Клаудиа, смотря мимо профессора, вещавшего о риске, думала о том, что же делать. Им с Игорем нужен наследник. Нужен сын, а она не в состоянии родить его! Если муж узнает о вероятности того, что сына у них, возможно, никогда не будет, для него это станет шоком. Ему нужен наследник, кронпринц, глава огромной империи. И даже если все их дети будут здоровы, кто знает, не будут ли они нести в себе гены, которые приведут к заболеваниям у их собственных детей или внуков.

Получается, что их связь – бомба с часовым механизмом: то, что она взорвется, понятно изначально, весь вопрос в том, когда именно – сейчас или через тридцать, или даже шестьдесят лет. И для нее, и для Игоря на кону стоит слишком много, и муж не допустит, чтобы его наследники несли в себе дефектные гены. Рано или поздно осознание этого приведет к отчуждению, к ссорам, разрыву – и одиночеству, всепоглощающему, черному, бездонному одиночеству, длящемуся вечность вечностей...

– Благодарю вас, профессор, – сказала, поднимаясь, Клаудиа. – Излишне спрашивать вас, могу ли я рассчитывать на то, что никто не узнает...

– Мадам, медицинская тайна неприкосновенна, – ответил слегка обиженным тоном Ларкин. – Я буду очень рад снова проконсультировать вас и вашего супруга. Кстати, напомню: имеется ведь возможность усыновления. Я предлагаю вам в качестве дня для нашей новой беседы следующую пятницу. Ваш супруг к тому времени вернется из Китая...

Клаудиа договорилась о приеме в следующую пятницу, отлично зная, что позвонит через день и отменит встречу. Ларкин, конечно, удивится, но ничего поделать не сможет – профессор будет молчать. О том, что он ей сказал, никто и никогда не узнает. Иначе она потеряет Игоря, иначе она потеряет себя...

Об усыновлении нечего и думать, Игорь ни за что не пойдет на это. Ему нужен собственный ребенок, причем не один, а несколько. И она подарит ему трех, нет, четырех наследников.

Банк спермы: лучше всего – в Европе. Анонимно, быстро, легко. Она подберет донора, физические параметры которого совпадают с параметрами Игоря. Важно не упустить из вида цвет волос и глаз, группу крови, чтобы обман никогда не вскрылся. И обязательный сверхсрочный анализ ДНК в одной из лабораторий, чтобы исключить возможность передачи по наследству каких-либо заболеваний и дефектов. У них с Игорем будут здоровые, счастливые сыновья – наследники их объединенной империи.

Клаудиа покинула клинику и вышла на улицу. Стояла жаркая погода, в сизо-голубом небе Манхэтена сияло полуденное солнце. Шофер предупредительно распахнул дверцу черного «Майбаха». Отовсюду неслись голоса, гул транспорта, сигналы автомобилей. Пока что она и Игорь вместе, и так может продолжаться еще очень долго, но она обладает тайной, которая за мгновение может разрушить их счастье и низвергнуть их обоих в бездонную пропасть одиночества.

Она этого не допустит! Игорь – только ее, и она создана исключительно для Игоря. Они нашли друг друга и никогда уже не потеряют. Никто и ничто не разлучит их, потому что ей удалось обхитрить судьбу.

Клаудиа села на заднее сиденье, шофер захлопнул дверцу. Когда он уселся за руль, она сказала:

– Джек, в аэропорт JFK.

Оттуда она вылетит в Амстердам, а потом – в Шанхай, где сделает Игорю сюрприз. Он ее не ждет, а она явится к нему и объявит радостную весть: она беременна! Муж, конечно, не узнает, что отцом является не он, а безымянный донор из голландского банка спермы.

И, забравшись с ногами на широкое кожаное сиденье, Клаудиа засмеялась. За окнами авто мелькала панорама современного Вавилона, и женщина чувствовала, что беспредельно счастлива, ибо она и Игорь сумели убить то чудовище с рубиновыми глазами, что пожирает сердца людей, иссушает души и лишает их разума, то жуткое мрачное чудовище, что блуждает по лабиринтам воспоминаний, заменяя будущее прошлым, то самое жестокосердное и алчущее крови чудовище, имя которому – одиночество.