Я только кивнул.

Время я подобрал таким образом, чтобы застать большинство полицейских: как раз была пересменка, рядовые возвращались с дежурств для отчета и расходились по домам, другие только заступали на смену. Мы с миссис Агвидсон заняли удачный пост для наблюдения на стульях для ожидающих приема. Она достала из сумочки вязание и быстро-быстро стучала спицами, при этом умудряясь еще и глядеть по сторонам. Узнала еще нескольких полицейских, но в контексте того, что они бывали в ее районе.

— А своего жильца вы точно не видели? — уточнил я, впрочем, без особой надежды.

— Нет, простите, — качнула она головой, быстро стуча спицами. — Он такой худенький был, такой заморенный… одна кожа да кости. Глаза огромные, скулы острые. Мне все время хотелось его покормить. Однако, сильный. Мышц нет почти, но жилистый, будто его кормили очень плохо, но работать заставляли изо всех сил. Мне все время было его жаль, — она сокрушенно покачала головой. — Если бы я его опять увидела, уверена, узнала бы!

Я тяжело вздохнул. В участке были довольно худощавые работники, но миссис Агвидсон никого из них не признала. Когда закончилась пересменка, мы прогулялись по всем этажам полицейского участка, и я аккуратно показал свидетельнице и других работников, включая даже начальника нашего отделения. Когда же все варианты были отработаны, пришла пора смириться с тем, что ничего не вышло и проводить старушку домой.

Уже у выхода мы столкнулись с капитаном Вигбьорнсоном и его прихлебателями:

— Стейнсон! — рявкнул он на весь холл, едва заметив меня. — Все прохлаждаетесь! Вы же числитесь в нашей команде по расследованию, почему вас не видно в нашей штаб-квартире?

— Я отрабатываю свои версии, — холодно ответил я, аккуратно задвигая старушку себе за спину.

— Слыша я о твоих версиях! Начальник полиции города уже попенял мне, что вы в расследовании нашей версии о виновнике преступления достигли большего, чем мы сами, хоть и пытался таким образом выгородить своего приятеля, — ухмыльнулся Вигбьорнсон. Его свита мерзко заржала, а я с трудом сдержал молнии, пробежавшиеся по пальцам. — Чем еще нас порадуете? — Он заглянул мне за спину с намеком.

— Ничем, у меня нет задачи вас радовать, капитан. Я выполняю свою работу, — буркнул я мрачно. — Идемте, миссис Агвидсон, я отвезу вас домой.

— Что, решил продемонстрировать своей бабушке, где работаешь? — хохотнул один из прихлебателей капитана.

Я счел ниже своего достоинства отвечать, но миссис Агвидсон не сдержалась:

— Я важный свидетель!

— Свидетель?! Почему меня не поставили в известность?! — немедленно встал в стойку Вигбьорнсон.

— Это не по вашему делу, — попытался увильнуть я.

— Вы освобождены от ведения других дел, значит дело у нас одно, — Вигбьорнсон навис над старушкой огромной горой. — Свидетельницей чего вы стали, миссис? Вы видели, как произошло убийство?

— Что?! — ахнула она, — нет!

— Вы видели, как убийца убегал с места преступления?

— Нет!

— Так что же вы видели?!

— Я не понимаю, о чем здесь идет речь! Мистер Стейнсон, вы же говорили, что ищите всего лишь свидетеля?!

— Не волнуйтесь, миссис Агвидсон.

— Мне что-то нехорошо…

Пришлось срочно вызывать доктора Ормаррсона, чтобы тот помог привести старушку в себя. Хорошо, что, хоть он и патологоанатом, основную лекарскую специальность свою не забыл:

— Вам не следует волноваться, миссис Агвидсон, — внушал он старушке, заставляя выпить немного успокоительного зелья. — Никаких волнений, никаких эмоциональных встрясок. И посетите пожалуйста мага-лекаря, возможно, он наложит на вас заклинание или даже выпишет ношение амулета.

— Да выписывали мне уже амулет, но это так дорого, — буркнула пожилая женщина. — Ничего-ничего, я просто разволновалась из-за разговоров про убийства. Это только в детективных романах убийства — это интересно, а в реальной жизни как-то не хочется в таком участвовать.

— И не нужно. Идемте, я отвезу вас домой, — предложил я.

После уже по дороге к Рике я думал о том, что зря втянул в эту историю старушку. Я ведь и раньше считал, что это плохая идея, а тут и на практике убедился, что смысла беспокоить ее не было. Что она могла показать, кого узнать? Десять лет прошло, конечно, ее бывший жилец изменился до неузнаваемости, тем более что его целью было скрыться.

Когда я подъехал к школе Рики, то был удивлен тому оживлению, что царило вокруг. Ремонт был уже завершен, дверь распахнута и туда-сюда сновали деловые молодые люди и девушки с какими-то тюками, свертками и другими вещами в руках.

Внутри проходила уборка: парни и девушки терли щетками полы, по рисункам размечали на свежевымытых досках зоны для спаррингов, рисовали другие рисунки, сверяясь по бумажкам. Руководила всем этим бедламом Кейа, прикрикивая периодически кому что и куда нести и что делать. Заметив меня, она поздоровалась довольно приветливо и махнула рукой вправо:

— Рика в своем кабинете.

Кажется, и она уже изменила свое мнение обо мне, прежде-то и говорить отказывалась. Это радовало. Я аккуратно по стеночке, чтобы не мешать работам, обошел зал и постучал в единственную подходящую по описанию дверь.

— Войдите! — послышался голос Рики, и я послушно открыл дверь. Внутри было довольно чисто и уже не так захламлено мебелью, как прежде. Остался стоять большой письменный стол, заваленный бумагами, кресло для владельца, да еще несколько стульев для посетителей. — Я рада тебя видеть, — улыбнулась она, вставая из-за стола.

— Мы можем ехать на обед или ты еще занята? — уточнил я, намекая на бумаги.

— Нет, я могу… впрочем, не уверена, что нам нужно куда-то ехать. — Она подошла ко мне ближе. — Эрик, прости меня. Я поняла, что все случившееся между нами было большим недоразумением. Я оказалась введена в заблуждение, но меня это, конечно, не оправдывает. Когда я сказала, что ты специально пытаешься заставить меня вступить с тобой в брак — это было жестоко и несправедливо. Я прошу прощения за это. Я поняла, что на самом деле по вашим местным традициям это скорее я заставляла тебя…

— Нет-нет, что ты! — возмутился я.

— Не перебивай меня, — попросила она, беря меня за руки. Улыбнулась, тем самым сглаживая свой тон. — Теперь, когда все недопонимания были раскрыты, мы можем быть свободны в своих действиях. Ты не сделал ничего дурного и не обязан на мне жениться, прости, что думала иначе.

Неожиданно она сняла с пальца кольцо, которое я ей подарил, и вложила мне в руку.

— Но…

— Я очень рада, что все так легко разрешилось. Это ужасно заставлять людей вступать в отношения, в которые они вступать не хотят, брать на себя лишние обязательства и связывать друг друга клятвами, когда кто-то из них этого не