— Да здравствует король! Король шут!

— Да здравствует королева!

— Ее величество Аллиель — королева шутов!

Под конец прогулки имя Аллиель выкликали особенно часто — узнали же откуда-то…

Эдин забавлялся: если пропускать мимо ушей совсем редко мелькавшее слово «шут», то и правда недолго вообразить себя королем. Когда-то еще придется?

Никогда, конечно.

Завершилось все пиром и балом, которые предполагались и так, но нежданно стали свадебными. Стол шута, за котором сидели новобрачные, обильно украсили белыми цветами, которых так много росло в саду королевы. Кука, как обычно, старался за всех, веселя короля и его ближних, Эдин же и не пытался ради этого раскрывать рот. Не мог, да и не хотел. В конце концов, это его свадьба. Зато с Раем, который опять сел рядом, они без труда сговорились обо всем, что нужно.

Новобрачным пришлось открывать бал, и многие были удивлены — король-шут умел танцевать так, словно бывал на балах регулярно. Мало того, он теперь и держался, как владетельный лорд! Это любопытно, по меньшей мере…

И еще это неправильно. Шут должен вести себя как шут, иначе зачем он нужен?

Может, король Герейн тоже об этом подумал, потому что заметил:

— Обязанности короля круглосуточны. Я надеюсь, что наш король-шут тоже завтра возьмется за свои обязанности.

Королева Астинна тихонько спросила у Ильяры:

— Ну что, дорогая, рассмотрели? Я имею в виду, короля-шута без грима. Так кто вам больше по нраву, он или ваш жених?

— Он неплох, — рассеянно ответила Ильяра, — хотя в гриме был лучше. Как-то загадочнее. Но все же я предпочитаю моего жениха, потому что хочу стать принцессой Кандрии, а не королевой шутов. К тому же мой жених станет Великим Хромым Королем, верно?

— Хоть вы радуете меня своей разумностью, дорогая.

Наконец время настало. По знаку королевы придворные дамы увели Аллиель, а еще через полчаса Рай сказал:

— Ну, давай, жених, тебе пора. Пошли.

И они, под смешки и традиционные напутствия со всех сторон, двинулись за распорядителем. А бал, естественно, продолжался.

Им выделили комнаты прямо над королевскими — да, неожиданно. Здесь было полно стражи, и вообще, довольно людно.

— Ладно, успеха, — напутствовал Рай перед дверью, — а я пока принесу веревку.

Дверь открывалась в переднюю комнату, за ней — спальня. Аллиель уже была одна, сидела в ночной рубашке на краю кровати. Волосы рассыпались по плечам, а сорочка — просто пена из кружева и оборок.

Очень медленно Эдин подошел, опустился на колени и прижался щекой к коленям Аллиель.

Всего несколько минут — это же ничего?..

Она запустила пальцы в его волосы.

— Знаешь, я не боюсь.

— М-м?

— И не волнуюсь даже, все в порядке. Подумаешь, коронация!

Эдин даже улыбнулся. Она думала о своей завтрашней бутафорской коронации! Сидя в ночной сорочке в ожидании жениха.

— Я из рода Канов, понимаешь? — серьезно продолжала Аллиель, — одну мою прабабку публично казнили вместе с мужем, и лишь потому, что она отказалась попросить прощения у короля! Это было … еще во времена Сая Крансарта!

— Сай казнил женщину? — Эдин поднял голову.

— Ну да. Это был заговор, ею же и задуманный. Король обещал помиловать ее, если она попросит прощения и согласится на его условия. Она отказалась. А еще одну мою прабабку враги повесили за руки на стене ее замка. А еще… О, сколько всего было! А мне предстоит всего лишь шутовская церемония, на которой меня даже не казнят!

Эдин смотрел на нее. Нет, это было не смешно. Взгляд Аллиель стал спокойным и даже твердым, и вообще, она теперь казалась на несколько лет старше. Недавняя девочка, что боялась, плакала, колебалась и была безвольной игрушкой в чужих руках, куда-то подевалась.

— Это все хорошо, — сказал Эдин, — но прибереги свое мужество для другого. Не будет никакой церемонии. Мы сегодня же покинем Лир. Развлекать короля и дальше я не намерен, особенно с твоей помощью. И меч ему не отдам. Обойдется тем, что есть.

— Бежать? Сейчас? — Аллиель была потрясена, — но как мы сможем? И как же они… без шута?

— Ничего, переживут, — усмехнулся Эдин. — Какие же вы, женщины из рода Канов! Долг превыше всего, да?

— Ты смеешься?

— Нет, восхищаюсь.

Он сунулся под кровать и достал сверток. В нем была одежда на мальчика: камзол и штаны, сапоги, легкий плащ, все это Рай раздобыл для Аллиель. Скакать верхом несколько часов все же лучше в мужской одежде.

— Надеть — это? А наша… брачная ночь?

— Думаешь, мне самому не жаль? — Эдин легонько чмокнул ее в висок, — ничего, еще успеем. Но я рад, что ты меня больше не боишься.

— Перестань! — она вспыхнула.

— Одевайся.

— Но что мы возьмем с собой?

— Меч. И у меня есть немного денег, на всякий случай. Здесь нас ждут лошади, а в Галлете — корабль. Ну, что же ты? Женщины рода Канов умеют действовать быстро?

— Выйди, — попросила она, — я при тебе не могу одеваться.

Все правильно. Он ведь ей пока не то чтобы и муж.

Эдин переоделся сам в передней комнате, бросив в угол шутовской костюм. Больше он никогда не наденет эти яркие тряпки. Во всяком случае — не здесь…

В дверь стукнули, она приоткрылась и пропустила Рая.

— Готовы? Там стража. Все-таки придется в окно… — он вытащил из-под камзола моток веревки, — хватит, как считаешь? И как там моя кузина?

— Все, как договорились, — ответил Эдин.

Он постоял у приоткрытого окна, прислушиваясь. Замок шумел и праздновал, глядя во все стороны освещенными окнами, а внизу было тихо и темно, собака коротко залаяла где-то в стороне. Все хорошо.

Он спустился из окна первым, не переставая слушать собак, потом Рай прямо ему в руки спустил на веревке Аллиель и слез сам. Нетрудно было выбраться из парка к реке, и ялик ждал в оговоренном месте. Ялик они оставили у рыночной набережной, а лошади стояли у таверны неподалеку. Так что уже очень скоро три всадника мчались галопом по дороге на Галлет.

Порт и гавань Галлета сплошь утопали во тьме, лишь огонь маяка был издалека виден. Рядом с ним — длинная полоса пляжа, а вдали, в море виднелись еле заметные, как огоньки светлячков, огни — на рейде стояли корабли. Там должна быть и «Виолика».

Короткий, хорошо пропитанный факел они захватили из Лира, оставалось зажечь его и помахать условленным сигналом, и тут же они увидели, как вдалеке огонек мотнулся влево-вправо — им ответили.

Рай сразу же забрал у Эдина факел и бросил в море.

— Тут может быть стража, еще заметят, арестуют как шпионов или контрабандистов, — сказал он, — запрещен ведь выход в море без разрешения.