Под ботинками хрустело.

От внутренних стен второго этажа мало что осталось, а то, что осталось, было изрешечено пулями.

Санитары “скорой” пристегивали к каталке какого-то человека. Одна нога свесилась, и Йона рассмотрел окровавленную штанину и армейский ботинок.

Йона приблизился к каталке и едва не выронил топор.

Налобный фонарик светил вниз, и в неверном луче Йона разглядел окровавленное лицо Ринуса.

Йона перешагнул закопченный засов, поставил топор к стене, и тут его настигла внезапная головная боль.

В ушах стоял звон.

Рот и нос Ринуса скрывала дыхательная маска, глаза уставились в потолок, словно Ринус пытался осознать, что происходит.

– Лейтенант, – позвал Йона, остановившись возле каталки.

Слабой рукой Ринус приподнял маску и облизал губы. Санитар положил его ногу на каталку и затянул ремень на бедрах.

– Он пошел за ней, – едва слышно выговорил Ринус и закрыл глаза.

Йона сбежал с лестницы, пробежал мимо гаража и полицейских, которые отправляли первую машину “скорой”. В мозгу плескалась паника. Йона бросился через серебристое от инея пастбище к машине.

Йона медленно сдал задним ходом и съехал на дорожку, после чего переключил скорость и нажал на газ. Взметнулось облако потревоженной пыли.

На пути стояла полицейская машина.

Пришлось проехать через розовые кусты и канаву. Что-то стукнуло, раскрылся бардачок, на пол и пассажирское сиденье посыпались бумаги.

Йона свернул на ухабистую дорогу и прибавил газу. Пожухлая луговая трава хлестала бока машины.

Какой-то полицейский только что натянул ленту ограждения по новой, но Йона снова прорвал ее.

Возле автобуса патрульных Йона свернул налево, с заносом выскочил на узкую дорогу, на обочине переехал деревянную табличку с каким-то предупреждением и правым бортом задел отбойник, отграничивавший узкую дорогу от шоссе.

Земля летела из-под задних колес, шины гудели по ухабистой земле.

Автомобиль с грохотом снова выбрался на узкую дорогу, бежавшую параллельно встречному потоку на шоссе.

Скоро рассветет.

На остановке собрались в ожидании автобуса люди.

Йона объехал трактор, домчался до Мархезе и спустился по склону. Он круто свернул вправо, на тесный виадук под шоссе. Скорость была такой, что автомобиль боком вынесло на встречную полосу, и он ударился крылом о бетонную стену.

Окно со стороны Йоны разбилось, мелкие осколки заскакали по салону.

Он еще прибавил газу, перед круговым разворотом свернул налево, пересек съезд к автозаправке.

Опрокинулся рекламный щит.

Юреку не впервой выслеживать врага, а Люми не заметит, что ее преследуют. Она приведет Вальтера прямо к хостелу.

На съезде на шоссе Йона обогнал тягач, перевозивший лошадей, слева объехал грузовик и выжал из машины всю возможную скорость.

В разбитое окно с гулом врывался ветер.

После перелеска Йона влетел в Эйндховен.

Небо на востоке немного посветлело, город светился в остатках ночи.

Мимо мелькали темные кирпичные фасады.

Йона быстро приближался к перекрестку; на светофоре горел красный, какая-то машина остановилась, справа приближался автобус.

Йона загудел, проскочил мимо ждавшего автомобиля, выехал на перекресток, пролетел перед автобусом, услышал, как тот тормозит и грохочет прямо за ним.

Через три полосы Йона свернул на Вестдийк, пересек канал и выскочил на полосу для автобусов.

Мимо проносились большие современные здания.

Обе полосы перед Йоной заняли автомобиль доставки и две легковые машины.

Они двигались слишком медленно.

Застарелая мигрень взорвалась болью в глазнице. Это было только предвестье, но Йона вильнул, вырулил на встречную полосу – и лишь после этого снова обрел контроль.

Он нажал на гудок, но машинам некуда было деться.

Йона свернул на красную велосипедную дорожку и объехал их с внутренней стороны, сбив при этом урну для мусора – в зеркало заднего вида он видел, как она катится, переворачиваясь, и разбивает витрину.

Машина снова выскочила на полосу, шины загудели, когда она переваливала бордюр, и завизжали, когда Йона круто свернул направо, на площадь Восемнадцатого сентября.

Может быть, все это уже не имеет смысла.

Йона пересек пешеходный переход, притормозил, прямо через встречную полосу свернул налево и оказался на привокзальной площади.

С земли с шумом взлетели голуби.

Вокзал Эйндховена – приземистое здание со стеклянным фасадом. Хостел уже недалеко.

Для утренних электричек было еще слишком рано. Немногочисленные пассажиры прохаживались за стеклянными дверями.

Рядом со стойкой с бесплатными газетами стоял коленями на картонке нищий.

Йона свернул, проехал мимо ожидающих клиентов такси и остановился.

Осколки сыпались с его одежды, когда он вылез из машины и побежал к хостелу.

Йона искал взглядом любое подходящее оружие.

В арке вокзала, у желтых билетных автоматов, стоял полицейский. Наклонившись вперед, он поедал бутерброд из пакетика.

Йона свернул к нему. Полицейский был мужчиной средних лет, со светлыми бакенбардами и белесыми ресницами.

На землю падали обрывки салатных листьев.

Йона быстро зашел полицейскому за спину. Протянув руку, он расстегнул ремень и рывком вытащил пистолет из кобуры.

Полицейский обернулся, не успев дожевать. В нагрудном кармане виднелись солнечные очки.

– Интерпол. Чрезвычайная ситуация, – объяснил Йона и бросил взгляд на хостел.

Он уже сделал шаг в сторону, как полицейский вцепился ему в куртку. Йона обернулся и оттолкнул его. Полицейский ударился головой о стену, и бутерброд упал на землю.

– Речь о спасении жизни!

Полицейский отстегнул дубинку и замахнулся; Йона поймал его за руку, однако дубинка все же попала ему по щеке.

Йона схватил полицейского за плечо, резко повернул и опрокинул на спину. Полицейский хотел подняться, но Йона пнул его под колено.

Полицейский завопил.

Йона забрал его рацию и побежал к хостелу, огибая забитую велопарковку; рацию он зашвырнул на низенькую крышу обменного пункта.

Подбегая к дверям хостела, он проверил пистолет.

Магазин содержал восемь или девять патронов.

Все еще слыша крики полицейского, Йона широкими шагами вошел в хостел.