заметил, что сестра грустит, и решил ее развеселить. Он заказал ей какой-то коктейль, который они с Сашей в итоге осушили вдвоем, а после потащил девушку танцевать. Но, как оказалось, коктейль был просто ядерный, ибо у Оливы отключились все инстинкты самосохранения вместе с ее сдержанностью и разумностью. Как итог ее понесло.

Сразу после того, как Дэн отлучился к друзьям, она предложила играть Саше в «кто кого перепьет», на что друг изумленно уставился на девушку, не понимая, когда она успела так треснуться головой. Но против настойчивой подруги он не мог пойти, потому согласился. Так они начали пить шоты и пародировать актеров и цитаты их героев из известных фильмов, заставляя друг друга угадывать название, героя и режиссера. Это тоже было что-то вроде игры, а потому за каждый правильный ответ их очки суммировались вместе с количеством стопок.

Когда Дэн, как единственный трезвенник, наконец-то отвлекся от попойки своих друзей и заметил, во что играет его сестра, брат тотчас вмешался и запретил ей продолжать, видя, что она уже даже не может нормально сидеть, как и ее засыпающий друг. Дэн подхватил девушку и выволок из здания вместе с ее дружком, который, как и Олива, явно перепил. Сначала Дэн довез до дома друга сестры, а потом уже вернулся к себе с Оливой, которая вырубилась, пока они ехали. Так как дело было уже под утро, Дэн положил пьяную сестру спать прямо на диване, чтобы не разбудить родителей и Люка, а сам ушел к себе.

Как и можно было предположить, утро выдалось весьма необычным у Оливы, которая проснулась в гостиной с ужасной головной болью. Девушка не помнила, что произошло вчера, а потому с трудом понимала, с чего ей так плохо. Вместо того, чтобы пойти открывать подарки под елкой, она убежала в ванную, поскольку вчерашний алкоголь дал о себе знать. Конечно же ее вырвало после всего того, что она вчера успела выпить! Спасибо ядерному коктейлю от братца!

— С похмельем, сестричка! — засмеялся Дэн, когда заметил сестру в ванной.

Девушка показала брату неприличный жест, на что парень хохотнул еще раз:

— Всегда мечтал это сказать!

— Иди ты в… — но она не договорила, поскольку вторая порция шотов полезла обратно. Дэн засмеялся и пошел на кухню за таблетками и водой.

— Как ты смогла вчера столько выпить? Вы с Сашей совсем сошли с ума? — спросил старший брат, когда сестра выпила таблетки и умылась.

— Я ничего не помню после твоего коктейля. Сразу же мозги отключились…

— А-а-а, — протянул Дэн. — Это я спросил у бармена напиток повеселее, вот он мне и посоветовал. К тому же он красиво выглядел, я думал, тебе понравится…

Олива треснула брата по затылку.

— Ты спятил?! Ты мог смотреть на состав?! Там же, наверное, был весь алкоголь мира! Теперь понятно, почему меня так развезло!

— Ха-ха! Ты еще не знаешь, сколько выпила после…

Олива ошалело подняла на него взгляд. Она пила что-то еще?!

— О-о-о, да у кого-то амнезия! Вы с Саньком выпили около двадцати шотов на двоих! Причем это все оплачивал я! — пожаловался Дэн, на что Олива сначала недоуменно уставилась на брата, а потом ухмыльнулась и горделиво вскинула подбородок.

— Так тебе и надо! Больше не будешь меня спаивать! — заявила она, ткнув парня под ребро, и выскочила из ванной.

— Засранка! — бросил ей вслед Дэн.

Вот и сейчас, сидя в самолете Олива улыбнулась, вспомнив как они отметили новый год. Да, забавно получилось. Ведь Саше тоже было на утро плохо, пили-то они одно и то же.

И все-таки наступивший новый год должен был стать особенным, ведь Олива начинала жизни с чистого листа и на новом месте, будучи уже, по сути, взрослой. Если еще летом она боялась уезжать из дома, то сейчас была спокойна за себя. Девушка больше не боялась, что она не справится. Она уже столько всего пережила, что могла смело отправляться куда угодно. Да, она будет скучать по родным, по своему дому, городу и стране, по друзьям… Но впереди ее ждет новая жизнь, в которой останутся только отголоски прошлого в виде магии, которая теперь живет в ней и напоминает о связи с Террамагикой.

Олива еще раз поглядела в окно иллюминатора и приложила к нему ладошку, думая обо всем хорошем и порой безумном, что порой происходило в ее жизни. Мысли как-то завели ее к Авену, и она улыбнулась, вспоминая его вечные подколы, их сложные взаимоотношения и пакости друг другу… С юношей никогда не было времени скучать, и каждый раз, когда на его лице расцветала загадочная улыбка, это знаменовало начало чего-то жутко интересного и безумного.

Девушка обхватила себя руками и вспомнила объятия Авена под водопадом, когда он защищал ее от ведьм. Тогда-то он уж точно был настоящим и не мог притворяться. Она видела, что юноша бывает нежен и раним, а потому не понимала, что заставило Авена резко начать вести себя так холодно. Но девушка точно знала: на все есть своя причина. И это как-то связано с тем вечером, когда ей стало плохо после поцелуя. А потому Олива решила не брать в расчет последние дни их общения и не обижаться на парня. Возможно, это было глупо, но она не верила, что Авен на самом деле такой грубый и бесчувственный. Парень ведь сам тянулся к ней, она помнила его молчание тогда на балконе, когда он пытался ее поцеловать, а она ему не ответила; и для сравнения держала в голове его счастливое лицо, когда она поцеловала его сама. Было, конечно, жаль, что Авен не стал объясняться и предпочел отдалить ее от себя грубостью. Он ведь явно сделал это намеренно. Но теперь все было в прошлом. Там же нужно было оставить и чувства к юноше, но Олива не могла его забыть. В ее подсознании прочно засели яркие голубые глаза, бездонные как океан, тонкие аристократичные губы, которые на самом деле не холодные, а самые горячие и мягкие, и шелковистые русые волосы, закручивающиеся в хаотичные завитки.

Девушка отняла руку от иллюминатора и замерла, глядя на стекло. Прозрачная поверхность покрылась серебристым инеем, в рисунке которого проступали черты парня, о котором она только что думала. Это было его лицо со смеющимися глазами и широкой улыбкой. Олива перевела взгляд на свои руки, покрывшиеся изморозью. Это сделала она? Сердце забилось быстрее от осознания открытия еще одной силы. Девушка снова прислонила к стеклу ладонь, и от нее в разные стороны разошлись тонкие