– Что ты несешь? Так хочется жить, что сорвало крышу? Думаешь, я поверю тебе, Веселов? Ты идиот. Месть застелила тебе глаза. Ты проиграл, смирись. Ты сдохнешь, и твоя девка сдохнет, и все они сдохнут. Все. Даже я – но намного позднее. Знаешь, все это время, пока я на тебя работал, ты меня бесил. Высокомерная тварь. Сегодня главным буду я, а не ты.

– Ты? Тебе сложно быть главным, – усмехается окровавленными губами Матвей. – Твой верхний старина Габриэль. Слушай, до меня только дошло… А отчим? Может, и он был верхним?

– Заткнись, – цедит сквозь зубы Константин и делает к Матвею еще один шаг, – или я отправлю тебя к твоему братишке прямо сейчас. Ему одному в аду скучно.

– Так что там с отчимом, я попал? – продолжает Матвей.

Господи, я не понимаю, зачем он провоцирует Константина. Тот ведь может его застрелить прямо здесь и сейчас. Но вдруг понимаю – не может. Габриэль наверняка сам хочет убить Матвея. Но для чего мой волчонок делает это? Что задумал? Ему нужно, чтобы Константин подошел ближе? Но ведь он может прострелить ему не голову или живот, а ногу.

Я надеюсь, что небо спасет нас.

– Закрой рот, иначе пожалеешь. Может быть, размозжить голову твоей бывшей? – с неприятной улыбкой спрашивает Константин, глядя на Яну. – Хочешь увидеть, что у нее внутри черепа?

– Извини, успокойся, – тотчас просит Матвей, осторожно поднимая руки – так делают, когда сдаются. – Не трогай никого. Прошу.

Константин смеется – ему нравится ощущать свою власть над нами.

– Умоляй меня, – говорит он. – Давай, умоляй, плачь, проси никого не трогать. Ну же… – Договорить он не успевает. Матвей резко поворачивается и хватает за запястье руку Константина, в которой зажат пистолет, таким образом уходя с линии огня, – пистолет направлен в стену с ангелами. Затем выбивает оружие из рук соперника предплечьем и атакует. Константин падает на пол, но умудряется увлечь за собой Матвея. Они дерутся.

В это же время Стас вдруг хватает пистолет и убегает из сводчатой комнаты. Мне начинает казаться, что пахнет дымом и гарью.

– Бегите! – кричит Матвей, борясь с Константином. – Быстрее уходите!

Алиса пытается оттащить меня к проему, но я не могу уйти, оставив Матвея.

– Уходите без меня! – с мольбой в голосе прошу я Алису и Яну.

– Без тебя не пойду! – мотает из стороны в сторону головой Алиса.

– Я тоже одна не пойду, – шепчет Яна, не сводя глаз с Матвея и его соперника.

Константин, изловчившись, вдруг достает нож тот самый, складной, которым Габриэль разрезал себе ладонь. Он всаживает его Матвею прямо в бок и смеется.

– Сдохни, – говорит он. – Сдохни и смотри из своего котла, что будет с твоей девкой.

Подобрав длинное мятное платье, Роза бежит наверх. Ее лицо – почти точная копия лица Ангелины – искажено ненавистью. Ореховые глаза пылают безумием и жаждой мести. За любимого человека, за родителей, за сестру, за себя и за свое счастье.

Роза плохо понимает реальность – в ее голове все искажается; тьма переплетается со светом, иллюзии – с реальностью, страхи – с кипящей темной силой, поднимающейся из глубины души. То, что она услышала из уст человека, которого буквально боготворила, каждое слово которого ловила, которому доверяла, как священнику, поразило ее в самое сердце, точно ядовитая стрела. Все то время, пока Габриэль рассказывал Ангелине свою историю, она стояла за тонкой стенкой, прячась за самым изуродованным ангелом, и слышала каждое его слово. Удивление, боль, ярость – вот что наполняло ее капля за каплей. Роза не знает, почему верила ему. В детстве он казался ей самым лучшим, любимым старшим братом, который оберегал ее от всего мира. И все, что Габриэль – тогда Валентин – делал, она считала правильным. Как некоторые девочки в детстве говорили, что хотят выйти замуж за папу, так маленькая Роза была твердо уверена, что выйдет за брата. Уже в подростковом возрасте, когда она жила с приемными родителями, бесконечно тоскуя по старой жизни, до Розы стало доходить, что с братом было что-то не то. Нормальному ребенку не придет в голову лечить собаку, разбивая ей голову камнем, нормальный ребенок не станет обмазывать своей кровью младшую сестру и заставлять позировать. Однако Роза жила в полнейшей уверенности, что брат, рискуя собственной жизнью, спас ее из того страшного пожара, в котором погибли родители.

