Она мельком взглянула на слуховое окно в сводчатой крыше чердака. Звезды уже угасали. Скоро взойдет солнце. Валери может проснуться и начать ее искать. Похоже, она тратила время впустую, сидя здесь, но опустить руки было мучительно тяжело.

– Возможно, – печально обратилась она к Уне, – мне не суждено иметь детей. Может быть, видение, посланное маман, было не обо мне. Я, наверное, конец своего рода, последняя из Оршьер. Род Валери уже оборвался, и если ни одна из племянниц королевы не унаследовала способность к ремеслу, то и род Гламис тоже канет в Лету.

Вероника вздохнула и поднялась, отряхивая колени от пыли. Потом нагнулась, чтобы положить шар на место. Когда она опустила крышку корзины, ее ладонь на мгновение задержалась на ней. Она закрыла глаза. Это было окончательное и бесповоротное прощание. Кто же наткнется на корзину в будущем и откроет ее из любопытства?

– Ну что ж, Уна, – сказала она, – полагаю, я совершила ужасную ошибку. Но я сделала это ради любви, ты же знаешь. Я все только ради нее и делаю.

Это было правдой, думала Вероника, пробираясь через груды сундуков и коробок к двери. Любовь к семье, к друзьям, к стране, к королеве, к дому, к мужу – только она имела значение. И если сейчас пришел конец ее мастерству как ведьмы, то она, по крайней мере, должна быть довольна тем, что старалась изо всех сил.

Она уже протянула руку, чтобы выключить свет, как вдруг Уна пронзительно тявкнула. Вероника повернулась, приложив палец к губам, чтобы утихомирить собаку… И замерла.

Корзина озарилась светом, и на сводчатом потолке появились решетчатые тени. Камень ожил.

Вскрикнув, Вероника бросилась назад. Сундук оцарапал ей ногу, она чуть не упала, споткнувшись о сломанный торшер, но через мгновение, отбросив крышку корзины и вытащив кристалл из шелка, вновь склонилась над ним.

Они были там, все эти лица, блуждающие в дымке внутри хрустального шара. Это было как во сне: старуха с камнем в руках, пожилая женщина с растрепанными седыми волосами… И самая красивая. Ее мать, Морвен.

– Мама, – прошептала Вероника, и вереница лиц исчезла.

Морвен глядела на нее, едва заметно улыбаясь. Вероника слышала голос матери у себя в голове: «Все будет так, как предначертано. У тебя уже есть величайший дар. Люби его. Позволь себе быть любимой. Больше ничто не имеет значения».

Через мгновение она исчезла. Другие лица заменили ее: смеющиеся, любопытные, нахмуренные… Вероника не двигалась с места, улыбаясь даже самым сердитым. Небо уже порозовело, когда она покинула чердак и поспешила вниз по лестнице, по коридору, ведущему в спальню.

Она открыла дверь как можно тише. Заспанный Валери сидел на кровати, когда она вошла.

– Где ты была?

Она ответила, ничуть не испытывая стыда:

– Уну нужно было выгулять.

Зевнув, Валери поправил простыню.

– Тебе, должно быть, холодно.

– Да.

Вероника скользнула под одеяло и прильнула к Валери. Он обнял ее, а она уткнулась головой ему в шею, прямо под подбородком.

– Я тут думал, Вероника… – начал он, и она щекой ощущала гул его голоса. – Мало ли что там сказал le docteur[89]. Нам нужно продолжать попытки.

Вероника повернулась и поцеловала его в щеку. Бабочки затрепыхали крылышками в груди, и она засмеялась.

– Ты правда так думаешь, дорогой?

– Ah, oui[90].

Валери долго и жадно поцеловал ее в губы, а потом повернулся на бок, прижал ее к себе и потерся носом о ее шею.

– По крайней мере, моя дорогая, это будет весело.

За создание этой весьма непростой книги я в долгу перед множеством талантливых и щедрых людей. Независимый редактор Мишель Уайтхед обеспечивала критическую оценку, когда она требовалась; моя верная подруга Кэтрин Уайтхед давала советы по поводу французского языка; непревзойденная писательница Розмари Эджхилл подробно консультировала меня по вопросам современного язычества; мои великолепные подруги и замечательные коллеги Кей Кеньон и Шерон Шинн поддерживали, направляли и очень часто вдохновляли меня.

Нет предела моей благодарности Линдси Холл, редактору в Redhook/Orbit, за ее проницательность, внимание к деталям и кропотливый редакторский труд. Питер Руби, мой агент в литературной дирекции FinePrint, заслуживает бесконечной благодарности за энергичную поддержку книги и меня, ее автора.

Дух матери пребывал со мной во время работы над этой книгой, и я глубоко признательна за ее влияние.

И весь процесс создания «Ведьм. Запретной магии» был волшебным.