Холодная вода мягко плескалась вокруг их разгоряченных тел. Она обняла Джаррета за плечи. Ее губы крепко прижались к его губам, когда он направил себя в нее. Она поцеловала его в уголок рта, в подбородок и зарылась лицом в его шею.

— Я люблю тебя, Ренни, — прошептал QH ей на ухо. Его зубы схватили ее за мочку уха, и мягко потянули. Она задрожала, но не от холода, а от тепла. Он поглотил ее дрожь и тихо сказал: — Единственное, что ты не можешь себе вообразить — это как сильно я тебя люблю.

Она могла судить об этом только по силе собственных чувств, и если он испытывал к ней хотя бы часть того, чем она ему отвечала, то она знала, что ее и в самом деле очень любят. Так она ему и сказала.

Они любили друг друга в серебристой воде озера, окунались с головой в лунный свет и обходили стороной рыбу. Их смех, подобно камешкам, пущенным опытной рукой, легко и быстро несся по поверхности, и они поднимались вверх, чтобы испытать наслаждение в объятиях друг друга.

Потом они разделились, переводя дыхание и держась друг за друга лишь кончиками пальцев. Ренни первая покинула звездный полог ради более темного полога из сосновых веток. К. тому времени когда Джаррет присоединился к ней, она уже надела платье и туфли, держа в руках чулки и насквозь мокрую сорочку. Ренни подала ему джинсы и пошла снимать его рубашку с ветки.

Ей пришлось дважды подпрыгнуть, прежде чем она смогла ее снять. Из нагрудного кармана что-то выпало. Ренни опустилась на колени и принялась искать среди сухих иголок. Ее пальцы коснулись чего-то прохладного и гладкого, свободно уместившегося в ее руке. Она вернулась в круг лунного света и, пока Джаррет надевал рубашку, подняла овальный предмет вверх.

На миг Ренни подумала, что держит зеркало. На нее смотрело ее собственное отражение… и в то же время не оно. То, что она держала, было фотографией в рамке. Ренни подняла взгляд на Джаррета и увидела, что он глядит на нее.

— Это же моя фотография, — удивленно сказала она. — Она стояла на каминной полке в моей спальне в Нью-Йорке. Когда ты ее…

— Боюсь, что я ее украл. — Джаррет стоял позади нее и смотрел через плечо. — Эта фотография некоторое время была моим спутником. Я забрал ее перед отъездом из Нью-Йорка — первым отъездом.

— Ты хранил это до моего приезда в Эхо-Фолз?

— Я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова. Он обнял ее за талию и прижал к себе.

Ренни повернулась в его объятиях и засунула фотографию обратно в нагрудный карман. Глаза ее сияли.

— Я знаю, что ты меня любишь, — тихо сказала она, — но до сих пор я не подозревала, как долго это длится.

— Почти с самого начала. — Джаррет прижался к ней лбом. — Но это ничто по сравнению с вечностью.

Стоя в его объятиях, Ренни одну руку держала на фотографии, другую на его сердце и думала, что вечность может — нет, просто должна — быть достаточно долгой.