– Зачем ты это сделал? – кричит отчаянно Роза. – Зачем ты убил их всех?!

– Я хотел быть единственным, в ком ты нуждаешься, – отвечает ей Габриэль. – И я вас всех всегда ненавидел.

Балкон рушится, и они падают прямо в ревущее пламя. При падении Роза ударяется головой о балку, и последнее, что видит, – стоящий в саду Саша. Он ждет ее. Габриэль и его демоны попадают в огонь. А оттуда – прямо в ад.

* * *

Все происходит, будто бы на экране в режиме «слоу мо». Константин резко выдергивает нож из тела и замахивается вновь – он готов резать Матвея до тех пор, пока тот перестанет шевелиться. Яна кричит, Алиса закрывает лицо руками. А я хватаю валявшиеся на полу ножницы и подскакиваю к ним. Нет, я не дам Матвею умереть. По крайней мере, без меня.

Я целюсь Константину в шею, но попадаю в предплечье. Успеваю ранить его прежде, чем он второй раз бьет ножом Матвея. Как я это делаю, откуда у меня решимость и силы, я понятия не имею. Возможно, во мне самой проснулся демон. Но он требует не крови и боли, он требует быть сильной и защищать свое.

Воспользовавшись моментом, Матвей спихивает Константина с себя и несколько раз бьет в лицо тот отлетает к стене, ударяется головой и падает, теряя сознание.

– Спасибо, принцесса, – сдавленно говорит Матвей, зажимая рану в боку. Из-под его пальцев сочится кровь. – А теперь точно уходим.

– Нужно что-то сделать, остановить кровь, шепчу я растерянно, глядя на мертвенно-бледного Матвея. Он мотает головой. Упрямый.

– Некогда. Сейчас нам нужно уходить.

– Пахнет гарью, – кашляет Алиса. – Смотрите, дым!

– Скорее всего, мы в подвальном помещении, а над нами что-то горит. За мной, – велит Матвей и первым шагает в проход, не отнимая от раны ладонь. Вся его рубашка в крови.

Я надеюсь, сестра не соврала мне и мы сможем выбраться из этого адского места.

Изувеченные ангелы остаются позади. Проход узок, и мы идем друг за другом. Пахнет дымом – все сильнее и сильнее. А еще – смертью. Не знаю, как это объяснить, но я буквально осязаю ее присутствие. В голове гудит, а сердце снова колит. Но я обещаю себе быть сильной до самого конца.

В какой-то момент Матвей останавливается. Прислушивается к чему-то и вдруг пошатывается, сильнее прижав руку к ране.

– Волчонок, как ты? – спрашиваю я тихо.

– Все… хорошо.

Матвей будто приходит в себя, трясет головой и снова ведет нас вперед. Мы кашляем сильнее и сильнее. Дым обрывками призраков ползет следом за нами.

Когда я думаю, что мы никогда никуда не придем, что сейчас задохнемся и этот тайный ход станет нашей общей могилой, что это не путь к спасению, а дорога в бездну, перед нами появляется дверь. Она слегка приоткрыта. Матвей осторожно выглядывает из-за нее и широко распахивает – мы оказываемся в гостевом домике.

Мы пересекаем гостиную и замираем – один из роскошных кожаных диванов запачкан чем-то бурым.

– Дом ужасов, – шепчет Алиса, и я мысленно с ней соглашаюсь.

Мы выходим на улицу. Там холодно и пахнет гарью. Перед нами – роскошный белоснежный особняк. Из его окон валит черный дым. В лучах тусклого рассвета я вижу языки пламени. И мне чудится, что слышу чьи-то крики.

– Матвей, ты как? – тревожно спрашиваю я, поддерживая его за руку. Он такой белый, что кажется, будто вот-вот упадет – слишком много крови потерял.

– Все… хорошо, принцесса, – сдавленно отвечает он, зачарованно глядя на пожар.

– Нам нужно выбраться отсюда, нужно вызвать скорую, – говорю я, понимая, что нам срочно нужна помощь. Но уйти мы не успеваем.

– Смотрите, – тихо говорит Яна, и наши взгляды устремляются вверх – на балкон второго этажа. Там появляется Габриэль, на светлой рубашке которого кровавое пятно. Он кашляет, хватает ртом воздух, его глаза метаются из стороны в сторону. Габриэль хочет спрыгнуть – только так он спасется из огня. И я вдруг понимаю, что, если он сделает это, нам настанет конец. Не знаю, что за демоны рвут его душу в клочья и демоны ли это, но нас он в живых не оставит.

Однако спрыгнуть Габриэль не успевает – появляется Роза в порванном мятном платье, которая кидается на него, словно тигрица, пытаясь удержать. Они падают, борются, кричат что-то, а балкон вдруг обваливается. И ярые языки пламени взмывают вверх. Огненная ловушка захлопывается.

Я слышу звериные вопли сгорающего заживо Габриэля, но Розу не слышу. Та слабая нить, которая соединила нас на мгновение, разорвалась.

Какое-то время все мы потрясенно смотрим на пламя – до тех пор, пока крики Габриэля не затихают. Он проиграл свое последнее испытание, не прошел лимб и получил то, что заслуживал. Смерть.

– Ад забрал своего демона, – едва слышно шепчет Матвей и начинает заваливаться на бок – теряет сознание.

Последние его слова:

– А я нашел своего ангела.

Он закрывает глаза с полуулыбкой.

Мне хочется отчаянно закричать – громко-громко, разрывая связки, но я не могу тратить на это силы. Я должна найти помощь, чтобы спасти Матвея. Я нащупываю слабый пульс на его запястье, понимаю, что он дышит, и поворачиваюсь к девушкам, не разрешая себе быть слабой.

– Оставайтесь здесь, а я пойду искать людей, наверняка где-то здесь еще есть особняки, – быстро говорю я плачущей Яне, которая опускается на колени рядом с Матвеем, и замершей, словно статуя, Алисе, синие глаза которой мечутся от горящего дома к упавшему Матвею.

Но не успеваю сделать даже нескольких шагов.

– Я же сказал, что он сдохнет, и я сдержал свое обещание, – слышится насмешливый голос Константина.

Он выбрался из этого ада. Видимо, шел следом за нами.

– Его котел будет полон смолы. А я позабавлюсь с вами, девочки.

Теперь вместо пистолета в его руках нож, и я знаю, что он умело с ним обращается. Мы почти спасены, неужели теперь все действительно кончено?

– А тебя, детка, я оставлю на десерт, – смотрит он хищным взглядом на Алису. – Будем развлекаться рядом с телом твоей подружки.

Константин надвигается на нас, и мне остается только жалеть, что огонь не принял его в свои смертельные объятия. Он идет к нам, но я не сдвигаюсь с места. Стою рядом с лежащим Матвеем и бесстрашно смотрю в глаза убийце. Страха нет, есть горечь, что все закончилось так.

– А ты стала совсем другой, Ангелина, – замечает Константин. – Раньше дрожала от вида собственной тени, а теперь смотришь на меня так, словно готова загрызть. Иногда мне казалось, что Веселов похож на волка. Тебе тоже? Недаром же называешь волчонком. – Константин смеется. В нем меньше безумия, чем было в Габриэле, однако его жажда крови свирепее и сильнее. – Что ж, я должен его поздравить в конце жизни он все же нашел волчицу себе под стать. Слышала, что пару волки заводят на всю жизнь? Если один из партнеров умирает, другой остается одиноким на всю жизнь. Но не переживай, твоя жизнь длинной не будет. Сделаю одолжение – ты отправишься следом за своим волком. Романтично, да?