Бен. Элеонор слышала за спиной его шаги, и у нее снова мелькнула горькая мысль, что его она тоже потеряет. Всего лишь через несколько минут он повернется и уйдет, и она больше никогда… Нет. Элеонор стиснула зубы и заставила себя думать только о пути по туннелю. Шаг за шагом, с единственной остановкой возле ступенек, которые вели наверх через проем в стене дома. Застоявшийся в туннеле воздух пах землей, в луче света почти неподвижно висели пылинки. Элеонор подумала, что, когда они с Беном войдут в дверь, обратного пути не будет. Она собиралась с силами, чтобы подняться по лестнице, как вдруг Бен схватил ее за руку. Элеонор удивленно повернулась.

– Элеонор, я…

– Нет, – сказала она, и в узком кирпичном пространстве голос прозвучал неожиданно глухо и невыразительно. – Бен, не надо.

– Мне больно прощаться.

– Тогда не прощайся.

По повеселевшему в свете фонаря лицу Бена Элеонор догадалась, что он ее неправильно понял. Решил, что ему можно остаться. Элеонор торопливо добавила:

– Не говори «до свидания», просто делай то, что нужно.

– Должен быть какой-то другой выход!

– Нет.

Другого выхода не было. Если бы он существовал, Элеонор его нашла бы. Она думала об этом до умопомрачения, но так ничего и не придумала. Даже мистер Ллевелин не смог предложить приемлемую альтернативу. Невозможно сделать так, чтобы всем было хорошо, чтобы все были счастливы. Оставалось только одно – главный удар должна принять на себя Элеонор. Вначале Тео растеряется, возможно, будет плакать, однако он еще маленький и скоро все забудет. Элеонор поверила Бену, когда он сказал, что любит ее и хочет быть с ней, но он – бродяга, дорога у него в крови, со временем он все равно бы ушел. Нет, больше всего страданий выпадет на ее долю, она будет скучать по ним обоим, как луна скучает по солнцу, будет всегда задаваться вопросом…

«Нет. Не думай об этом». Собрав всю свою волю, Элеонор выдернула руку из руки Бена и пошла вверх по ступенькам. Нужно сосредоточиться и проверить, все ли она сделала, чтобы план сработал. Усыпил ли лишний глоток виски няню Бруен? Отвлекает ли мистер Ллевелин Элис, которая весь вечер была просто невыносима?

На самом верху Элеонор взглянула в глазок на потайной двери. Невыплаканные слезы мешали, и потому она несколько раз яростно моргнула. В коридоре никого не было. Издалека доносились хлопки фейерверков. Элеонор посмотрела на часы. Осталось десять минут. Вполне достаточно. Пора.

Ладонь легла на ручку двери, твердую, осязаемую, реальную. Вот оно. Она знала, что этот миг наступит, но не хотела о нем думать, предпочла сосредоточиться на отработке деталей плана, не давая себе представлять, что почувствует, когда будет стоять у порога.

– Расскажи мне еще раз, какие они, – тихо попросила она.

Его голос был наполнен теплотой и печалью, и, что хуже всего, в нем звучала покорность судьбе.

– Самые лучшие люди из всех, кого я знаю, – сказал Бен. – Работящие, преданные и веселые. В их доме всегда пахнет вкусной едой, и даже если чего-то не хватает, то любви там с избытком.

«Где это? – рвалось у нее с языка. – Куда ты его увозишь?» Но Элеонор сама заставила Бена дать слово, что он никогда ей не скажет. Она себе не доверяла. Их план сработает только в том случае, если она не будет знать, где найти Тео.

Бен положил руку ей на плечо.

– Я люблю тебя.

Она закрыла глаза, уткнулась лбом в жесткую, холодную доску двери. Понятно, Бен хочет, чтобы она сказала ему то же самое, однако она промолчала. Это стало бы роковой ошибкой.

Слегка кивнув, Элеонор подняла потайную защелку и осторожно выбралась в коридор. Над озером еще грохотал фейерверк, красные, синие, зеленые всполохи освещали окна, проливались на ковер разноцветными лужицами.

Элеонор собралась с духом и вошла в детскую.

* * *

Тео неожиданно проснулся. Было темно, на кровати в закутке тяжело храпела няня Бруен. Вдалеке что-то хлопнуло, и по тюлевой занавеске прокатилась волна зеленого цвета. Из-за окна доносились веселые звуки, как будто там было много людей. Но Тео разбудил не шум. Он пососал большой палец, прислушался, а потом улыбнулся.

Мама еще не успела подойти к кроватке, а Тео уже знал, что это она. Мама взяла его на руки, и Тео угнездился под ее подбородком – было там уютное местечко, как раз для его головы. Она говорила что-то ласковое ему на ухо, а он поднял левую ручку и погладил маму по лицу. Тео довольно вздохнул. Больше всего на свете он любил маму. С сестрами было веселее, а папа мог поднять его выше, но в маме он любил все: ее запах, звук ее голоса, ласковые прикосновения, когда она гладила его по лицу.

Раздался еще какой-то звук, и Тео поднял голову. В комнате стоял кто-то еще. Глаза Тео привыкли к темноте, и он разглядел рядом с мамой мужчину. Тот подошел ближе, улыбнулся… Бен из сада! Тео очень нравился Бен. Он делал игрушки из бумаги и рассказывал истории, которые заканчивались веселой щекоткой.

Мама что-то шептала, однако Тео не слушал, он то выглядывал из-за маминого плеча, то снова прятался, стараясь привлечь внимание Бена. Мама прижимала его к себе крепче, чем обычно, и Тео забарахтался, пытаясь высвободиться. Она несколько раз поцеловала его в щеку, но Тео отодвинулся. Он хотел, чтобы Бен улыбнулся. Тео не нравилось, что его тискают, ему хотелось играть. Когда Бен погладил его по щеке, Тео засмеялся, по-прежнему с пальцем во рту.

– Ш-ш! – прошептала мама.

Ее голос звучал как-то странно, и Тео поднял голову. Мама больше на него не глядела, она показывала на что-то под кроваткой. Бен присел, а потом снова встал с сумкой на плече. Сумку Тео не узнал и потому больше не обращал на нее внимания.

Бен подошел ближе, погладил маму по лицу. Она закрыла глаза и прижалась к его ладони.

– Я тоже тебя люблю, – сказала мама.

Тео смотрел то на маму, то на Бена. Они оба стояли неподвижно и молчали, и Тео попытался догадаться, что будет дальше. Когда мама отдала его Бену, Тео удивился.

– Время, – прошептала мама, и Тео взглянул на большие часы на стене. Он не понимал, что такое время, но знал, что оно живет в часах.

Они вышли из детской, и Тео стало интересно, куда они идут. Странно, ночью из детской никуда не ходят. Он сосал палец, смотрел и ждал, что будет. Они подошли к двери в коридоре, которую Тео раньше не замечал. Теперь мама ее открыла. Бен остановился и придвинулся к маме, а она зашептала что-то ему в ухо, слов было не разобрать. Тогда Тео сам залепетал, будто шепча «Шу-шу-шу», и довольно улыбнулся. А потом Бен понес его и дверь за ними тихо закрылась.

Было темно. Бен включил фонарь и стал спускаться по ступенькам. Тео огляделся, ища маму. Ее нигде не было. Может, она спряталась? Это новая игра? Он выглянул из-за плеча Бена, надеясь, что мама выскочит и скажет «Ку-ку!». Тео все выглядывал и выглядывал, а мама так и не появилась.