Эллорен!

Я буду в Верпасии сегодня вечером.

Пришлю за тобой, как только приеду.

Лукас

За окном грохочет гром.

Меня охватывает ослепляющая ярость, противостоять которой невозможно.

Ликаны мертвы. Почти все они жестоко убиты. И теперь Лукас и тётя Вивиан используют истребление целого народа – семьи Дианы и Джареда, – чтобы заставить меня обручиться с одним из военных, принимавших участие в совершении этого омерзительного преступления.

Я не могу думать. Не могу дышать. В ушах пульсирует кровь, заглушая все звуки, яркий свет ослепляет. У меня подкашиваются колени, и я падаю на пушистый ковёр, ударившись о край кровати. Моё дыхание учащается, я роняю голову на пол и бессильно рыдаю.

Спустя некоторое время я всё ещё лежу, съёжившись на полу, когда я вдруг слышу щелчок входной двери, потом до меня доносятся лёгкие шаги сначала в гардеробной, а потом в гостиной.

Я встревоженно поднимаю голову и вижу суровое лицо Тьерни.

– Тьерни, – хрипло выдыхаю я, не сдерживая захлестнувших меня эмоций. – Тебя впустили?

Подруга падает рядом со мной на колени, и выражение её лица меняется на глазах. Мы берёмся за руки и, прижавшись друг к другу лбами, застываем в море мятых нижних юбок.

Однако вскоре Тьерни выпрямляется и вытирает слёзы. Вместо горестного взгляда она будто надевает маску мрачной стойкости. Мы молча смотрим друг на друга, воздух между нами густеет от отчаяния.

– Как ты прошла? Ведь у двери охрана, – ошеломлённо спрашиваю я.

Тьерни хмурится и бросает рассеянный взгляд на белую повязку на рукаве.

– Отец занимает высокий пост в гильдии ремесленников. Я воспользовалась его положением.

– Моих братьев арестовали, – срывающимся голосом говорю я.

– Знаю, – невозмутимо кивает Тьерни. – Они под стражей. Их, скорее всего, будут судить за нападение на военных стажёров.

– О Древнейший!

Я в панике прячу лицо в ладонях.

– Тот студент, которому досталось от Рейфа, сын мага Ночола Таркильна, главы гильдии торговцев.

Гнев, поднимающийся в моей груди, без труда сметает охвативший было меня страх.

– Я очень рада, что Рейф ему врезал, – огрызаюсь я. – Надо было оторвать ему голову прямо там.

Буря гнева уходит так же стремительно, как накатила, и я вздрагиваю от страха за братьев.

– Я должна им помочь, Тьерни, – прерывисто вздохнув, говорю я. – Где их держат?

– В лагере Четвёртого дивизиона, – многозначительно произносит Тьерни. – Того самого, под командованием Лукаса.

Подруга ждёт, пока до меня дойдёт важность этих новостей, и мы обмениваемся выразительным взглядом.

– Лукас скоро пришлёт за мной, – сообщаю я.

Тьерни резко кивает в ответ.

– Эллорен, всё изменилось. За одну ночь равновесие сил в Западных землях переменилось навсегда.

Я понимаю Тьерни и с небывалой ясностью ощущаю, как давят на нас ужасающие реалии нового мира.

– Я знаю.

– Я выяснила всё, что смогла, – делится информацией Тьерни. – Гарднерийцы предложили Верпасийскому совету мирно присоединиться к Гарднерии, а в случае отказа будет объявлена война.

Целую минуту мы молчим, напряжённо размышляя.

– Верпасиане сдадутся, – наконец мрачно говорю я. – Они не станут воевать с Гарднерией.

Тьерни отвечает таким же угрюмым взглядом, сжавшись, будто в ожидании удара.

– Совет Верпасии собрался на экстренное заседание. Прямо сейчас они обсуждают ультиматум Гарднерии.

Меня охватывает противный холодный озноб. Я прекрасно знаю, что неотвратимое будущее принесёт Тьерни и её семье… и всем, кто мне дорог.

– Как ты думаешь, они нашли свою Чёрную Ведьму? – шёпотом спрашиваю я. – Может быть, Фэллон набралась магических сил? Лукас говорил, что, возможно, он ошибся насчёт Фэллон и её силы.

Тьерни задумчиво хмурится.

– Поговаривают, что силы Фэллон растут, однако к случившемуся это не имеет никакого отношения. К тому же ликаны всегда были невосприимчивы к магии гарднерийцев, на них волшебные палочки и заклинания не действовали. – Тьерни качает головой. – Это сила совсем другого порядка, Эллорен. Ничего подобного на Эртии прежде не было.

Подруга мрачно смотрит на меня, и где-то в глубине души у меня зарождается дурное предчувствие.

– Я слышала, Фогель скоро будет здесь, – говорит Тьерни.

В памяти тут же всплывает тёмное дерево, которое я вижу, находясь рядом с Фогелем. Вместе с образом дерева меня окутывает ощущение чего-то плохого, присутствие какой-то мрачной тени.

– Он собирается встретиться с ву трин, – продолжает Тьерни. – Будет обсуждать с ними судьбу Джареда и Дианы. Обе стороны хотят заполучить ликанов…

– Чтобы создать армию оборотней, – заканчиваю я её фразу. – В этом обвиняли друг друга Лахлан Грей и Кам Вин. Я слышала их разговор.

Тьерни нервно прикусывает губу.

– Да. Гарднерийцы не собираются убивать близнецов.

– Нет, – горько качаю я головой. – Их всего лишь обратят в рабов.

– Фогель ставит всех солдат Четвёртого дивизиона на охрану Северной башни, – сообщает Тьерни. – Они прибудут на место до заката. – Тьерни бросает на меня проницательный взгляд. – Тебе придётся использовать своё преимущество при встрече с Лукасом. И не только чтобы вытащить из тюрьмы братьев и помочь Диане и Джареду. Если Верпасия падёт, Лукас станет здесь очень влиятельной фигурой.

Она, не отрываясь, смотрит мне в глаза, и я без слов понимаю всё, что подруга хочет сказать.

Ох, нет. Я не могу с ним обручиться! Тем более сейчас. После того, что сотворили гарднерийцы.

– Ты видела Айвена? – спрашиваю я с некоторой долей вызова в голосе.

Взгляд Тьерни становится ещё острее, она будто чувствует неразрешимые противоречия, поднимающиеся волнами в моей душе.

– Он защищает кухонных работников.

– А что с Ариэль и Винтер? Он отвёл их в безопасное место? Им нельзя здесь оставаться, Тьерни. Если гарднерийцы захватят Верпасию, всех икаритов тут же отправят за решётку.

– Они в порядке, – уверяет меня подруга. – Айвен передал их с рук на руки Каэлю и Ррису, и они вместе покинули Верпасию. У Каэля есть дом на севере альфсигрских земель. Туда они и отправились.

Я с облегчением вздыхаю.

Благодарю тебя, о Древнейший! Какое счастье, что Винтер и Ариэль спаслись.

– Айвен уж очень торопится увидеться с тобой, – искоса взглянув на меня, продолжает Тьерни. – Он сам пришёл ко мне и спросил, где тебя найти. Но сейчас вам слишком опасно встречаться.