то есть я хотела сказать… что, ну… по другому просто не получится — вот!

— А… ну… тогда справедливо, — сразу сдала назад Алиса.

— Командиром может быть только Ульяна, тебя она при всём желании не поднимет, — заключила Мику.

— Я поняла, Мику это всё придумала, потому что завидует! Она ещё не сидела на Семёне и в тайне мечтает об этом! То есть уже не в тайне, — хихикнула Ульяна.

— Ничего я не придумала! Такая игра действительно есть! — запротестовала Мику.

— Да ладно оправдываться, тебя можно понять — все хотят покататься на Семёне! А я первая это предложила! — победно заявила Ульяна. — Семёныч, ты у нас стал ездовым!

— Дык у нас не только коты, но и академики ездовыми бывают! — процитировал я в ответ, втайне радуясь предстоящей забаве, но шутку никто не оценил.

…

Мику стояла согнувшись и отчаянно кашляла — судя по всему, вдохнув вместо воздуха речной воды. Алиса и Ульянка уже были на ногах, падение в воду для них обошлось без особых последствий, как и для меня. Алиса отплёвывалась, а Ульяна светилась от счастья и была донельзя довольна предпринятой атакой. Однако, поняв, что инцидент для Мику закончился не так гладко, как для прочих, сменила выражение лица на озабоченное.

Я поспешил к любимой и стал бестолково хлопать её по спине, не зная, что предпринять и чем помочь.

— Всё, всё, мне уже лучше, — наконец прохрипела она и выпрямилась.

Я заботливо обхватил её за талию и повёл к берегу.

…

— Надо понимать, эволюция видов, про которую нам рассказывали в школе, это всего лишь теория, одна из многих. И что человек произошёл от обезьяны, тоже. Мне, например, больше нравится другая теория — человек был создан для жизни в воде. Видите, у нас даже остались небольшие перепонки между пальцами.

Я растопырил ладонь, наглядно демонстрируя сказанное.

— Особенно между ладонью и большим пальцем — видите? У обезьян такого нет. Это говорит о том, что мы плавали! И кожа у нас гладкая — шерсти нет. Для животных, живущих на суше, такое нехарактерно, а вот для дельфинов и прочих морских млекопитающих — вполне! Ещё молочные железы — они у людей окружены жировой тканью, именно поэтому грудь у женщин выглядит… так как выглядит.

При этих словах Алиса глянула вниз и прикоснулась к верхней части купальника, проверив, что с ним всё в порядке.

— Что-то не так? — спросила она.

— Да нет, всё как раз так… Просто… — я смутился и отвёл взгляд от её бюста.

— У тебя что-то все разговоры сегодня сводятся к этому, — подозрительно заметила Алиса.

— Тебе кажется! — возразил я.

— И это говорит о том, что мы ранее выращивали потомство в воде, а эта жировая прослойка нужна для того, чтобы сохранять температуру молока постоянной в прохладной среде. У обезьян грудь другая! Это ещё одно подтверждение, что мы не родственники! — продолжал я свою «научную» лекцию.

— В эту же тему устройство горла. Я не совсем помню, что там и как, но вроде смысл в том, что при желании или необходимости там что-то куда-то перекрывается, и вода не попадёт в дыхательные пути. У дельфинов так же…

— Я поняла, к чему ты это рассказал — странно, что у меня ничего не перекрылось, когда это было нужно. Но это объясняется очень просто — я неудачница и даже с водоплаванием мне не везёт! — вздохнула Мику. — Я и плавать не умею, и нырять тем более! Я, наверное, даже в блюдце захлебнусь!

— Ты на себя наговариваешь! Всё ты умеешь! Плаваешь ты уже вполне хорошо, быстро научилась к тому же. Несколько раз потренировались и уже показываешь неплохой результат! — возразил я. — Всё, что тебе надо — больше уверенности в себе и своих силах, ну и немного усилий приложить. А давай я тебя и нырять научу! Это же ещё проще, чем плавать!

— Я! Я научу! Я чувствую себя виноватой из-за того, что Мику опять пострадала от моей выходки. Я думала, будет весело, а оно вон как вышло… — встряла Ульянка.

— Да! Мы научим! Там вон и нырять удобно будет с той… фиговины металлической. Надо только проверить, что глубины достаточно и на дне ничего не мешается, — поддержала её Алиса.

— Ну… не знаю, может, это и правда не моё… — засомневалась Мику.

— Не узнаешь, пока не попробуем! Получится — хорошо, не получится, займёмся арбузом тогда. Но попробовать ещё раз стоит! — настаивала Алиса.

Она взяла за руку колеблющуюся Мику и потянула её в воду.

После курса начинающего ныряльщика для Мику настал решающий момент первого самостоятельного прыжка.

— Семён, а можешь подстраховать меня? Вдруг я нырну и что-нибудь пойдёт не так, захлебнусь или перепутаю, где низ, где верх, или… может случиться всё, что угодно. Ты же знаешь, я такая неуклюжая… а ты мне тогда поможешь, направишь куда нужно или… ну не знаю… — забеспокоилась она.

— Да, без проблем! Главное, чтоб ты в меня не угодила, — заверил я.

Первые несколько раз Мику, видимо из-за боязни глубины, падала на воду плашмя, оставаясь на поверхности и жаловалась, что это очень больно. Алиса показала на собственном примере, как нужно входить в воду, и следующие разы Мику демонстрировала более приемлемый результат. Я подхватывал её в нижней точке нырка и аккуратно направлял вверх, поднимаясь вместе с ней.

— Ура! Ура! У меня стало получаться! — ликовала Мику, успешно вернувшись на поверхность в третий раз.

— Как я и говорил — если стараться, то всё получится. Знание теории и практика творят чудеса! Ты очень способная к тому же. А Алиса хороший учитель, — сделал над собой усилие, произнося комплимент.

— И я! Я тоже хороший! — вклинилась, как обычно, Ульяна.

— И ты, конечно. Без тебя вообще ничего бы не получилось! — добавил я.

— Я так рада! Мне это даже начинает нравиться! Давайте ещё! — воскликнула Мику.

Я кивнул и ушёл на глубину, привычно заняв место у дна. Раскрыл глаза