Лиша понимала реальность угрозы. Разбойники живы и опережают их. Она вспомнила сальную рожу чернобородого и сиплый смех его товарища. Но ужаснее всего была непомерная тяжесть и тупая жестокая похоть немого.

Ей было чего бояться, но она не боялась. Рядом с Меченым она чувствовала себя в безопасности даже больше, чем с Бруной. Он не испытывал усталости. Не ведал страха. И она не сомневалась, что под его защитой ей ничего не грозит.

Под защитой. Так странно – нуждаться в защите. Чувство из прошлой жизни. Она так долго охраняла себя сама, что забыла, каково это. В цивилизованных местах хватало ее умений и сообразительности, но в глуши они ничего не стоили.

Меченый пошевелился, и Лиша осознала, что крепко обнимает его за талию и прижимается к нему, положив голову на плечо. Она отстранилась и от смущения едва не проглядела чью-то руку в кустах на обочине.

Но все же не проглядела и завопила.

Меченый натянул поводья. Лиша кубарем скатилась с коня, поспешила в кусты, раздвинула траву и ахнула. Рука была сама по себе – отъедена начисто.

– Лиша, что там? – крикнул Рожер, бросаясь к ней вместе с Меченым.

– Их лагерь был рядом? – спросила Лиша, подняв обрубок.

Меченый кивнул.

– Отведи меня туда, – велела Лиша.

– Лиша, зачем… – начал Рожер, но она не обратила на него внимания, не сводя глаз с Меченого.

– Отведи. Меня. Туда, – повторила она.

Меченый кивнул, вбил в землю кол и привязал к нему поводья кобылы.

– Охранять, – приказал он Сумеречному Плясуну. Конь заржал.

Вскоре они нашли лагерь, залитый кровью и усеянный наполовину съеденными телами. Лиша закрыла рот фартуком, чтобы выдержать вонь. Рожера вывернуло, и он убежал с поляны.

Но Лише было не привыкать к виду крови.

– Только двое, – заметила она, изучив останки со смешанными чувствами, в которых ей вовсе не хотелось разбираться.

Меченый кивнул.

– Не хватает немого, – сказал он. – Великана.

– Да. И круга.

– И круга, – через секунду согласился Меченый.

* * *

Они вернулись к лошадям. Тучи продолжали сгущаться.

– В десяти милях дальше по дороге – пещера вестников, – сказал Меченый. – Если прибавить ходу и обойтись без обеда, успеем до дождя. Переждем бурю в укрытии.

– Ты убиваешь подземников голыми руками и боишься дождика? – фыркнула Лиша.

– В пасмурный день подземники могут встать раньше времени, – ответил тот.

– С каких пор ты боишься подземников? – удивилась Лиша.

– Сражаться под дождем опасно и глупо. Грязь залепляет метки, скользит под ногами.

Они едва устроились в пещере, как разразилась буря. Стена дождя размыла дорогу, в потемневшем небе вспыхивали изломанные молнии. Выл ветер, грохотал гром.

Устье пещеры уже частично защищали метки, вырезанные в камне. Меченый поспешно достал из тайника изрисованные булыжники и завершил сеть.

Он оказался прав, и несколько демонов поднялись, не дожидаясь ночи. Меченый мрачно смотрел, как они крадутся из самых темных уголков леса, радуясь тому, что вырвались из Недр до срока. Демоны резвились в грязи, и вспышки молний на мгновение высвечивали их причудливые силуэты.

Подземники попытались вломиться в пещеру, но метки выдержали. Те твари, что подошли слишком близко, пожалели об этом – хмурый Меченый пронзил их копьем.

– Ты чего такой злой? – спросила Лиша, доставая миски и ложки из сумки, пока Рожер пытался развести костерок.

– Мало того что они встают по ночам, – сплюнул Меченый. – Еще и днем лезут!

Лиша покачала головой.

– Хочешь быть счастливым – смирись с тем, чего не можешь изменить, – посоветовала она.

– Я не хочу быть счастливым.

– Все хотят быть счастливыми, – фыркнула Лиша. – Где котелок?

– У меня в сумке, – ответил Рожер. – Сейчас достану.

– Не надо, – поднялась Лиша. – Занимайся костром. Я принесу.

– Нет! – Рожер вскочил, но было уже слишком поздно. Лиша вынула его переносной круг и ахнула.

– Но… – запинаясь, проговорила она, – они забрали круг!

Лиша взглянула на Рожера и заметила, как тот покосился на Меченого. Она повернулась к нему, но его лицо скрывала тень капюшона.

– Кто-нибудь собирается мне объяснить?

– Мы… его забрали, – сбивчиво ответил Рожер.

– Я знаю, что вы его забрали! – Лиша швырнула на пол пещеры веревку с деревянными плашками. – Как?

– Я забрал его вместе с лошадью, – внезапно произнес Меченый. – Не хотел обременять твою совесть, вот и молчал.

– Ты его украл?

– Они его украли, – поправил Меченый. – Я вернул.

Лиша долго смотрела на него.

– Ты забрал его ночью, – тихо сказала она.

Меченый промолчал.

– Они его использовали? – спросила Лиша сквозь сжатые зубы.

– На дороге опасно и без таких, как они.

– Ты убил их.

К удивлению Лиши, ее глаза наполнились слезами. «Выгляни в окно ночью, и увидишь кое-что намного ужаснее самого страшного человека», – сказал однажды ее отец. Никого нельзя отдавать на съедение демонам. Даже разбойников.

– Как ты мог?

– Я никого не убивал.

– Все равно что убил!

Меченый пожал плечами:

– Они обошлись с вами так же.

– Это не оправдание! – крикнула Лиша. – Посмотри на себя! Тебе наплевать! Два, а то и три человека убиты, а тебе хоть бы что! Чудовище!

Она набросилась на него, молотя кулачками, но он схватил ее за запястья и бесстрастно смотрел, как она пытается вырваться.

– Почему ты так переживаешь?

– Я травница! Я дала клятву! Я поклялась лечить, а ты, – она холодно взглянула на него, – поклялся лишь убивать.

Через мгновение силы оставили ее, и она отстранилась.

– Ты поглумился над моим призванием.

Она осела и несколько минут смотрела на пол пещеры. Затем взглянула на Рожера.

– Ты сказал «мы», – заявила она обвиняющим тоном.

– Что? – неубедительно удивился жонглер.

– Ты сказал: «Мы его забрали», – пояснила она. – И круг лежал в твоей сумке. Вы ходили вдвоем?

– Я… – промямлил Рожер.

– Не ври мне! – прорычала Лиша.

Рожер опустил глаза и через мгновение кивнул.

– Он говорил правду, – признался Рожер. – Он взял только лошадь. А я под шумок забрал круг и твои травы.