Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лиша понимала реальность угрозы. Разбойники живы и опережают их. Она вспомнила сальную рожу чернобородого и сиплый смех его товарища. Но ужаснее всего была непомерная тяжесть и тупая жестокая похоть немого.
Ей было чего бояться, но она не боялась. Рядом с Меченым она чувствовала себя в безопасности даже больше, чем с Бруной. Он не испытывал усталости. Не ведал страха. И она не сомневалась, что под его защитой ей ничего не грозит.
Под защитой. Так странно – нуждаться в защите. Чувство из прошлой жизни. Она так долго охраняла себя сама, что забыла, каково это. В цивилизованных местах хватало ее умений и сообразительности, но в глуши они ничего не стоили.
Меченый пошевелился, и Лиша осознала, что крепко обнимает его за талию и прижимается к нему, положив голову на плечо. Она отстранилась и от смущения едва не проглядела чью-то руку в кустах на обочине.
Но все же не проглядела и завопила.
Меченый натянул поводья. Лиша кубарем скатилась с коня, поспешила в кусты, раздвинула траву и ахнула. Рука была сама по себе – отъедена начисто.
– Лиша, что там? – крикнул Рожер, бросаясь к ней вместе с Меченым.
– Их лагерь был рядом? – спросила Лиша, подняв обрубок.
Меченый кивнул.
– Отведи меня туда, – велела Лиша.
– Лиша, зачем… – начал Рожер, но она не обратила на него внимания, не сводя глаз с Меченого.
– Отведи. Меня. Туда, – повторила она.
Меченый кивнул, вбил в землю кол и привязал к нему поводья кобылы.
– Охранять, – приказал он Сумеречному Плясуну. Конь заржал.
Вскоре они нашли лагерь, залитый кровью и усеянный наполовину съеденными телами. Лиша закрыла рот фартуком, чтобы выдержать вонь. Рожера вывернуло, и он убежал с поляны.
Но Лише было не привыкать к виду крови.
– Только двое, – заметила она, изучив останки со смешанными чувствами, в которых ей вовсе не хотелось разбираться.
Меченый кивнул.
– Не хватает немого, – сказал он. – Великана.
– Да. И круга.
– И круга, – через секунду согласился Меченый.
* * *
Они вернулись к лошадям. Тучи продолжали сгущаться.
– В десяти милях дальше по дороге – пещера вестников, – сказал Меченый. – Если прибавить ходу и обойтись без обеда, успеем до дождя. Переждем бурю в укрытии.
– Ты убиваешь подземников голыми руками и боишься дождика? – фыркнула Лиша.
– В пасмурный день подземники могут встать раньше времени, – ответил тот.
– С каких пор ты боишься подземников? – удивилась Лиша.
– Сражаться под дождем опасно и глупо. Грязь залепляет метки, скользит под ногами.
Они едва устроились в пещере, как разразилась буря. Стена дождя размыла дорогу, в потемневшем небе вспыхивали изломанные молнии. Выл ветер, грохотал гром.
Устье пещеры уже частично защищали метки, вырезанные в камне. Меченый поспешно достал из тайника изрисованные булыжники и завершил сеть.
Он оказался прав, и несколько демонов поднялись, не дожидаясь ночи. Меченый мрачно смотрел, как они крадутся из самых темных уголков леса, радуясь тому, что вырвались из Недр до срока. Демоны резвились в грязи, и вспышки молний на мгновение высвечивали их причудливые силуэты.
Подземники попытались вломиться в пещеру, но метки выдержали. Те твари, что подошли слишком близко, пожалели об этом – хмурый Меченый пронзил их копьем.
– Ты чего такой злой? – спросила Лиша, доставая миски и ложки из сумки, пока Рожер пытался развести костерок.
– Мало того что они встают по ночам, – сплюнул Меченый. – Еще и днем лезут!
Лиша покачала головой.
– Хочешь быть счастливым – смирись с тем, чего не можешь изменить, – посоветовала она.
– Я не хочу быть счастливым.
– Все хотят быть счастливыми, – фыркнула Лиша. – Где котелок?
– У меня в сумке, – ответил Рожер. – Сейчас достану.
– Не надо, – поднялась Лиша. – Занимайся костром. Я принесу.
– Нет! – Рожер вскочил, но было уже слишком поздно. Лиша вынула его переносной круг и ахнула.
– Но… – запинаясь, проговорила она, – они забрали круг!
Лиша взглянула на Рожера и заметила, как тот покосился на Меченого. Она повернулась к нему, но его лицо скрывала тень капюшона.
– Кто-нибудь собирается мне объяснить?
– Мы… его забрали, – сбивчиво ответил Рожер.
– Я знаю, что вы его забрали! – Лиша швырнула на пол пещеры веревку с деревянными плашками. – Как?
– Я забрал его вместе с лошадью, – внезапно произнес Меченый. – Не хотел обременять твою совесть, вот и молчал.
– Ты его украл?
– Они его украли, – поправил Меченый. – Я вернул.
Лиша долго смотрела на него.
– Ты забрал его ночью, – тихо сказала она.
Меченый промолчал.
– Они его использовали? – спросила Лиша сквозь сжатые зубы.
– На дороге опасно и без таких, как они.
– Ты убил их.
К удивлению Лиши, ее глаза наполнились слезами. «Выгляни в окно ночью, и увидишь кое-что намного ужаснее самого страшного человека», – сказал однажды ее отец. Никого нельзя отдавать на съедение демонам. Даже разбойников.
– Как ты мог?
– Я никого не убивал.
– Все равно что убил!
Меченый пожал плечами:
– Они обошлись с вами так же.
– Это не оправдание! – крикнула Лиша. – Посмотри на себя! Тебе наплевать! Два, а то и три человека убиты, а тебе хоть бы что! Чудовище!
Она набросилась на него, молотя кулачками, но он схватил ее за запястья и бесстрастно смотрел, как она пытается вырваться.
– Почему ты так переживаешь?
– Я травница! Я дала клятву! Я поклялась лечить, а ты, – она холодно взглянула на него, – поклялся лишь убивать.
Через мгновение силы оставили ее, и она отстранилась.
– Ты поглумился над моим призванием.
Она осела и несколько минут смотрела на пол пещеры. Затем взглянула на Рожера.
– Ты сказал «мы», – заявила она обвиняющим тоном.
– Что? – неубедительно удивился жонглер.
– Ты сказал: «Мы его забрали», – пояснила она. – И круг лежал в твоей сумке. Вы ходили вдвоем?
– Я… – промямлил Рожер.
– Не ври мне! – прорычала Лиша.
Рожер опустил глаза и через мгновение кивнул.
– Он говорил правду, – признался Рожер. – Он взял только лошадь. А я под шумок забрал круг и твои травы.