– Нет, Ник, ваш случай действительно беспрецедентный и, что ни говори, полностью соответствует твоему прозвищу.

– А оно здесь при чем? – удивилась Вика.

– При том, что на успешное установление связи повлияло множество условий, случайное совпадение которых в здравом уме представить нельзя. Во-первых, Ник встретил марилану, которая смогла выжить после потери хозяина, что ранее считалось невозможным, во-вторых, сумел наладить с ней эмоциональный контакт, активировавший остатки узора в ее ауре, в-третьих, воспользовался имперской моделью толмача, которая заметно отличается от нашей, и не в лучшую сторону, поскольку действует на ином уровне. Сыграло свою роль и то, что связывающая нас метка не совсем обычна…

Ушастик прервался, осознав, что сболтнул лишнее, а орчанка оживилась:

– Ну-ка, ну-ка, что там с меткой?

– В сравнении с остальными, она обладает кучей дополнительных функций, – ответил я, решив выручить эльфа, еще не дозревшего до откровений. – Каких точно, не скажу – сам до сих пор не знаю. Обычно из Дара слова лишнего не вытянешь.

– Да ну… – девушка иронично прищурилась. – А мне так не показа-А-А-А!!! Ты что творишь?! Без волос меня хочешь оставить?!

Котенок, которому предназначались гневные возгласы, выдернул коготки из порядком растрепанной косы моей супруги и состроил виноватую мордочку, пряча глаза, в которых плясали веселые бесенята. Взглянув на него, Вика не смогла удержаться от улыбки, а озорник, почувствовав, что буря миновала, принялся ластиться к своей хозяйке. Понаблюдав за ними с улыбкой, я вспомнил о насущной проблеме и обратился к эльфу:

– Иными словами, узнав о том, что какой-то человек разгуливает по Пограничью в компании взрослой мариланы, твои сородичи даже не будут рассматривать предположение, что кошка сменила хозяина, а сделают однозначный вывод: имперцу удалось приручить беглянку из заповедника. Так?

– Да.

– И историю для широкой публики, которую я недавно озвучил, никто не сможет опровергнуть?

– Если только мы не повстречаемся со жрицами Матери, которые способны обнаружить метку твоей Мурки. Но в Империи вероятность такой встречи ничтожно мала.

Похоже, проблемка из прошлого моей подруги при внимательном рассмотрении не стоила и выеденного яйца. Зря я беспокоился – даже если слухи дойдут до длинноухих обитателей научно-исследовательского поселка, нам ничего не грозит. Эльфы уверены, что марилана не может сменить хозяина, так не будем же их разубеждать!

– Ник, ты ничего не хочешь мне сказать?

Блин, опять я забыл, что не только Мурка слышит мои эмоции! И облегчение, испытанное мной по непонятной причине, конечно же, не могло не привлечь внимание Ушастика. Однако рассказывать спутникам об эльфийском поселении в Зоне я не хотел, примерно представляя их возможную реакцию. Орчанка, как и я, сразу предположит худший вариант и примется настаивать на передаче информации имперским властям, чтобы те поспешили устранить угрозу новой войны, не нужной ее народу. Дар встанет на сторону своих сородичей и всеми силами будет этому препятствовать, а все мои усилия по примирению нелюдей полетят под хвост Мурке.

Нет уж! Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь! Поэтому я отрицательно покачал головой и демонстративно отвернулся. Эльф, сообразивший, что расспросы бесполезны, промолчал. И даже не обиделся, чего я опасался.

– Я назову тебя Кариданом, – внезапно сказала девушка, почесывая животик своего котенка.

«Проказник» – перевел я с орочьего.

– Лучше подожди до завтра, – посоветовал Дар. – Думаю, уже утром я смогу сделать толмачи.

– А без них нельзя?

