Практика прямого копирования не всегда была удачной, но на протяжении века она совершенствовалась и еще больше изменилась во времена Второго королевства. Поскольку отдельные звенья в цепи событий отсутствуют, мы можем только предполагать, что во второй половине XII в. обаяние Византии угасло вместе с потерей политической власти. Византийские модели все еще использовались, но отношение к ним стало более сдержанным, и стало меньше рабского копирования. Но мы остереглись бы утверждать, что в королевстве сложилась местная школа миниатюристов. Вероятней предположить, что они по-прежнему продолжали приезжать из-за границы, привозя с собой собственные образцы. Византийское и мусульманское влияния можно обнаружить в миниатюрах XIII в., но, как выяснилось, они шли через Европу. Скопированные в Англии, Франции и Италии, в итоге они достигали Акры. В отдельных рукописях проявляется специфическое влияние покровителя мастера, заказавшего их. Несмотря на все усилия ученых, практически невозможно установить связь иллюстрации с местом работы мастера. Крайне редко в миниатюре XIII в. можно обнаружить колокольню храма Гроба Господня. Иногда изображается ротонда придела Воскресения, купол храма тамплиеров, но все восточные одеяния, оружие, позы поддельные. Поскольку в Европе уже был сложившийся образ Востока, художник подлаживался под свою аудиторию. Миниатюристу лучше удавались экзотические верблюды, чем костюмы, здания и естественное окружение. В этой связи мы вспоминаем об иллюминованных французских рукописях великого историка крестоносцев Вильгельма Тирского. Рожденный в Святой земле и получивший образование во Франции, он знал Европу и Константинополь столь же хорошо, как и место своего рождения. Его хроника – это кладезь географической информации, и его описания словно иллюстрации, срисованные с натуры. Но как сами миниатюры соотносятся с этой замечательной хроникой, одной из лучших в христианском мире в XII столетии? В них не только невозможно увидеть какой-либо восточный элемент, но и ни одна из работ миниатюриста не указывает на то, что события происходят в Латинском королевстве. Все изображаемое им – это Франция, которую перенесли за море. Витражи Сен-Дени, как и некоторые европейские фрески XII в., изображающие битвы между крестоносцами и неверными, в гораздо большей степени являются отражением Востока, чем миниатюры, написанные в самом Латинском королевстве.

В области миниатюры мы снова сталкиваемся с феноменом, с которым мы уже сталкивались ранее в церковной архитектуре и скульптуре. Творец-художник закрывает глаза на окружающий его мир. Свободный от византийского влияния, он следует художественным традициям своей земли. Вряд ли можно утверждать, что в Святой земле развивалось искусство, которое без труда можно назвать местным по своему происхождению.

Время не пощадило архитектуру и скульптуру крестоносцев, не сохранились иллюминованные рукописи, но равнодушие, фанатизм и сектантство обрекли на исчезновение столь богатое художественное наследие в области стенной живописи и мозаики. То, что сохранилось, – достаточное доказательство, что у Византии был достойный наследник на протяжении двух сотен лет. Исследования уцелевших памятников наряду с письменными свидетельствами далекого прошлого дают картину утраченных сокровищ. Нет ничего более наглядного, чем описание дворца Ибелинов в Бейруте, сделанное посланником Германской империи на латинском Востоке: «В одной из этих башен, недавно возведенных (в пределах городских стен), мы увидели великолепно украшенный дворец, который я намереваюсь вкратце описать, если мне хватит слов. Постройка прочная, расположена на удачно выбранном месте. С одной стороны открывается вид на море с плавающими по нему кораблями, а с другой – на луга, сады и приятные взору окрестности. Полы сделаны из мрамора, их рисунок создает впечатление движущейся воды, колеблемой легким бризом. Это сделано так искусно, что у каждого возникает ощущение, будто он идет по воде, удивляясь, что стопы его не оставляют следов на песке. Из плоскости стен, покрытых мрамором, выступают искусно вырезанные вазы. Потолок выкрашен в цвет неба, так что вы, кажется, видите, как по нему плывут облака; здесь веет зефир, там светит солнце. Годы, месяца, дни, недели, часы и минуты движутся в поясе зодиака. Во внутренних покоях дворца, в самом его центре находится бассейн, созданный из разноцветного мрамора. Его цвета создают иллюзию живых распустившихся цветов. Как ни пытается посетитель разглядеть их, они растворяются перед его взором. В центре бассейна фонтан в виде дракона, который изливает обильные струи кристально чистой воды во все стороны; поэтому во время жары воздух делается влажным и прохладным. Под тихий шепот воды предаются неге собравшиеся вокруг люди».

Увы, от дворца франков не осталось ничего, и ничто не напоминает о его былой роскоши. Сохранились улицы и рынки, остатки небольших гражданских построек. В монументальных строениях, в основном в церквах, уцелела большая часть внутреннего декора. Но и они всего лишь жалкие остатки первоначального великолепия. Немецкий пилигрим Теодорих (XII в.) так описывает внутреннее убранство в храме Гроба Господня.

В одной из часовен (édicule) имеется «мозаичное изображение Положения Господа во гроб, которое совершают Иосиф и Никодим; рядом стоит Богородица, Его мать, и три Марии… с кувшинами благовоний. Ангел, отодвинув крышку гроба, сидит на нем».

В ротонде «стены… блещут мозаикой несравненной красоты. Там, перед хорами… изображен в той же мозаике Младенец Иисус с прекраснейшим ликом, но работы более древнего мастера; слева стоит Его мать, справа – Архангел Гавриил, который произносит известное приветствие: «Благословенная Мария, Господь с тобою, благословенна ты в женах, и благословен плод чрева твоего». Это приветствие написано по-латыни и на греческом языке вокруг самой фигуры Иисуса Христа. Далее, правее мозаичное изображение 12 апостолов, у каждого в руках похвалы Христу, слова которых отсылают к священным мистериям. Среди них, в небольшом углублении в стене сидит во всем царском великолепии, в трабее (торжественное одеяние) император Константин… Здесь же, рядом с апостолами, Архангел Михаил блещет в чудном свете. Слева стоят 13 пророков, лица всех повернуты к прекрасному Младенцу, в руках они держат пророчества, которые они некогда получили от Него. Посреди их, напротив сына, сидит благословенная императрица Елена».

Некоторые мозаики византийского происхождения, восстановленные и обновленные при власти франков, о чем свидетельствуют греческие и латинские надписи. Стенные росписи храма менее известны, чем мозаики. Если последние украшают византийскую ротонду, росписи декорируют арки восточной стороны кафедрального собора, вне хор. И снова мы цитируем пилигрима Теодориха: «Высокий алтарь посвящен… нашему Господу и Спасителю, здесь же расположена кафедра патриарха, над которым свешивается с арки очень большое и украшенное изображение Богоматери, Иоанна Крестителя и Архангела Гавриила. На своде храма запечатлен наш Господь Иисус Христос, который держит крест в левой руке, а Адама – в правой, устремив взгляд в небеса. Его левая нога приподнята в гигантском шаге, а правая все еще упирается в землю, в то время как Он восходит на небо. Вокруг Его стоят Богоматерь, Иоанн Креститель и апостолы».