– Знаю.

* * *

Брайс выглянула из приоткрытой двери галереи и нахмурилась:

– В прогнозе дождя не было. – Она посмотрела на небо и нахмурилась еще сильнее. – Не иначе как кто-то сильно разозлил небеса.

– Ты же знаешь: вмешиваться в погоду запрещено.

Хант стоял рядом с нею, набирая сообщение. Брайс заметила: он не сменил ни ее дурацкое контактное имя, ни такое же дурацкое фото. Мысленно передразнив его слова, она сказала:

– У меня нет зонтика.

– До лаборатории лететь считаные минуты.

– Не проще ли вызвать такси?

– В такое-то время? – Хант отправил сообщение и убрал телефон. – Только переезжая Центральную магистраль, мы на час застрянем в пробке.

Дождевые струи нещадно хлестали по городу.

– В меня, чего доброго, молния саданет, – выдвинула новый аргумент Брайс.

Глаза Ханта вспыхнули. Он протянул ей руку:

– Тебе повезло. Я уберегу тебя от молний.

Что ж, если в его теле пульсируют молнии, это правда.

Оставался последний рубеж сопротивления: ее платье и черные замшевые туфли на высоком каблуке, которые дождь погубит.

– Я не так одета, чтобы летать…

Хант подхватил ее и взмыл в воздух.

– Надо успеть вернуться до времени закрытия галереи, – по-кошачьи прошипела Брайс. – За Сиринксом.

Хант летел над промокшими улицами. Все, кто мог, попрятались в арках, под навесами, в магазинах и кафе. На тротуарах оставались лишь владельцы зонтиков и магических щитов. Брайс спрятала лицо на груди ангела, словно это могло защитить ее от дождя и внезапного падения. Запах Ханта и тепло его тела, согревшее щеку, ненадолго заставили ее забыть о высоте.

– Опустись пониже, – потребовала Брайс, вцепившись ему в плечи и шею.

– Не трусь, как маленькая, – вкрадчиво прошептал ей на ухо Хант. От звука его сочного голоса трепет пробрал ее до костей. – Оглянись вокруг, Куинлан. Насладись зрелищем. Мне нравится город под дождем.

Брайс и не думала отрывать голову от его груди. Тогда Хант ее ущипнул.

– Давай глазки открывай, – не унимался ангел, перекрывая гудки машин и плюхающие звуки колес по лужам. – Если откроешь глаза, угощу тебя молочным коктейлем.

Какой вкрадчивый голос. У Брайс внутри все замерло.

– Нет. Только за мороженое, – пробормотала она.

Хант усмехнулся. Она приоткрыла один глаз, потом заставила себя открыть и другой. Брайс еще крепче вцепилась в плечо ангела, рискуя пропороть ему кожу. Интуиция на разные голоса требовала закрыть глаза и снова спрятать голову на груди Ханта, но Брайс все-таки посмотрела на проплывающий внизу город.

Здания, отделанные мрамором, под дождем светились так, словно были из лунного камня. Тротуары стали серебристо-голубыми, и в них отражались золотистые точки уличных фонарей. Справа угадывались ворота Старой Площади, поодаль, за пеленой дождя, – Лунный Лес и Пять Роз. Они напоминали двугорбую спину громадного зверя, вылезающего из озера. Россыпи огней были похожи на тающие льдинки. Город прорезали стрелы основных магистралей, а под ними пульсировали линии силы.

Ветер трепал верхушки пальм, и шелест почти заглушал отчаянные сигналы машин, застрявших в гигантской пробке. Казалось, весь город превратился в один сплошной затор, и только она и Хант быстро неслись по воздуху.

– Что, не так уж и плохо?

Брайс ущипнула Аталара за шею. Он засмеялся, коснувшись ее уха. Брайс чуть крепче, чем следовало, прижалась к нему. Он ответил тем же, взяв ее крепче, чем требовали правила безопасности.

Они молча наблюдали, как меняется архитектура проплывавших внизу зданий: от древнего камня и кирпича к изяществу металла и стекла. Менялись и машины. Старенькие такси уступили место черным седанам с тонированными стеклами. Вереницы машин, застывших перед небоскребами. Их водители в форменной одежде лениво дожидались пассажиров. Улицы стали заметно чище, а число пешеходов уменьшилось. Из дверей ресторанчиков уже не доносились смех, гул голосов и всплески музыки. Это была образцовая, упорядоченная часть города, где смотреть по сторонам считалось дурным тоном. Здесь смотрели вверх. Верхние части зданий тонули в тумане и дождевой пелене. Но и сквозь нее прорывалось мерцание реклам. Красное пятно слева от Брайс, конечно же, было эмблемой на крыше небоскреба корпорации Реднера. За два года она ни разу не сталкивалась с Рейдом и не слышала о нем. Он даже не соизволил выразить соболезнование, хотя Даника подрабатывала в их корпорации. Самовлюбленный придурок.

Хант подлетел к крепкому бетонному зданию, которое Брайс пыталась вытравить из памяти, и плавно опустился на площадку второго этажа. Он открыл стеклянные двери, помахал перед сканером чем-то вроде пропуска и сказал:

– Забыл предупредить. Виктория – призрак.

У Брайс едва не вырвалось: «Знаю». Она кивнула и вошла вслед за Хантом. Ее воспоминаний о той ночи они никогда не касались.

Кондиционер работал на полную мощность. Брайс тут же обхватила себя за плечи. У нее застучали зубы. После пронизывающего дождя она попала под пронизывающе холодные воздушные струи.

– Шагай побыстрее, – посоветовал Хант, отирая дождевые капли с лица.

Они поднялись в тесном лифте, миновали пару коридоров и оказались в большом кабинете с видом на парк. Брайс так и не сумела унять дрожь. Хант и Виктория пожали друг другу руки над стеклянным столом, за которым призрак работала. По форме стол напоминал большую каплю или кляксу.

– Брайс, познакомься: это Виктория Варгос.

Надо отдать Виктории должное: она повела себя так, словно видела Брайс впервые.

Многое из воспоминаний той ночи было скомканным и спутанным, однако Брайс запомнила стерильную комнату с белыми стенами, полом и потолком. Запомнила Викторию, когда та воспроизвела запись домовых камер.

Сейчас ничто не мешало Брайс оценить красоту Виктории: темные волосы, белую кожу и впечатляющие зеленые глаза. Тело, в котором обитала призрак, имело пангеранское наследие, говорившее о виноградниках и мраморных дворцах. Но изящество, с каким Виктория двигалась… Такая умопомрачительная грациозность указывала на очень приличный возраст. За десятки лет Виктория научилась безупречно владеть чужим телом.

И ее лоб украшала татуировка с терновым венцом. Это удивило Брайс, поскольку тогда она не обратила внимания на лоб. Брайс знала, что на стороне мятежных ангелов воевали спрайты. Оказывается, не только они. Нашлись и иные существа, не относящиеся к малакимам, кто встал под знамена Шахары – Дневной Звезды.

– Очень приятно, – произнесла Виктория, и в ее глазах зажглись теплые зеленые огоньки.

Брайс подумала, что Аталару дождь пошел на пользу. Мокрая рубашка прилипла к телу, подчеркивая мощные рельефные мышцы. Протягивая руку Виктории, Брайс представила, сколь жалкое зрелище сейчас представляют ее волосы. Да и макияж целиком смыло.