– Можно ли добраться туда передвижением?

– Думаю, да. Можно поставить средний диапазон на шестерку и двигаться, пока мы не увидим изменение углового размера. А там увеличить или уменьшить шаг, чтобы приблизиться к ней более-менее плавно. Это может занять около часа. Хочешь взглянуть на нее, капитан? Только тебе придется расстегнуть ремни.

– Нет, я не думаю, что увижу что-то, чего не увидел ты. Говоришь – минимум миллион световых лет от нас?

– Несколько миллионов световых лет как минимум – если эта вселенная вообще похожа на нашу. Но по этому вопросу у меня недостает данных для формирования мнения.

– В любом случае это «ископаемый свет», так?

– Э? О! Да, тот свет, что мы видим, путешествует миллионы лет.

– О чем я и говорю. Мы видим то, что случилось много миллионов лет назад. Попытаемся узнать, что там, и можем обнаружить, что все эти звезды выгорели, некоторые стали нейтронными звездами, другие – черными дырами. Или не стали. Ископаемый свет в любом случае не говорит нам ничего, что мы могли бы использовать. Хильда, обозначь эту галактику как «Последний шанс». Всем приготовиться к вращению.

– Зебадия, могу я взглянуть на нее?

– Нет, Дити. Мы не осматриваем достопримечательности, мы ищем хороших акушеров на землеподобной планете без паразитов панки.

– Да, сэр.

– Ты что, высунула язык?

– Нет, Зебадия. Это ребячливо, я не должна так больше делать.

– Эх, дорогая, не меняйся, я люблю тебя такой, какая ты есть. Зрелая женщина в минуты опасности, и веселая маленькая девочка, когда есть возможность расслабиться. Дити, дорогая, после того как мы познакомились, я смеялся больше, чем за много лет до нашей встречи. Ты – целый гарем в одной женщине. Я бы не сменял тебя на Дею, Тув и Тиру вместе взятых.

– Как насчет Хильды?

– Тут я без колебаний скажу, что у меня нет комментариев, и ты можешь процитировать меня, что это строго не для записи. Второй пилот… выполнять!

Ослепляющий свет…

– Джейк! Вращение! Выполнять!

Внезапно мы оказались в бездне, полной звезд, почти как дома, разве что звезд побольше, и они поярче. Я вздохнул с облегчением.

– Джейк, во что, черт возьми, мы только что вляпались?

– Не знаю, капитан. К счастью, голова у меня была опущена, я смотрел на верньеры. Иначе я бы мог ослепнуть и просто не смог бы установить нужные настройки.

– Ну… мы могли бы удрать с помощью экстренной программы. Или рычага мертвеца. Но меня действительно ослепило… и я пока не могу управлять этой грудой железа вручную. Новый постоянный приказ: всякий раз при команде «выполнять» пилот и второй пилот закрывают глаза и опускают головы… и остаются в таком положении, пока не будет ясно, что ослепление им не грозит. Я снова накосячил… но я не повторю этот косяк никогда. Простите, люди.

– Следующее вращение установлено, капитан.

– Благодарю. Но мы посидим тут, пока мои глаза не вернутся ко мне обратно. Выглядит это довольно симпатичной вселенной – то, что я вижу между фиолетовых пятен, которые плавают перед глазами. Хильда, Дити, у кого-то из вас есть соображения, во что мы вляпались?

– Только не я, Зебадия.

– Капитан Зебби, у меня три гипотезы, ни одна не стоит упоминания.

– Скромность тебе не идет, Язва. Давай.

– Внутренности огромного звездного скопления, или окрестности ядра галактики, или – просто возможность – ранняя стадия расширения вселенной, когда новые звезды буквально толкались плечами.

– Хм… все это очень веселые местечки для визита. Джейк, как ты полагаешь, могли мы хватануть вредную дозу радиации?

– Не берусь гадать, капитан.

– Ну что ж… оболочка этой машинки непроницаема для большей части излучений, и в лобовом стекле есть слой из хрустального стекла[123] – но это не гарантия, так что я беспокоюсь.

– Зебадия, есть только один способ узнать. Если пленка в камере засвечена, то сквозь нее прошло что-то довольно жесткое. Но если следующая картинка будет нормальной, то и с нами, наверное, тоже все будет нормально.

– Я рада, что ты подумала об этом, Дити, – сказала Хильда. – Я не собиралась упоминать об этом, но мне не нравится идея проникающей радиации, когда я беременна. И тебе тоже, золотце.

– Прошу прощения, что открыл тему, – заметил я, – поскольку мы все равно ничего не можем сделать. Хильда, не хочешь ли сделать кадр для проверки?

– Нет, Зебби, это пустая трата пленки.

– Как хочешь. Я снова вижу и поэтому начинаю кувырок. Джейк, хочешь попробовать спектроскоп?

– Капитан, я почти уверен, что там есть звезды класса «G» и что вокруг некоторых вращаются землеподобные планеты. Но поиски могут потребовать много-много времени. Если кувырок не покажет, что мы очень близко к аналогу нашего Солнца… тогда мы должны отметить эту вселенную для дальнейшего исследования… если не найдем в точности то, что нам нужно, на оси «тэ».

– О'кей, – я сделал кувырок. – Доклад, Хильда?

– Только куча больших красивых звезд, Зебби, но я не увидела ни одной достаточно близкой, чтобы она была диском.

– Я тоже, Зебадия. Но какое красивое тут небо!

– Нулевой доклад, капитан.

– Значит, ничего нового. Хильда, пометь эту вселенную как «многообещающую». Всем приготовиться к пятому вращению. Пилот и второй пилот держат глаза закрытыми и головы опущенными. Астронавигатору и научному сотруднику это рекомендуется, но не обязательно. Итак… Выполнять!

Я ахнул:

– И где мы, черт подери?

– Думаю, как раз у черта, Зебби. В аду.

– Второй пилот?

– Хильда не очень далека от истины, капитан. Еще три месяца назад я бы не поверил, что такое место возможно, пока мы не обнаружили, что фантастические романы о Барсуме основаны на фактах. Это некая вывернутая наизнанку вселенная.

– Пеллюсидар![124] – воскликнула Дити.

– Нет, моя дорогая дочь. Во-первых, мы не внутри нашей родной планеты, мы в совершенно иной вселенной. Во-вторых, физические законы этой вселенной не такие, как в нашей. Внутри сферической оболочки по законам нашего мира нет и не может быть гравитационного поля. Но я вижу под нами большую реку… и мы, похоже, в нее падаем. Капитан, мы в воздухе или вакууме?

Я подвигал рукоятки управления.

– Немного воздуха есть. Вероятно, можно обеспечить подъемную силу, если полностью раскрыть крылья.