Жизнь с приемными родителями была непростой. Они всегда хорошо к ней относились, однако для них Роза была не дочкой, а ребенком, которого они взяли на воспитание. Ее не унижали, не били, давали деньги на карманные расходы, она называла их мамой и папой, но особой ласки не видела. Жила сама по себе, самостоятельно решая свои проблемы и часто вспоминая родных.

Хотела ли она найти близняшку? Да, очень, даже пыталась, но у нее ничего не вышло. Хотела ли она найти старшего брата? Временами, когда было тоскливо – да. Характер у Розы всегда был непростым, а в старшей школе она поссорилась с двумя самыми популярными девочками класса, заводилами, которые моментально настроили против нее весь класс, и последние два года Роза была гордой одиночкой. Зато все свои силы она направила на учебу, блестяще сдала экзамены и поступила в хороший вуз, пройдя бешеный конкурс. На втором курсе в клубе на праздновании дня рождения подружки Роза встретила своего Сашу.

Саша был для нее светом в окошке. Он был старше (ей нравились парни постарше, возможно, это был отголосок общения с братом) и был до предела наполнен теплом и светом, которыми щедро делился с Розой. Ей было не важно, как он выглядит, сколько у него денег, какая работа, – главное, что он любил ее так же крепко, как и она его. Возможно, Роза всегда была из тех, кто растворяется в любимых полностью, точно морская соль в горячей воде. И это делало ее счастливой.

Когда его не стало, все те чувства, которые она испытывала к Саше, были перенаправлены к Габриэлю, неожиданно появившемуся в ее жизни. Ее привязанность к старшему брату была болезненной, неправильной и изломанной. Однако, несмотря на это, Роза, согласилась быть с ним только после того, как узнала, что он неродной. После этого с нее будто спали последние цепи, и она, держась за его руку, шаг за шагом стала входить в озаренный закатными лучами океан.

Сначала это было приятно – по песку вступать в теплые волны, наблюдая за тем, как садится за горизонт алое солнце. Необычно и романтично.

Потом, когда вода становилась все темнее и холоднее, а солнце почти скрылось, стало появляться щемящее беспокойство – действительно ли нужно заходить так далеко? Правильно ли это? Может быть, вырвать свою ладонь из цепких пальцев Габриэля и вернуться назад, на берег?

Затем, с наступлением ночи, волны сомкнули свои ледяные пальцы на ее шее, и Розе стало ужасно страшно. Однако вырваться она уже не могла. Габриэль затащил ее на глубину, в холодную тьму, которая жаждала расправиться с ней.

Когда вода накрыла Розу с головой, ей стало все равно. Она уже оказалась в бездне, куда не проникали солнечные лучи, и, наверное, тогда ее и охватило безумие. Она соглашалась на все, что предлагал ей Габриэль. Вступить в закрытый клуб «Легион»? Да. Начать играть со страхами и желаниями людей? Это забавно. Влюбить в себя врага Габриэля и заставить покончить с собой? Почему бы и нет? Жизнь всего лишь одна, нужно ей наслаждаться. И любимый человек всего лишь один – в любой момент его может не стать, как и Саши. Она должна радовать Габриэля, пока он с ней. Эту мысль старший брат вживил в нее так аккуратно, что Роза принимала ее за свою. У него вообще был дар – внушать людям свои идеи. В этом Габриэль был просто гением. И Роза гордилась, что этот гений только ее.