Голова медведьмы вновь склонилась набок. Ее чудесные волосы упали на плечо.

– Моя… – (Рунн был готов поклясться, что ее глаза потемнели от глубокой печали.) – Вы говорите о нашей новой королеве.

– Да. О Гипаксии. – Это имя само соскользнуло у него с языка. – Я скорблю о кончине вашей прежней королевы.

– И я тоже.

На мгновение ведьма понурила плечи. Голова склонилась от призрачного ветра. Ведьмы любили Гекубу, и время не успело сгладить тяжесть утраты. Потом медведьма выдохнула и выпрямилась, будто стряхивая покров горя.

– Гипаксия пока находится в трауре по матери. До своего появления на Встрече она не станет никого принимать. Быть может, после вы сможете повидаться с нею и спросить.

Рунн поморщился. Что ж, хотя бы не придется раньше времени знакомиться с женщиной, которую отец прочил ему в жены.

– К сожалению, это дело настолько важное, что я не могу ждать, пока окончится Встреча.

– Тогда я буду молиться Ктоне, чтобы вы нашли ответы в другом месте.

– Надеюсь, она услышит ваши молитвы, – сказал Рунн и шагнул к двери.

– А я надеюсь снова вас увидеть, принц, – сказала медведьма, вновь принимаясь за еду.

Ее слова были плохо завуалированным приглашением. И потом, сидя в Фэйском архиве, Рунн вспоминал тональность и обещание, прозвучавшие в прощальных словах ведьмы.

А ведь он так и не узнал ее имени.

На поиски свидетельств чего-то необычного в записях уличных видеокамер и аномалий в работе городской сети первосвета у Виктории ушло два дня. Получив результаты, она не стала звонить Ханту. Нет, она послала курьера, роль которого досталось исполнять Исайе.

– Вик сказала, чтоб ты брал задницу в руки – и к ней в лабораторию, – вместо приветствия выпалил Исайя, приземлившись на крышу галереи.

Хант стоял у двери, что вела вниз, и смотрел на командира. Привычное сияние потускнело, под глазами легли тени.

– Смотрю, Сандриела устроила вам филиал Хела. Неужели так паршиво?

Исайя плотно сложил крылья:

– Микаю удается сдерживать ее прыть, но я всю ночь успокаивал перепуганный народ.

– Солдат?

– Солдат, персонал, служащих, жителей окрестных домов… Навела она здесь шороху. – Исайя тряхнул головой. – Нарочно не сообщает дату появления Поллукса, чтобы держать всех нас на взводе. Ей-то хорошо известно, какой страх внушает одно его имя.

– Может, боги смилостивятся и этот кусок дерьма останется на Пангере?

– Что-то не припомню такой милости.

– Да. Во всяком случае, к нам, – невесело рассмеялся Хант. – А до начала Встречи еще целый месяц. Целый месяц невыносимого присутствия Сандриелы. Если тебе что-то понадобится, обязательно дай знать.

Неожиданное предложение заставило Исайю оглядеть Ханта с ног до головы. Затем его взгляд скользнул по их одинаковым сапогам и уперся в плитки крыши. Наверное, Исайя догадывался, чем… точнее, кем обусловлен этот всплеск альтруизма.

– Как по-твоему, Рог действительно превращает своих врагов и бывших любовников в разную живность? – спросил Исайя, сглаживая неловкую паузу.

Хант вспомнил обитателей аквариумов и террариумов в подземелье:

– Надеюсь, это выдумки.

Пусть уж лучше так – в первую очередь для помощницы Джезибы, которая заснула на рабочем месте. Хант помнил ее сонный голос, когда звонил двадцать минут назад.

С тех пор как Деклан намекнул на возможную причастность Сабины, Брайс впала в задумчивость. Для нее эти сведения были подобны бомбе. Хант посоветовал ей быть предельно осторожной и не попадаться на глаза кандидатке в предводительницы. Брайс согласилась подождать, пока Виктория что-то найдет. Любую мелочь, доказывающую, что Сабина пользовалась каналами силы для вызова демона, не рассчитывая на собственную магическую силу. Магия большинства оборотней находилась на среднем уровне. Даника являла собой исключение. Еще одна причина для материнской зависти и убийства собственной дочери.

Вестей от Рунна пока не было, если не считать вчерашнего короткого сообщения. Он продолжал искать сведения по Рогу. Но если Вик что-то нарыла…

– Что ж Вик сама не пожаловала? – спросил Хант.

– Не знаю. Попросила тебя побывать у нее. И потом, сомневаюсь, что визит призрака доставил бы Джезибе удовольствие.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны.

– Джезиба нам помогает. Нам нужны ее ресурсы, – пожал плечами Исайя. – Было бы глупо испытывать ее терпение. Если слишком докучать Джезибе, не ровен час, кто-то из вас превратится в свинью. Или оба.

Исайя многозначительно посмотрел на Ханта.

Хант усмехнулся и поднял руки:

– За вверенный мне участок можешь не беспокоиться.

– Если напортачишь, Микай тебя в порошок сотрет.

– Брайс ему сказала, что обеды с губернатором ей неинтересны.

– Это он не скоро забудет.

Хант вполголоса выругался. Исайя прав. Микай уже наказал его за их с Брайс совместную выходку в вестибюле Комитиума… Картины этого убийства по приказу и сейчас всплывали перед ним.

– Я не об ее отказе, – сказал Исайя. – Если мы не найдем того или тех, кто вызывает демона, и если окажется, что Сабина ни при чем, Микай не только забудет про сокращение срока, но еще и объявит тебя виновным.

– Разумеется, объявит.

На телефон Ханта пришло сообщение. Достав аппарат, он едва не поперхнулся. Во-первых, от сообщения Брайс: «Напоминаю, что крыша галереи – не голубятня». А во-вторых, она успела поменять свое имя на его телефоне. Должно быть, когда он был в туалете, принимал душ или просто оставил телефон на кофейном столике. И теперь вместо фамилии Куинлан там красовалось: «Брайс, крадущая мои носки».

Помимо дурацкого обозначения она добавила фото: селфи, сделанное ею в салоне связи. Улыбка во весь рот.

Хант подавил раздраженное урчание и ответил: «Это ты так работаешь?»

«Брайс, крадущая мои носки» парировала своим вопросом: «Поработаешь тут, когда ангелочки топают у тебя над головой!»

«Откуда ты добыла мой пароль?» Для съемок на камеру пароль не требовался, однако для доступа к его контактам нужно было ввести комбинацию из семи цифр.

«Я отличаюсь внимательностью». И через пару секунд: «Возможно, подсмотрела, как ты несколько раз его вводил. Когда идет дурацкий матч по солнечному мячу, ты забываешь обо всем».

Хант расширил глаза и убрал телефон, не ответив на последнее сообщение. Исайя внимательно наблюдал за ним.

– Сам знаешь, бывает судьба, что хуже смерти, – сказал командир.

Хант посмотрел в сторону Комитиума, где обосновалась злобная фурия в облике архангелицы.