– Но это значит, что на яхте у меня будет на два человека меньше. – Круз покачал головой, потом сплюнул на землю. – А нас и так не слишком много… Нет, это невозможно.

– Сделай так, чтобы это было возможно, – холодно сказал Сергей. Спорить или торговаться с Крузом он не собирался. И Инна, и ее брат начинали действовать ему на нервы. – Твои парни вернутся, как только Касьяненко окажется в моих руках.

– Chingado, – вполголоса пробормотал Круз.

– Ты не ругаться должен, а радоваться, – с угрозой сказал Сергей. – Ведь меня на яхте не будет, а ты сам не хотел, чтобы я путался у тебя под ногами. Помнишь?

Губы Круза изогнулись в жесткой улыбке.

– Да, конечно, – сказал он. – Я что-нибудь придумаю.

– Так-то лучше, – кивнул Сергей. – Ты ведь не хочешь со мной ссориться, правда?

Круз пожал плечами и сунул руку в карман в поисках сигарет.

– Я? Конечно, нет, – солгал он.

* * *

Спускаясь к причалу, Инна думала о том, что брат и Сергей будут в ярости, если застукают ее здесь. Ну и пусть злятся, решила она. Сидеть на вилле в четырех стенах и пялиться в окно ей до смерти надоело. К тому же брат и любовник запретили ей загорать у бассейна, но никто из них не говорил, что она не может гулять вдоль берега моря.

Поверх купальника она накинула большой платок, больше похожий на крупноячеистую рыбацкую сеть, надела серебристые сандалии на высоком каблуке, нацепила шляпку и черные солнечные очки. Чем не прикид для невинной прогулки по пляжу?

Она сразу заметила, что вся крузова команда неудачников была нынче на берегу. Пираты были чем-то очень заняты, и Инна остановилась посмотреть. Очень скоро она увидела молодого пирата, который приглянулся ей в прошлый раз, и улыбнулась парню. Одетый в затертые джинсы и свободную футболку с повязанным на шею ярко-алым платком, он был чем-то похож на Джонни Деппа. Инна отметила его высокие скулы и подумала, как это, наверное, приятно – заниматься любовью с таким красивым и совсем юным мальчиком. Уж конечно, он не будет обзывать ее жирной коровой и шлепать по заднице – если только она сама не попросит. Скорее всего, он будет просто счастлив, что на него обратила внимание такая женщина.

Молодой пират улыбнулся в ответ. Во рту у него сверкнул золотой зуб, и Инну это странным образом возбудило настолько, что она, забыв об осторожности, помахала ему рукой. Все испортил Круз, который, незаметно подкравшись к сестре сзади, схватил ее за руку и рывком развернул к себе.

– А ну, марш в дом!.. – прошипел он. – И если я еще раз тебя здесь увижу – пеняй на себя.

Инна послушно побрела обратно к дому. На полпути она, однако, обернулась и бросила на юного Кашу́ еще один долгий, зовущий взгляд.

– Наше терпение кончилось, мы немедленно идем в редакцию, – заявил Мартин Бирн. Лицо его покраснело, он был вне себя от гнева. – Сколько еще можно ждать? У моей жены вот-вот случится истерика, Скайлер тоже вся извелась. Нужно что-то делать, в конце-то концов!

– Вы, конечно, можете обратиться в прессу, но я не думаю, что там вам предложат приемлемый выход из создавшейся ситуации, – ответил Эдди, лихорадочно соображая, как быть. – Факты журналистов не интересуют, зато ваша история для них – настоящая находка. Они распнут вашу дочь, втопчут ее имя в грязь, как в свое время поступили с Моникой Левински.

– Как вы смеете сравнивать эту шлюху Левински и мою дочь?! – возмутился Мартин Бирн, нервно расхаживая по кабинету из стороны в сторону. – Скайлер подверглась сексуальному насилию, и виноват в этом мистер Паттерсон – сенатор Паттерсон. Это не должно сойти ему с рук. Я должен рассказать журналистам правду!

– Я вас очень хорошо понимаю, – сказал Эдди, стараясь держать себя в руках и хоть как-то успокоить разгневанного отца Скайлер. – Но поверьте, вам не следует ничего предпринимать, пока я… Пока вы не поговорите с сенатором. Возможно, это все-таки какое-то недоразумение.

Рэдикал, которая изнывала от безделья в приемной перед кабинетом Эдди, приникла ухом к замочной скважине. То, что она услышала, ей очень понравилось. Похоже, ее дорогой папочка затащил в постель какую-то девчонку по имени Скайлер. И, как видно, доигрался. Интересно, Сьерра в курсе?..

Как бы там ни было, новости были потрясающие.

Настоящая гребаная сенсация.

А раз так, нельзя ли на этом как следует заработать?

Рэдикал всегда была не прочь поднять деньжонок. Бабло рулит! В переводе на нормальный язык это означало, что Рэдикал не придется отсасывать у своего нью-йоркского дилера, чтобы пополнить запас «травки». Долбаный пуэрториканец был настоящей задницей и предпочитал минеты даже наличману.

Рэдикал выставили из швейцарского пансиона за то, что она заигрывала со своим преподавателем французского (его, впрочем, тоже уволили). Оказавшись в Нью-Йорке, девушка решила жить полной жизнью, и деньги – особенно если их много – могли оказаться очень кстати.

Скайлер, значит?..

Рэдикал ненадолго задумалась. Через пять минут у нее был готов отличный план.

Ужин в тропическом раю, изысканные блюда, романтическая обстановка… О чем еще может мечтать человек?

Размышляя об этом, Лори гадала, каково-то ей будет вернуться к серому, будничному существованию. Сейчас она наслаждалась каждой минутой потрясающего путешествия. Все было великолепно, все было просто сказочно… в том числе и Клифф. Он был удивительно нежен и заботлив, и это заставляло Лори особенно страшиться того, что ожидало ее в Лос-Анджелесе. Ставшая привычной рутина отношений с Клиффом уже не казалась ей привлекательной. Особенно неприятными были визиты Энид, которая появлялась в особняке каждый раз, когда ее наниматель не работал на студии. Персональная помощница звезды была завистливой старой крысой, которая – Лори не сомневалась – сама была влюблена в Клиффа, хотя и трубила на каждом углу о своей нетрадиционной сексуальной ориентации.

«Занимайся своими делами, Энид, а нас оставь в покое».

Лори считала, что если бы не постоянное вмешательство персональной помощницы, у нее было бы куда больше шансов остаться с Клиффом. Увы, старая карга не упускала ни единой возможности сказать в ее адрес какую-нибудь гадость. Она зудела и зудела, и Клифф, к несчастью, не был полностью свободен от ее влияния. «Она ведь хочет мне только добра», – сказал он, когда Лори однажды пожаловалась ему на злоязычие Энид.

«Добра?.. Как бы не так! Эта якобы лесбиянка хочет только одного – чтобы ты ее трахнул», – хотела возразить Лори, но сдержалась. Тогда она просто не видела способа переубедить Клиффа. Она и сейчас его не видела. Актер изменился сам, но как, почему это произошло, Лори не знала, а думать об этом боялась, чтобы не сглазить, не спугнуть свою нежданную удачу.