– Правда? – с неподдельным изумлением переспросил Спайсер.

Бич и Ярбер привели ему несколько примеров из своейсудейской практики, чем повергли подельника в полное уныние.

– Кто же его мог убить? – растерянно вопрошал Спайсер.

– Прежде всего следует иметь в виду, что он мог оказаться втой части города, где грабят всех подряд.

– В двух шагах от отеля «Шератон»? Не думаю, что этовозможно.

– Ну хорошо, в таком случае это мог быть только Эл Кониерс.

– Вполне возможно. Кониерс действительно мог выследитьТревора, зная, что тот являлся курьером между ним и Рикки. А затем онвстретился с ним, попытался припугнуть, угрожал расправой или разоблачением. Атот перепугался до смерти и решил укрыться на островах Карибского моря. Но яеще раз повторяю: Тревор не мог знать, что Кониерс – это Аарон Лэйк.

– А у Лэйка, естественно, есть и деньги, и возможностивыследить вечно пьяного адвоката.

– Что же нам теперь делать? – последовал вполне резонныйвопрос. – Теперь Лэйк знает, что Рикки – это на самом деле Джо Рой Спайсер ичто у него есть два дружка, сидящие вместе с ним в одной тюрьме.

– Вопрос сейчас в другом: сможет ли он добраться до нас?

– Полагаю, мне первому придется узнать об этом, – нервнозахихикал Спайсер.

– Думаю, не стоит раньше времени рвать на себе волосы.

Велика вероятность того, что Тревор приехал на Ямайку,надрался там по обыкновению, забрел в опасный район города, может, сталприставать к женщине и в результате получил пулю в лоб.

В конце концов все согласились, что Тревор мог нарваться нанеприятности по собственной глупости, за что и поплатился. Пусть покоится смиром, главное, чтобы он не посягнул на их сбережения.

Они болтали около часа. А потом Хэтли Бич отправился набеговую дорожку, чтобы немного расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию, ФиннЯрбер приступил к ремонту персонального компьютера в офисе тюремного капеллана,а Спайсер вернулся в библиотеку, где увидел, что Уилсон Аргроу внимательнопросматривает книги и журналы.

Спайсер недовольно посмотрел на новичка и даже хотел сделатьему замечание, но потом передумал. Дело в том, что формально юридическаябиблиотека открыта для всех, но с давних пор существовал определенный порядок,требовавший от обитателей тюрьмы спрашивать разрешение на пользованиелитературой у кого-либо из собратьев. Конечно, Аргроу мог не знать этих правили ему нужно было это объяснить, но голова Спайсера сейчас была занята совсемдругими мыслями.

Не обращая никакого внимания на новенького, он стал убиратьсо стола бумаги и расставлять по полкам книги.

– Я слышал, вы даете юридические консультации, – нарушилгнетущее молчание Аргроу, посмотрев на Спайсера из дальнего конца зала.

– Вы здесь можете услышать немало сплетен, – уклончивоответил тот.

– Меня интересует проблема подачи апелляции, – добавилАргроу.

– А что с вами случилось?

– Суд обвинил меня в финансовом мошенничестве и отмыванииденег в оффшорном банке на Багамах. Меня приговорили к шестидесяти месяцамтюрьмы, из которых я отсидел только четыре. Мне очень не хочется выбросить изжизни оставшиеся пятьдесят шесть, вот я и решил подать апелляцию.

– В каком суде рассматривалось ваше дело?

– На Виргинских островах. Но я работал в большом банке вМайами, где, как вы, надеюсь, знаете, прокручиваются огромные деньгинаркоторговцев.

Аргроу был слишком болтлив, хамоват и чересчур напорист, иэто вызвало у Спайсера некоторое раздражение. Правда, он тут же подавил его,так как упоминание о Багамских островах наводило на некоторые размышления.

– Знаете, – продолжал меж тем Аргроу, оглядываясь на Дверь,– скажу вам по секрету, что меня считали крупным специалистом по отмываниюнезаконно полученных доходов.

Я действительно набил на этом руку. А это, знаете,затягивает, как наркотики. Я мог отмыть грязные деньги быстрее, чем кто-либо избанкиров во всей южной Флориде. Но к сожалению, напоролся на плохих партнеров идопустил несколько крупных ошибок.

– Но вы признаете, что виновны в предъявленных вамобвинениях?

– Разумеется.

– В таком случае вы принадлежите к меньшинству в этойтюрьме.

– Да, конечно, я признаю свою вину, но считаю срок слишкомбольшим и потому несправедливым. Мне сказали, вы можете помочь скоститьопределенную часть срока.

Спайсер мгновенно забыл о бумагах на столе и о разбросанныхкнигах. Он подставил стул, уселся и пристально посмотрел на новичка:

– Прежде всего мы должны ознакомиться с вашим делом, а ужпотом решим, чем сможем помочь.

Аргроу снисходительно ухмыльнулся. Ну и болван же этотбывший мировой судья! Корчит из себя гениального юриста, а сам не окончил дажесреднюю школу. Его выперли оттуда за неуспеваемость, после чего в девятнадцатьлет он угнал машину. За решетку не попал только благодаря любвеобильномупапаше, который изрядно попотел, чтобы вырвать сыночка из лап правосудия. Апотом стал мировым судьей, подделывая избирательные бюллетени и занося в спискиголосовавших давно умерших людей. И вот теперь он мотает срок за мошенничествои строит из себя великого знатока судебно-правовой системы. Правда, при этомУилсон Аргроу не мог не признать, что этот ничтожный человек может нанестинепоправимый вред будущему президенту Соединенных Штатов.

– Сколько это будет стоить? – равнодушно поинтересовался он.

– А сколько у вас сейчас есть? – спросил Спайсер с видомзаправского адвоката.

– Не очень много, – последовал скромный ответ.

– А мне показалось, вы и впрямь знаете, как укрывать деньгив оффшорных банках.

– Вне всяких сомнений, – заметно оживился Аргроу. –Поверьте, я неплохо зарабатывал, но сейчас все сбережения фактически потерял.

– Значит, вы вообще ничего не можете заплатить?

– Нет, могу, но не очень много. Скажем, пару тысяч долларов.

– А как насчет вашего адвоката?

– Этот мерзавец и упек меня за решетку, а нанять другого уменя уже не было денег.