— Чем же это грозит?

— Моя голова послужит гарантией того, что Лузиньян, узнав о моём аресте, не посмеет выступить против короны. Испанка пригрозит, что поднесёт её ему на блюде, если он высунет нос из своего Ла Марша. Будьте уверены, она так и сделает. Вот и устранён один её противник, а затем и все остальные. Надеюсь, герцог, вы не станете поднимать мятежа во избежание отсечения моей головы. Я вам ещё пригожусь, не так ли? Не стоит вам разбрасываться головами знатных людей королевства, которых в вашем распоряжении, если вдуматься, не так уж много.

— Вы правы, не стоит, — не мог не согласиться Моклерк.

— Поэтому я останусь здесь и буду ждать вас. Однако если Тибо Шампанский отправится с вами, дайте мне знать. Мы не должны с ним встречаться: увидев меня, он сразу поймёт, откуда тянутся нити заговора против него, и наше предприятие провалится, ещё не начавшись. Итак, герцог, если у вас больше нет вопросов ко мне, отправляйтесь в Шампань. Понимаю, как это будет для вас нелегко, но вам придётся пожертвовать собой и вашей дочерью ради нашего общего дела.

Моклерк привёл новое возражение:

— Не отрицаю, оно сулит нам победу в будущем, но граф Тибо необычайно своенравен: допускаю возможность, что он не захочет породниться с Бретанью. И уж, во всяком случае, этого не допустит вдовствующая королева. Для неё опасен такой шаг её верного друга: Тибо может примкнуть к тестю или попросту не станет выступать против него с оружием в руках. Поэтому она будет всячески противиться заключению этого брачного союза.

— Во-первых, дабы пока что не ставить испанку перед фактом, не торопитесь с расторжением помолвки, дождитесь вначале согласия Тибо. Он ведь может и отказаться, не так ли? Во-вторых, ваша задача — не дать ему встретиться с опекуншей. Торопите его, попытайтесь сразу же увезти его с собой. Не поедет — скажите ему, что не следует откладывать дело в долгий ящик: невеста мила, умна, к ней толпами сватаются женихи, малейшая проволочка может погубить начинание. Словом, найдёте, что сказать. Но всё же лучше будет, если вы вернётесь сюда вместе с Тибо, чтобы составить и подписать брачный договор, как говорится, на месте. Да покажите ему невесту. Вы говорили, она у вас красавица?

— О, мадам, само совершенство! Её белокурые, шелковистые волосы и глаза цвета ясного неба…

— Достаточно, герцог. В приданое за дочерью отдайте графство Пентьевр, которое вы, ещё при жизни Филиппа Августа, отобрали у Генриха д’Авогура.

— Да, но… — заколебался Моклерк, не готовый к такой жертве, — земли эти приносят неплохой доход…

— Не скупитесь, отдавайте — выиграете больше. Уверена, Тибо попадётся в такую сеть.

— Приложу все усилия, — вздохнул герцог. — С Божьей помощью, надеюсь, моей дочери удастся покорить сердце правителя Шампани.

— Если всё же наше предприятие не пойдёт по намеченному плану, у меня найдётся другой способ разлучить эту парочку. Но до этого я попытаюсь предпринять шаги, которые вынудят Тибо вместо хвалебных од и любовных песен создавать эпитафии.

— Остаётся удивляться, мадам, — сколько планов вмещает ваш ум! Вам мог бы позавидовать самый искусный полководец.

— И я не успокоюсь, герцог, пока не доведу до конца то, что повелел мне Господь.

Отвернувшись, Изабелла долго смотрела в окно, всецело поглощённая своими невесёлыми думами. Моклерк, глядя на неё, внезапно проговорил:

— Полагаю, графиня, следует несколько изменить наш план.

Обернувшись, она вопросительно поглядела на него.

Герцог продолжал:

— Ни к чему заставлять графа Шампанского тащиться через всю Францию, чтобы взглянуть на свою невесту. Дорога длинная, — чего доброго, за это время он передумает. Да и велик будет соблазн по пути повернуть на Париж. Облегчим ему задачу.

— Возможно, вы правы, — задумчиво отозвалась собеседница. — Что же вы предлагаете взамен этого путешествия?

— Я возьму Иоланду с собой, потом оставлю её в известном мне монастыре близ Шато-Тьерри, у границ графства Суассон и Ланской епархии, а сам поеду в Провен. Я укажу Тибо место и дам время на размышления. От Провена до монастыря не так уж далеко. Мы с дочерью будем ожидать там. Полагаю, в этом случае ему не придёт охота поворачивать на Париж.

— Хорошо, герцог, — кивнула Изабелла, чуть помедлив. — О результатах вашей встречи немедленно же известите меня.

Всё вышло так, как и задумали Изабелла с Моклерком. Тибо доводилось слышать о красоте Иоланды Бретонской. Знал он и о том, что к ней уже не раз сватались. Но, решив взвесить все «за» и «против», он ответил герцогу, что примет решение на днях. В случае согласия он приедет в этот монастырь; в противном случае известит об отказе, выслав гонца.

Довольный, Моклерк уехал.

— Что скажешь, Аутар? — повернулся Тибо к своему телохранителю. — Ты всё видел и слышал. Говори, я хочу знать, что ты думаешь об этом.

— Хитрый лис решил подружиться со сторожевым псом, чтобы без помехи воровать кур, — бесстрастным голосом ответил Аутар, бросая на хозяина красноречивый взгляд.

— Именно так ты смотришь на дело? — нахмурился Тибо. — Полагаешь, не за горами конец перемирия баронов с королём?

— Кто выбрал дорогу, ведущую к власти, уже не свернёт с неё. Выражение покорности — всего лишь привал в пути.

— Что заставляет тебя так думать?

— Герцог был слишком настойчив и любезен. Так не ведёт себя тот, кто совсем недавно шёл на тебя с мечом. С языка у гостя стекал мёд, но за пазухой он прятал кинжал.

— Против кого?

— Остриё направлено в грудь хозяина сторожевого пса.

— Думаешь, королеве угрожает опасность? — Тибо усмехнулся. — Не сгущай красок. Тебе всегда всё видится в чёрном цвете.

— На шахматной доске самая сильная фигура всегда под защитой. Убрав защиту, на эту фигуру нападают.

— Я верен короне, Аутар, и не намерен нарушать свою клятву.

— Для чего тогда приезжал гость?

— Я нахожу его намерения дружескими. Мне предлагают неплохую сделку. Дочь правителя Бретани! Завидная партия для любого принца или даже самого короля. К тому же мне дарят графство.

— Эту сделку, как ты её называешь, граф, ты заключаешь со своей совестью. Подумай, продаётся ли такой товар? И кому ты намерен его продать? Тому, от кого корона вот уже столько лет терпит одни бедствия?

Тибо молчал, сложив вместе подушечки пальцев обеих рук и размышляя.

— Свора, что гонит оленя, не отстанет от него, пока он не упадёт мёртвым, — продолжал Аутар тем же бесстрастным тоном, словно речь шла о недавно прошедшем дожде.

— Ты имеешь в виду меня? — вскинул брови Тибо. — Вздор! Им не нужна моя жизнь.

— Им нужен союзник. Совсем нетрудно обратить в друга недавнего врага, пожертвовав для этого единственной дочерью. Ставка высока. Столь же весомым окажется и выигрыш. Одной стрелой они мечтают убить двух волков.