Тревор понял, что речь идет о защите, так же четко, как если бы прочитал об этой тайне на первой странице газеты. Газ думает о том, как защитить Кловер, и для этого должна быть какая-то, наверняка восхитительная, причина. Но пытаться выведать у ПОПа еще что-то было бессмысленно, поэтому Трев притворился, что согласен выполнить просьбу Газа. В действительности же он не собирался делать это до того, как проведет некое подобие очной ставки со своей женой.

Хиндлип, Херефордшир

Прежде чем отправиться в Хиндлип, Тревор изучил журнал полученных и сделанных звонков в своем телефоне. Он не знал, сколько времени продолжается это интимное общение Кловер с Газом, – его полная история была для него недоступна, – но на первый взгляд сразу обнаружил шесть разговоров, состоявшихся в период посещения города детективами из полиции Метрополии, причем происходили они или поздно ночью, или рано утром. «Кто бы сомневался», – подумал Тревор. В другое время суток его мобильный был для жены недоступен, если только не заряжался где-то недалеко от нее.

Когда он появился в главном здании Вестмерсийского управления полиции, ему сообщили, что Кловер не у себя в кабинете, а в здании тренировочного центра, предназначенного для полицейских общественной поддержки региона. «Она ведет дискуссию на тему “Варианты общественной безопасности”, – доложила ее секретарь. – Может быть, вы желаете пройти в центр и послушать конец дискуссии там или предпочтете ждать здесь?»

Тревор решил послушать дискуссию, которую вела Кловер. Он знал, где расположен тренировочный центр, и немедленно отправился туда.

Фриман намеренно решил бросить ей вызов именно на работе. Кловер идеально умела сбивать его с толку, а он был слишком слаб, когда дело доходило до способов, которые она при этом использовала. Их дискуссия должна состояться на территории, где она не сможет использовать свое искусство играть на его животных инстинктах.

Тренировочный центр находился за часовней, занимавшей дальний угол административного здания. Это было стандартное офисное сооружение, составлявшее непривлекательный контраст с более старым главным зданием, в котором сидела Кловер, главный констебль и руководители различных подразделений. Для того чтобы попасть туда, надо было просто толкнуть входную дверь. А оказавшись внутри, можно было легко найти аудиторию, где полицейские общественного порядка внимали мудрым словам офицеров, сидевших во главе аудитории и ведущих дискуссию.

Тревор занял позицию в самом конце зала и встал рядом с двойными дверями, склонив голову набок и с интересом наблюдая за своей женой. Посмотрев в его направлении, она никак не среагировала на его присутствие, разве что чуть-чуть улыбнулась. Однако его приход удивил ее, а так как Кло была далеко не дура, то сразу же поняла, что что-то случилось. Она просто не знала, что именно. Ее присутствие на этом занятии объясняло, почему Газ не мог до нее дозвониться. Но даже если б до нее и можно было дозвониться, Тревор сомневался, что Раддок стал бы звонить ей по стационарной линии, поскольку он явно не хотел рисковать и еще раз вступать с ней в переговоры – ведь главной его целью было защитить ее.

Окончание занятий значило, что ПОПы могут расходиться по домам. Коллеги Кловер, участвовавшие в дискуссии вместе с ней, обменивались комментариями, собирая свои бумаги и папки. Потом они тоже ушли, и Кловер, засовывающая бумаги в портфель, осталась в зале одна.

Тревор подошел к ней и начал с места в карьер:

– Ты пользовалась моим мобильным, чтобы звонить Газу. Я бы ничего не узнал, но он сам мне позвонил. Ему пришлось отдать свой мобильный детективам из Лондона.

– И тебе тоже привет, – ответила Кловер. – Я удивилась, когда увидела, как мой красавец муж слушает нашу дискуссию. И сколько же времени ты уже здесь? Ты, наверное, вконец измучился от тоски.

– Газ обратился ко мне с просьбой, и я решил, что будет лучше, если мы обсудим ее с тобой. Он хочет, чтобы я подтвердил полицейским из Мет, что это именно я попросил его приглядывать за Финном. Он хочет, чтобы я подтвердил, что соответствующие его звонки на мой телефон и мои на его связаны с моей просьбой и его периодическими отчетами о поведении Финна. Другими словами, если ты еще не поняла, он предлагает мне солгать. Ради него и, очевидно, ради тебя, поскольку если я скажу, что ничего не знаю о том, зачем Газ Раддок постоянно звонил на мой номер, лондонцы захотят узнать, кто еще мог им пользоваться. Ты меня понимаешь, Кловер?

Она провела наманикюренным ногтем по шву своего портфеля. Тревор ждал от нее какой-то реакции, но когда услышал ее, оказалось, что это совсем не то, что он ожидал услышать.

– Я почти слышу, как ты думаешь: «Как же умно она догадалась использовать мой телефон для назначения всех этих свиданий, – или как ты их там назвал, – потому что ведь действительно человек редко проверяет свои собственные входящие и исходящие звонки». И вот мы уже вплотную приблизились к тому, как я провожу кончиками пальцев по очаровательным тренированным грудным мышцам Газа и мы с ним оба воспламеняемся как от спички и уже готовы заняться этим в любом подвернувшемся месте.

Тревор хотел было сказать, что это не так, но понял, что попытка обсудить с ней «поговорим после», что он как раз собирался сделать, превращается для Кло в очередную возможность избежать неприятного разговора. Вместо того чтобы обсудить то, что происходит в реальности – а в центре всего этого находилась фигура Финна, – он был готов вцепиться в описанную ею картинку, и его мозг уже зациклился на том, как она связана с тем, что он услышал прежде. То есть его вновь, как ребенка, обвели бы вокруг пальца и заставили бы обсуждать именно это. Кловер Фриман во всей своей красе.

– Если ты, так же как и Газ, надеешься, что я буду врать полиции, когда они появятся у нас на пороге, то тебе, Кловер, придется нарисовать реальную картину происходящего, потому что иначе ничего такого не произойдет.

Какое-то время она молчала, и вдали залаяли собаки. «Время обеда», – догадался Тревор.

– Хорошо. Слушай, – наконец сказала жена. – Я буду краткой, потому что полагаю, что тебе нужны только голые факты, изложенные как можно проще.

– Правильно полагаешь.

– Отлично. У Йена Дрюитта были сомнения относительно Финнегана. Накапливались они постепенно, но в конце концов он позвонил Газу, чтобы обсудить их с ним, зная, что Газ с мальчиком находятся в дружеских отношениях.

– Что это были за сомнения?

– Те, которые обычно начинаются со слов: «Он хороший мальчик, но меня беспокоит то, что я вижу кое-что, что не должен был бы видеть». После разговора с Дрюиттом Газ перезвонил мне. Стоял вопрос о том, что нам с этим делать.

– С чем? Прекрати ходить вокруг да около, Кловер. Ты же сама сказала, что будешь излагать только голые факты, правильно?

– С Финнеганом и его пьянством, с Финнеганом и его курением марихуаны, с Финнеганом и его непристойной манерой выражаться, с Финнеганом и тем, что он вел себя с детьми не так, как должен был бы…