Брежнев рассказал, что, когда встречается с людьми, приезжает в какую-нибудь организацию, его часто спрашивают, что происходит в Югославии, и говорят, что у них тяжело на сердце. Брежнев добавил, что и у него на сердце тяжело, когда он видит, что в Югославии не все в порядке. Президент Тито не потерял самообладания перед подобными грубыми нападками. Он ответил, что советские руководители неправильно информируют свой народ о событиях в Югославии, и поэтому у людей тяжело на сердце. Он призвал позволить югославам самим разбираться со своими трудностями, чтобы ни у кого не было тяжело на сердце из-за Югославии. Подчеркнул, что Югославия сама решит все свои проблемы. Это было сказано резко и решительно. Далее Косыгин попытался смягчить напряжение. Он заметил, что из разговоров со многими советскими гражданами, посетившими Югославию, узнал, что там есть и хорошие результаты, например, в сельском хозяйстве.

В ходе переговоров Брежнев сказал, что и в Югославии может создаться такая ситуация, как в Чехословакии. И что они обеспокоены развитием событий в Югославии. Президент Тито в ответ посоветовал Брежневу не переживать за Югославию, сказав, что это ее дело. В Югославии знали, как сопротивляться и Гитлеру, и всем прочим, кто угрожал ее независимости. Знали, как самим решить свои проблемы, и будут решать их [самостоятельно] в дальнейшем. Президент Тито объявил, что мы не отречемся от демократизации и самоуправления на социалистической основе. Разумеется, у нас есть сложности и проблемы, но также есть и крупные достижения. А требуем и боремся мы за равноправие в международных отношениях.

В продолжение разговора президент Тито вновь подчеркнул советским лидерам, что нужно оказать поддержку чехословацкому руководству.

Брежнев и советские руководители предложили: давайте, помогите. Югославия помогла чехословацкому руководству. Однако советские руководители сделали по-другому. Кажется, мы не понимали, какую помощь они имели в виду.

Советские руководители в конечном итоге были довольны результатами переговоров, видимо, потому что им выдалась возможность все сказать, все свалить на Югославию[769].

Что же касается самих событий вокруг Чехословакии, то очевидно, что план был разработан заранее. Стоял лишь вопрос, как реализовать этот долгосрочный план[770]. Конечно, Югославию не воспринимали как помощника в его выполнении. Варшавская встреча пяти государств была маневром и одним из этапов реализации этого плана. Характерно, что на встречу в Братиславе не был приглашен представитель Румынии. Поскольку Румыния является членом Варшавского договора, чехословацкие товарищи требовали, чтобы и она участвовала во встрече в Братиславе.

Эмиль Боднараш заметил, что чехословацкие товарищи пытались действовать в этом направлении, но другие участники не согласились с предложением пригласить представителя Румынии на встречу в Братиславе.

Йосип Броз Тито отметил, что отстранение Румынии от встречи в Братиславе представляет собой нарушение Варшавского договора[771].

Он подчеркнул, что Ульбрихт и Гомулка сыграли негативную роль. А болгарские руководители и так делают все, что им скажут. Янош Кадар имел некоторые сомнения, но его быстро перебороли и навязали ему «единую линию».

Руководство КП Чехословакии пригласило делегацию СКЮ на высшем уровне в Прагу, так же как они звали и румынскую КП, и другие партии. Президент Тито поначалу хотел ехать в Прагу на поезде через Будапешт, чтобы встретиться с Кадаром. Поначалу Янош Кадар с удовольствием принял предложение о встрече с президентом Тито, но позднее отказался от этого, и венгерские органы дали понять, что он не сможет встретиться с Тито. В связи с этим президент Тито принял решение лететь в Прагу, причем над территорией Австрии.

Поездка в Прагу состоялась не сразу, потому что сначала были встречи в Чиерне и Братиславе.

Переговоры с чехословацкими руководителями прошли очень хорошо. Они велись между двумя делегациями, а, кроме того, президент Тито имел и личный откровенный разговор с товарищем Дубчеком. В ходе этих бесед товарищ Дубчек утверждал, что не существует абсолютно никаких других договоров (с советской стороной. – Б. Н.), кроме тех, о которых говорилось на встречах в Чиерне и Братиславе. Нет никаких тайных договоров, подчеркнул Дубчек.

Товарищ Дубчек рассказал президенту Тито о том, какое жесткое давление советские руководители оказывали на чехословацкую делегацию. На встрече в Чиерне первым говорил Брежнев, а потом Дубчек. Выступил Шаляпин[772], который обвинил Дубчека в том, что тот не марксист-ленинист.

После подобных нападок Дубчек покинул встречу. Потом Косыгин пошел к нему и успокаивал. Из того, о чем говорил Дубчек, следует, что переговоры в Чиерне проходили очень тяжело. /Символично, что одна делегация приехала на поезде по широкой железнодорожной колее, а другая по нормальной колее./ На братиславской встрече нужно было только подтвердить то, о чем договорились в Чиерне.

Далее товарищ Александр Дубчек ознакомил югославскую делегацию с программой внутриполитического развития Чехословакии. Также он ясно высказался о том, что они даже не помышляют о выходе Чехословакии из Варшавского договора. Подчеркнул, что существует также намерение исполнять все обязательства в отношении СЭВ. Во внутренней политике они придерживаются курса на демократизацию. Решительно выступают против многопартийной системы. Хотят развивать Народный фронт, но не как коалицию партий, а как организацию, которая на основе общей программы объединяет все слои чехословацкого общества. В прямом смысле Народный фронт. Кроме того, они планировали создание федерации Чехии и Словакии и, таким образом, обозначили путь к укреплению равноправия двух народов и всего чехословацкого общества. Приняли решение ликвидировать разные клубы, которые могли бы стать зародышами некой многопартийной системы. Также взяли твердый курс на постепенную изоляцию всех противников социализма и несоциалистических элементов. Другими словами, по важнейшим вопросам они заняли очень правильные позиции. Выступление товарища Дубчека создало впечатление, что чехословацкое руководство имеет верные ориентиры.

Говоря о братиславской встрече, президент Тито подчеркнул, что в подписанном документе ключевое значение имеют два момента: во-первых, провозглашен принцип равноправия, а во-вторых, выдвинут принцип невмешательства во внутренние дела. Остальное в документе, принятом в ходе братиславской встречи, не имеет значения. В целом этот документ написан в старой лексике. Но важно то, что в нем подчеркиваются принципы равноправия и невмешательства.

Президент Тито рассказал румынским руководителям, что в Праге также была проведена пресс-конференция, на которой он ответил на многочисленные вопросы журналистов. В его честь был организован банкет. В своем тосте на банкете президент Тито советовал хозяевам твердо придерживаться намеченного курса, но, проводя принципиальную политику, учитывать и тактические моменты.

По окончании ужина /банкета/, оставшись в более узком кругу, президент Тито заметил озабоченность Свободы, Дубчека и Черника. Они были несколько подавлены. Сложилось впечатление, что они размышляют о том, что произойдет дальше. Президент