Челюсть оленя — вилка для пятого…

Быстрее, быстрее. Давай пошевеливайся. Инстинкты Чакала работали, я двигался на древнем адреналиновом автопилоте. Нужно лишь задействовать верхнюю часть коры головного мозга. Налево.

Скок-скок. Скок-скок. Хоп. Дерево, дерево. Вжик. Тут земля совсем неровная. Сплошные препятствия. Стипль-чез. Я ощущал странную легкость. Дело не в том, что тело Чакала моложе или мощнее, чем было мое собственное, хотя он и потерял силы за время преджертвенного голодания. Просто я стал меньше. Вот почему у маленьких детей столько энергии — не потому, что они не знают, какая помойка этот мир, а потому, что им приходится таскать меньший вес. Какой у меня теперь рост? Кабы не делишки, которые постоянно отвлекали меня, я мог бы примериться к отметке на дверном косяке в царской нише — я знал, что она находится на высоте четыре фута два дюйма. Но средний рост майяского мужчины того периода составлял около пяти футов двух дюймов, а я ненамного выше среднего. Ну, скажем, во мне пять футов четыре дюйма. У Джеда было пять и девять. Итак, если при увеличении роста сила удваивается, а вес утраивается… тогда мой коэффициент трения…

Опа. Колется. Осторожнее. Правее. Скок-скок. Скок-скок. Не отвлекайся. Ты еще не на свободе.

Нос оленя — это курительная трубка для третьего…

Тридцать зубов оленя — игральные кости второго…

Я думаю, что могу думать, что могу думать, что могу думать. Мешает! Я поднял руки, взялся за поганые оленьи рога, может, удастся стащить с головы эту срань. Черт, приклеены. Моя голова крутилась вместе с рогами, словно они росли из черепа. Забудь об этом. Сосредоточься.

Сфинктер оленя — кольцо для первого.

Сфинктер оленя — кольцо для первого!

Слово «б’аак» растянулось в долгий шипящий радостный крик, и тут же раздался топот множества маленьких ног. Они уже бегут. Не оглядывайся. Вперед. Вперед.

Деревья. Слалом между стволов. Влево. Вправо. Нет, влево. Теперь вправо. Снова влево. Почти полпути. Неплохо.

Звук погони напоминал шелест приближающейся стены легкого дождя. В жопу их. Влево. В чащу. Только не запутайся рогами. Смотри под ноги. Левой рукой прикрывай глаза. Правую — вытяни вперед и вверх. Берегись веток. Думай, потом беги.

Я все еще здорово их опережаю. Отлично. Я выбежал в долину между двумя холмами. Здесь земля ровнее, но засыпана ветками и мусором. Внимательнее. Ветки и мусор хрустят и ломаются. Шум означает смерть. Тишина — жизнь. Я бегу на носках. Еще, наверное, одна миля. И в основном в гору.

Оп. Скок. Крапива. Боль пронзила мои голени. Не наступить бы на грабли. Ну, если это замедляет мой бег, то и мои преследователи притормозят.

Стой. Прислушайся.

Группа приближается. Сколько их? Четверо? Может, они еще разделятся. Майя хорошие ищейки. Не оставляй следов. Пробеги назад, а потом уйди в сторону. Нет, на самом деле такой прием не сработает. Хорош он разве что для лис.

Вперед. Тихо. Скок. Скок. Ну и игра — дичь какая-то. Но разве дичь — это не добыча, которую ты можешь съесть…

Ххххррр.

Чакал знал: такой звук издает человек, бросающий копье, и мы автоматически метнулись в сторону и нырнули лицом вниз. Древко просвистело футах в трех над головой. Оно и в самом деле издавало высокое ля пятой струны. К нему были прикреплены маленькие тростниковые трубочки.

…Ввввввжжжжж…

Тык. Копье вонзилось совсем рядом. В дерево, должно быть. Нужно бы найти. Да нету времени. Я проскользил к высохшей канаве между двумя холмами. Сзади и наверху кровные пересвистывались, подавая друг другу сигналы на охотничьем языке своих домов. Я понял, что они рассеялись и движутся парами, охватывая весь склон. Классическая охотничья тактика, использовавшаяся с незапамятных времен.

Стоп. Как дальше — прямо? Да. Давай. Вверх по склону. Шевелись. Я пополз вверх.

Вввжжж…

Еще одна. Нырок!

Тык-тык.

Черт. Они видят меня сквозь деревья, что ли? Нет, бросают копья на звук. Почти наугад. Не волнуйся. Держи безопасную дистанцию — и все будет в порядке. Я метнулся вправо. Проклятье. Рога запутались. Слышалось дыхание самых быстрых охотников, уже поднимающихся по склону. Я ощутил стигматическое жжение — возможно, меня ранят в спину. Тяни. Ветки. Вытащи их. Тяни. Плющ. Опа. Шея. Бля.

Вввжжж… Тык!

Рога высвободил. Понесся влево и вверх по склону. Выше. Левее. Левее. Черт…

Бззз…

Над головой. Пригнись. Присядь. Не подставляйся. Прячься за деревьями и доберись до линии факелов, найди брешь. Проклятье. Тут в отличие от естественного леса невозможно найти укрытие. Как в колоннаде. Приходилось перебегать от ствола к стволу. Ну же. Вставай. Рога мешают. Голова тяжелая. Черт. Я представил себя в шкуре доисторического ирландского лося с рогами тяжелыми и развесистыми, словно два ямаховских «роуд стара».[557]Неудивительно, что они не выжили. Скинули бы рога на фиг. Я засунул кончики пальцев под ремни на голове, но там была смола, прилепившая их к коже. Оставь это.

Тихо. Беги бесшумно, вглубь. Они тоже быстроногие. Не останавливайся.

Сейчас блевану. Если бежишь на пределе своих возможностей, тебя рвет. Никуда не денешься. Гррррр. Ух. Тьфу. Кажется, удалось сделать это без шума. Да и желудок почти пуст. Давай. Шуруй. И не думай о том, откуда брать силы, работай на результат. Хоп. Хоп.

Я мчался к югу. Долго я так не выдержу. В сердце узел боли. В легких. Всюду.

Снова тишина. Никаких криков. Но они ищут меня. Надо прислушаться. Медленнее. Ты слишком шумишь.

Осторожненько. Кто умнее, тот и здоровее.

Гм. Факелы — вот они, рукой подать. Чуть дальше. Давай туда. Нет, погоди.

Я остановился.

О черт. Совсем рядом — слева. Проклятье. Ветки хрустят. Лучше…

Постой. Нет. Слишком много шума. Меня заметят. Охотник хочет выгнать добычу на тех, кто впереди.

Думай. Что они делают?

Одни уже наверху. Поджидают тебя. Несколько следопытов идут за мной вверх по склону, остальные веером рассыпались впереди. А потом они сомкнутся.

Кровные, притаившиеся в засаде, выстраивались по номерам. Прислушивались.

Не расслабляйся. Попадешься им — и конец.

Тебе нужно подобраться к их строю с другого места. Слева.

Так. Теперь вниз. Назад.

Я неслышно — насколько мог в своем нынешнем обличье — отошел к долине. Под ногами тут ничего не мешалось, если не считать эвкалиптовых ветвей, лежавших кучами высотой приблизительно до уровня груди. Осторожнее. Я развернулся и поковылял по спуску. Двигаясь на юго-запад, я впервые увидел туманное, но сильное сияние за следующей грядой сьерры. Чакал хорошо знал: это сторожевые костры храма в Ише.