1942 года перед вылетом в тыл противника в Москве, я сказал тов. Строкачу, что отряд организую так: наберу в костяк хороших преданных товарищей, а затем буду принимать всех: честных и нечестных и даже мерзавцев. Так и делали — принимали всех, интересуясь в первую очередь, здоров ли он физически и не трус ли животный (см. инструкцию), а где он родился, служил ли он в полиции или в жандармерии — второстепенный, “мимолетный” был вопрос»[973].

Бывший партизан Василий Ермоленко свидетельствовал, что при призыве в Винницкое соединение отбора не было вообще. В частности, на Черниговщине в отряд был взят один слабослышащий молодой человек. В тот момент, когда он тяжело болел простудным заболеванием, по причине чего вообще оглох, его послали стоять на сторожевом посту, где партизан вследствие недомогания не услышал подходящих немцев. За это его расстреляли, приказом объявив по отряду о строжайшем запрете на сон во время выполнения задания. Недалеко от советско-польской границы (1939 г.) весной 1943 г. партизаны указанного соединения, по словам Ермоленко, «сделали страшную мобилизацию…Человек, наверное, 70… Брали сплошняком: годен, не годен. Даже эпилептика одного взяли. Вот дурость была! Народ частью бежал от мобилизации, прятался. Белорусы вообще прятались. Ну, например, ты в местном партизанском отряде, а я в рейде. И куда ты пойдешь — в местный отряд, или в рейд? Мы приехали в Белоруссию — там местных отрядов тьма сколько. И когда хотели собрать в кучу — шиш! Поразбегались кто куда… “Езжайте, говорят, нам дел тут хватает”. И как ты его мобилизуешь? Мобилизуешь — отошел 3 метра — и вот его не видно»[974]. Рассказ партизана подтверждается документацией УШПД[975]. По рассказу Ермоленко, в ходе этой мобилизации в отряд попали два заблаговременно тайно завербованных немцами крестьянина, впрочем, позже выявленных партизанскими особистами благодаря помощи соседнего соединения.

Для конкретной демонстрации «социального среза» украинских партизан можно привести информацию о личном составе одиннадцати крупнейших соединений УШПД. Для репрезентативности выбраны те, сквозь ряды которых за 1941–1944 гг. прошло свыше трех тысяч человек.

Сводная таблица составлялась с учетом следующего правила — в случае, когда по какому-либо соединению по отдельному пункту данные отсутствуют, подсчет процентов от общего числа производился только по тем соединениям, по которым есть данные, т. е. в данном случае общее количество, обозначенное в последней графе в скобках, подсчитано на основании известных данных. (Например, в случае вычисления процента бойцов, перешедших в партизаны из вспомогательных немецких формирований, подсчет производился по личному составу 8 соединений.) Номер соединения в таблице соответствует порядковому номеру соединения в списке.

1. Соединение украинских кавалерийских отрядов М. Наумова[976]. В 1941 г. в отряд было включено 20 человек, в 1942-325, в 1943–2792, в 1944-166 человек.

2. Житомирское соединение А. Сабурова[977]: 1941-56, 1942-948, 1943–1786, 1944-409.

3. Черниговско-Волынское соединение А. Федорова (включая бригаду им. В. Василевской)[978]: 1941-411, 1942–1006, 1943–3271, 1944-569.

4. 1-я Украинская партизанская дивизия им. Ковпака (командиры С. Ковпак, П. Вершигора)[979]: 1941-248, 1942–2497, 1943–1496, 19441335.

5. Черниговское соединение им. Попудренко (командиры Н. По-пудренко, Ф. Коротков)[980]: 1941-198, 1942-231, 1943–3024.

6. Соединение им. Сталина (командир М. Шукаев)[981].

7. Каменец-Подольское партизанское соединение им. Михайлова (к-р А. Одуха)[982]: 1941- 53, 1942-139, 1943–1785, 1944–2942.

8. Черниговское соединение «За Родину» (командир И. Бовкун)[983]: 1941-47, 1942-90, 1943–2928.

9. Тернопольское соединение им. Хрущева (командир И. Шитов) (включая соединение Д. Николайчика и Б. Шангина)[984]: 1941-31, 1942-369, 1943–2980, 1944-520.

10. Партизанская дивизия им. Щорса Житомирской области (командир С. Маликов)[985]: основная масса (5960 человек) поступила в 1943 г. За 1942 г. — 371 человек.

11. Киевское партизанское соединение им. Хрущева (комадир И. Хитриченко)[986]: 1941- 8, 1942-82, 1943–3425.

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. Итого Численность по спискам личного состава за 1941–1944 гг. 3303 3199 5257 5549 3452 3359 4919 3065 3900 5960 3515 45 478 Потери убитыми и пропавшими без вести 510 441 495 1527 153 н. д. 568 122 311 312 287 (4726) 11,25 % Дезертировало н. д. 72 55 30 н. д. н. д. 60 н. д. 40 65 21 (343) 1,06 % Расстреляно или повешено н. д. 36 10 н. д. н. д. н. д. 57 н. д. 24 75 8 (210) 0,78 % Женщин 222 226 433 463 259 95 199 473 157 303 341 3171 6,97 % Перебежчиков из коллаб. формирований 546 125 197 339 н. д. н. д. 238 45 172 624 н. д. (2286) 6,51 % Украинцев 2023 1807 1976 1875 2003 1536 3087 2585 2165 4696 2272 26 035 57,23 % Русских 635 394 1655 2120 1257 452 1178 381 891 1105 974 11 312 24,87 % Белорусов 186 772 974 878 65 263 47 21 190 85 32 3513 7,72 % Поляков 55 46 258 72 1 н. д. 205 н. д. 377 337 78 (1429)3,66 % Евреев 42 54 247 209 н. д 27 57 н. д 83 62 44 (825) 2,11 % Коммунистов 393 390 818 880 449 277 557 403 195 857 621 5840 12,84 % Комсомольцев 659 438 856 1240 849 538 1067 795 375 1610 968 9395 20,65 %

Как видно из таблицы, всего коммунистов и комсомольцев в указанных соединениях насчитывалась ровно треть. Но этот относительно высокий процент ни о чем не свидетельствовал. Партийнополитическая работа в партизанских формированиях была поставлена формально, и, получая установки ЦК КП(б)У на «укрепление партячейки», командиры, комиссары и политруки стремились добиться механического увеличения численности коммунистического элемента, мало заботясь о его «воспитании». В других соединениях политоб-работка партизан проводилась не лучше.