Надежда мелькнула и тут же пропала. Ага, конечно. Стас не мог привести Генри, потому что пёс остался в родном городе. Но тогда… Веник?

Я всё же быстро обернулась, но в дверях никого не было. Зато маньяк-похититель затрясся ещё активней и почти смог скинуть пса, но тот лишь на секунду отпустил челюсть и впился в руку с новой силой, яростно потрясая головой и придавливая мужчину к земле. На пол из ран полились первые струйки крови.

А я заметила пистолет. Он валялся на полу, всеми забытый, почти у самых моих ног. Были бы развязаны руки, успела бы схватить и наставить на похитителя, но так, скорчившись на полу, что я могла? Схватить его зубами?

Идея пришла тут же. Напрягаясь всем телом, я заставила себя сесть, а потом со всей дури лягнула пистолет ногой. Зазвенев металлом по бетонному полу, он откатился на пару метров и замер, не в недосягаемости, но всё же вдалеке, а я надеялась только на одно: что этому грёбаному маньяку сейчас было слишком больно, слишком страшно и слишком кроваво, чтобы заметить, куда делось оружие.

Мужчина орал, визжал, как недорезанный поросёнок, уже даже не пытаясь отцепить пса. По щекам его текли слёзы и пот, он корчился на полу в багровых потёках крови на грязном бетоне и замахивался на пса свободной рукой. Замахивался, бил животное по лопаткам, но псу было наплевать. Он сжимал челюсти и рычал, рычал, рычал.

Всё же собаки – страшное дело.

– Генри… – тихонько окликнула я.

И это «страшное дело» в ту же секунду разжало челюсть и обернулось ко мне. Жуткая окровавленная морда, заляпанная алым шерсть, грязные клыки. Такой ужас меня не охватывал даже под дулом пистолета. Тело сковал страх, казалось, этот монстр, который смог заставить рыдать настоящего психа, сейчас кинется на меня и вцепится в глотку, но…

Мгновение пёс стоял, уставившись мне в глаза. Умным, внимательный взглядом. Потом повёл носом, робко дёрнул ушами – и потрусил ко мне, приветливо виляя хвостом и излучая бесконечное дружелюбие. Остановился рядом, оставляя покалеченного маньяка валяться на полу, и потёрся мордой мне о плечо.

Потёрся! Мордой! О плечо!

Я резко выдохнула – даже не замечала, что до этого самого момента сидела, затаив дыхание, – посмотрела на пса, на эти грёбаные окровавленные клыки, и улыбнулась. А потом чуть склонилась, касаясь лбом его лба, и шепнула:

– Спасибо тебе, Генри. Если б не ты, это я бы сейчас истекала кровью, а не этот гондон.

– Сучка, – взвизгнул бывший клиент. – Блядина хренова! Да тебя и этого пса на бойню надо!

Я повернула голову в его сторону, Генри тоже дёрнулся, сделал шаг в сторону мужчины и предупреждающе на него зарычал, будто прекрасно понимал слова и совершенно не был с ними согласен. Скрючившееся на полу тело мало напоминало наставлявшего на меня пистолет маньяка. Но мужчина продолжал орать, ругаться на нас и пытаться встать, истекая кровью.

– Слышишь, стерва, ты сдохнешь в ответ за этого блядского пса! Сдохнешь, я клянусь! Ответишь за свои грешки.

Не знаю, почему меня это так разозлило и откуда взялись силы. Но я одним рывком поднялась на ноги. Встала, гордо расправив плечи, тряхнула волосами, сделала несколько гордых шагов к этому ублюдку и смерила его брезгливым взглядом. Генри не отставал, двигался рядом, рычал и скалил зубы, устрашая окровавленного маньяка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ещё посмотрим, кто будет отвечать за грехи, ублюдок, – выплюнула я, с размаху пиная его в бок. Ногу пронзила боль, но и мужик тоже завыл и скорчился, видимо, я попала не только по боку, а и по больной руке. – Ясно? – Ещё один удар. – А будешь рыпаться, Генри тебе член откусит. Правда, милый?

Пёс согласно заурчал, совсем как кот, и клацнул зубами в опасной близости от промежности похитителя, будто прекрасно знал, что такое «член» и где он находится. Боже, никогда бы не подумала, что буду в одной команде с огромным псом давать сдачи какому-то психу. Окровавленному психу.

Последний замах ногой так и не перерос в удар. Зато Генри, судя по дикому ору, всё же тяпнул мужика за ногу, когда тот попытался «рыпнуться». Под аккомпанемент жутких криков и хрипов я отступила, тяжело вздохнула и задрожала всем телом. Стресс постепенно находил выход, ноги не хотели держать, и я вновь осела на бетонный пол. Пёс тут же оказался рядом, лизнул щёку, потёрся носом о моё плечо, размазывая чужую кровь. А я была ему настолько благодарна, что даже за кровавые пятна не была в обиде. Так благодарна, что готова была расцеловать прямо в окровавленную пасть и всю жизнь носить на руках.

– Генри, чудо моё, солнышко, – пробормотала я, прислоняясь к мохнатому боку пса. – Обняла б тебя, да руки не позволяют.

Я вздохнула, зарылась носом в шерсть на загривке пса, пока тот в ответ уютно устроил крупную голову у меня на плече. Потом завозилась, пытаясь успокоиться и всё же как-то ослабить верёвку на запястьях, – не помогло! Грубая дрянь лишь сильнее натянулась.

– Пёс, – протянула я, отстраняясь и потрясая за спиной руками. Генри внимательно уставился в ответ. – А ты, случаем, верёвки разгрызать не умеешь?

Не знаю, умел ли он, но суть понял. И послушно склонился к верёвкам, останавливая гигантские клыки в паре миллиметров от моих запястий. Всего одно движение, один укус – и мои руки тоже пострадают. Но страшно мне не было.

План Веника оказался прост. Генри. Их добрый пёс-талисман, оказавшийся в машине совершенно случайно, хоть и был милашкой, с которым никто не работал (только любил, холил и лелеял), нюх имел отменный. Словно сама судьба подкинула.

– Ну что ж, Вероцкий, теперь дело за тобой, – усмехнулся Вениамин, открывая дверцу и выпуская пса на улицу. – Признавайся, точно где-то прячешь трусики своей клиентки.

Стас закатил глаза. Напарником Пчёлка был бессменным и полезным, но вот «шуточки» у него порой заклинивали своей пошлостью и неуместностью.

– Веник, если ты повсюду таскаешь трусы своей жены, я ей не завидую, – буркнул Вероцкий, падая на заднее сидение и принимаясь копаться в сумке.

– Вообще-то, я три года как развёлся, – возмутился Веник.

– Надеюсь, не из-за этого.

Вениамин надулся, совсем как мальчишка, а Стас продолжил поиски. Он и без подколок Веника понимал, что псу нужна какая-нибудь вещь с запахом Регины, вот только где её взять? Личных вещей клиентки он с собой не носил, даже своих почти не было: пара ручек, кастет, ножик-бабочка (словно и не телохранитель, а преступник какой-то), пустой пакет, чтобы новые в магазине не покупать (Верка приучила) да мобильный. Секундочку! Мобильный!