- А Самсон Самсоныч что?…

- Воевода Самсон - муж не самый глупый, - мурлыкнул кот Баюн. - Долго думал, да все-таки догадался, что гость ночной не к нему являлся, а к жене молодой. Однако ж шуму поднимать не стал - решил не выносить сору из избы. Только задал Дуняше своей взбучку, выбил из нее дурь, на том дело и кончилось. Блудить она не бросила, но наглости все же поубавилось…

- Хорошо хоть, не вызнал он, что то я был… - поежился Иван.

- Ошибаешься, вызнал… - ехидно засверкал глазами Баюн. - Говорю же, воевода Самсон - муж не самый глупый. Он не только рати водить умеет. Посмотрел он наутро следы под окном, нитку нашел красную от рубахи, видоков поспрошал, все тихонько расследовал - и точно удостоверился, что был то не кто-нибудь, а княжич Иван по прозвищу Дурак… Впрочем, он с самого начала на тебя и подумал.

- А… а… а что же он… что же он тогда… - начал задыхаться Иван, оттягивая бархатный воротник.

- Да говорю же - решил сор из избы не выносить. Стыд-то какой - у воеводы не жена примерная, а женка блудящая! Сраму не оберешься - ославят, освищут! Да еще конфуз какой вышел - сам воевода с полюбовником ейным в одной постеле очутился, трогали друг друга за всякие места! Позорище страшенное! Вот и смолчал воевода, сделал вид, что вовсе не было ничего.

Яромир мелко трясся, чуть ли не захлебываясь от смеха. Иван, красный как рак, тоже мелко трясся, но не от смеха, а от стыда.

- Не видел же никто… - простонал он. - Темно же было…

- Да воевода уж позабыл давно, - утешил его кот Баюн. - Расквитался и позабыл.

- Как расквитался?!

- А помнишь, через три седмицы после того случаю он тебе на учебном двобое руку дубиной переломил?

- Так он нарочно?! - выпучил глаза Иван. - А сказал - нечаянно! Еще ведь извинился, гадюка такая, прощенья попросил!

Яромира наконец-то прорвало - оборотень повалился ничком и начал колотить кулаками по земле, заливаясь хохотом. Из глаз у него текли потоки слез, лицо приобрело густой свекольный оттенок.

- Чего ты ржешь-то, волчара?… - обиженно утер нос рукавом Иван.

Вволю насмеявшись, Яромир уселся на корточки и уже привычно затянул потуже ремни на лапах Баюна. Хитрый котище, рассказывая сказку про Ивана, одновременно потихоньку ослаблял путы.

- Сука, - мрачно мяукнул Баюн, когда ремни вновь заняли прежнее место. - Ты, перевертыш, учти - доброй волей я с вами не пойду, на руках тащить придется. Или за вами щас телега приедет?

- Ну, телега не телега… - уклончиво пожал плечами Яромир. - Ты за нас не беспокойся - это уж наша печаль, как тебя во Владимир доставлять… А пока давай еще побалакаем. Ты о нас, похоже, много всякого знаешь… откуда?

- Да, откуда?! - присоединился княжич. - Не было же тебя там!

- Иван…

- Да говорю же - не было! Неужто я б этакого кошака здоровенного не приметил?! Никто меня не видел!

- Иван…

- Что, думаешь, я вру, да?! Как что, так сразу Ванька врет, Ванька брешет, Ваньке почудилось все, Ванька - дурак набитый, дубина стоеросовая!…

Яромир замолчал и сунул в рот травинку, растянувшись на земле. Иван недоуменно покосился на него, почесал в затылке и тоже замолчал.

- Успокоился? - лениво спросил оборотень, жуя травинку.

- Вроде…

- Тогда закрой рот и открой уши. Послушаем, что нам Баюн… а отчество есть?… расскажет. Кто таков, откуда взялся, где так ловко навострился сказки слагать…

- Нету отчества, - угрюмо ответил кот. - Не знаю я, кто у меня батюшка с матушкой. Я себя и котенком-то не помню - просто очнулся как-то раз посреди дремучего леса, а в голове пусто так, свежо, просторно… Кто таков - не ведаю. Откуда взялся - не ведаю. Как будто и не было меня на свете до того дня - а потом вдруг взял да и появился откуда-то. Обо всех все ведаю - стоит только имя чье-то услышать, как сразу все интересное про него расскажу… сам не знаю, как у меня так получается. А вот о себе самом - ничего… А ведь я ж не простой зверь - сами видите… Нету других таких на свете - и не слышал никто никогда о других Баюнах… Будто с неба я свалился.

- Понятно, - задумчиво поджал губы Яромир. - Грустная история, сочувствую. Только знаешь - прекрати уже ремни растягивать. Я не ленивый - перетяну наново, не погнушаюсь… Иван, у тебя пожрать еще осталось?

- Откуда? - грустно перевернул пустую котому княжич. - В дороге все съели… Надо было больше взять.

- Ладно, потерпим пока. Значит, говоришь, про кого угодно сказку рассказать можешь?…

- Ну… пока что про всех удавалось… - настороженно ответил Баюн. - Всего, конечно, не расскажу - только самое интересное… Тут тоже свои правила есть… хитрые… Если в сказке ничего занимательного нет - это и не сказка вовсе, а летопись. Летописями пусть монаси занимаются - им привычнее.

- Общую идею я понял, - кивнул Яромир. - Ну что, Баюн, расскажи-ка нам сказку про Кащея свет Виевича, которого Бессмертным прозывают…

- О-о-о, чего вам понадобилось-то! - сверкнул зелеными глазищами кот. - Ну что ж, можно и про Кащея… а что именно? Про него у меня сказок столько, что все рассказать - и жизни целой не хватит. Очень уж долго Кащей живет - с ним столько всякого происходило, что на целое княжество хватит…

- Про смерть кащееву расскажи.

- Не могу! - насмешливо мурлыкнул Баюн. - Смерть к Кащею пока не приходила. Может и вовсе никогда не придет - он же бессмертный…

- Ты не дуркуй зря, - спокойно ответил Яромир. - Прекрасно же понимаешь, что я имею в виду. Про остров Буян рассказывай - правда ли, что Кащей там свою смерть схоронил?

Кот Баюн замялся. Огни в глазницах железного колпака потухли - пушистый сказочник закрыл глаза. Тут даже Иван сообразил, что их пленник что-то знает, да только говорить не хочет.

- Иван, а Иван!… - весело окликнул его Яромир, затаенно ухмыляясь в кулак.

- А?

- Ты куда клещи девал?

- Да вон они, под деревом валяются…

- Тащи сюда!

- Зачем?

- Тащи-тащи… Сейчас будем цирюльным ремеслом заниматься - лишим котика главной гордости!

- Усов, что ли? - насторожился Баюн.

- Нет. Того, чем ты котят делаешь.

- Сука!!! Собака легавая, перевертыш поганый!!! - начал брызгать слюной кот.

- А что ты так испугался? - притворно удивился Яромир. - Сам же сказал - ты такой на свете единственный. Значит, эти меховые шарики тебе ни к чему - только за кусты цепляться… Ты нас еще благодарить потом будешь!

- Отпустите меня, суки, я вам песенку спою!… - жалобно взмолился кот.

- Знаешь, Иван, я думаю, даже хорошо, что Баюн на всем свете только один, - задумчиво выпятил губу Яромир. - Грубый он какой-то. Обзывается все время словами нехорошими. Не нравится он мне.