На сей раз клещами вытаскивать из эльфа объяснения не пришлось. Дар с готовностью удовлетворил любопытство моей супруги, сообщив, что с кличкой она не оригинальна. По традиции (корни которой, конечно же, уходят в глубокую древность), всем мариланам при установлении связи даются смысловые имена. Причем хозяин обязан не только расшифровать котенку значение его имени, но и убедиться в том, что оно ему нравится. Иначе потом могут появиться разные проблемы в общении. Какие конкретно, Ушастик не уточнил, а мы и не спрашивали. Вика просто приняла совет к сведению, а я наконец-то понял, отчего Мурка не желает называть мне свое старое имя. Зуб даю, оно ей настолько неприятно, что косвенно послужило еще одной причиной задержаться на этом свете.

Поскольку больше никаких интересных тем для обсуждения не всплыло, а спать уже никто не хотел, я решил продолжить путешествие. Лежать в тенечке, предаваясь безделью, конечно, хорошо, но в Страд хотелось попасть уже завтра, чтобы потом иметь денек-другой на поиски приемлемого жилья.

Поднявшись вместе со спутниками, я привычным жестом вскинул на спину рюкзак и внезапно ощутил себя донельзя странно. Опираться всего на две конечности было настолько непривычно, что пару секунд я просто стоял на одном месте, слегка пошатываясь и мучительно вспоминая, каково это – быть двуногим. Обретя равновесие, я сделал пару осторожных шагов, отчаянно стараясь не споткнуться. Наблюдавший за моей инвалидной походкой Дар обеспокоенно поинтересовался:

– С тобой все в порядке?

– Нет, – мрачно сказал я. – Я забыл, как ходить.

– Как такое возможно? – удивилась орчанка.

– Видимо, Мурка передала Нику слишком много своих воспоминаний, – ответил девушке Ушастик, знакомый со спецификой общения с мариланами. – И теперь он пытается разобраться в однотипных навыках и отыскать среди них те, что принадлежат ему.

– А если не разберется?

– Буду передвигаться на четырех лапах, – буркнул я, заново привыкая к мироощущению хомо сапиенса, сиречь человека прямоходящего.

Орчанка, взяв вещи, подошла ко мне и крепко взяла под локоток. С помощью супруги дело пошло веселее – спустя первую пройденную сотню метров мои ноги перестали заплетаться, а после второй я понял, что нужные умения вернулись в полном объеме. Однако все равно шагать было крайне непривычно. Конечности ощущались чужеродными ходулями, костылями, упрямо отказывающимися пружинить, из-за чего моя походка становилась какой-то дерганой и неестественной. Кроме того, мне начало казаться, что я создаю огромное количество шума, шаркая ногами, словно столетний дед в лаптях.

Нет, умом я понимал, что двигаюсь точно так же, как и раньше, но свежие воспоминания мариланы порождали острое чувство неправильности, действующее на нервы, словно царапанье по стеклу. Поначалу я старался отгородиться от этих ощущений, убеждая себя в том, что я не кошка, но в один прекрасный момент не выдержал и предпринял попытку немного скорректировать движения… Хрен там! После третьего шага ноги зацепились друг за дружку, и лишь благодаря поддержке Вики я не пропахал носом землю. Вдохновенно выматерившись, я решительно заявил:

– Так дело не пойдет! Будем учиться заново!

Сбросив с плеч рюкзак, я закрыл глаза, взывая в памяти ощущения, испытываемые Муркой при ходьбе, затем сравнил их со своими и постарался вычленить верный алгоритм. Далеко не сразу, но это мне удалось. После первого пробного шага я почувствовал, что действую верно. Успех окрылил меня и придал энтузиазма. Не обращая внимания на комментирующих мои потуги нелюдей, я учился правильно переносить вес тела, правильно опираться на ноги, правильно работать стопой, правильно касаться земли носком сапога… Разумеется, «правильно» с кошачьей точки зрения, поскольку свои прежние навыки, хотя и проверенные годами, но сейчас только мешающие, я решительно отбросил.