки легли мне на плечи. Щеки коснулось горячее дыхание. Он помолчал, словно решаясь, и вновь заговорил: – Если хочешь, я вызову Ирзу на поединок за корону. Если уж на то пошло, я ведь единственный, кто может оспорить это право.

– И ты действительно сразишься с Тенью? – Я обернулась, глядя ему в глаза. – Вместо меня?

Да, завтрашний день станет для всех настоящим испытанием. Сейчас я окончательно уверилась, что не смогу поднять меч на сестру. Если после исчезновения родителей я поклялась ее наказать, то теперь меня одолевали сомнения. И чем ближе я к исполнению клятвы, тем меньше у меня уверенности, что имею право так поступать.

Лекс не ответил. Только прижал меня к себе и коснулся губами моих волос.

Я закрыла глаза, нежась в его ласке.

– Завтра все закончится. Наверное, это неосуществимо, но больше всего на свете я бы хотела увидеть живыми родителей и… сестру, не одержимую Тенью. А потом уйти. Трон По́лыни мне не принадлежит и никогда не будет принадлежать. Если честно, я не хочу править. Я хочу снова вернуться в Крепость.