– Элис, – позвал Питер. – Пожалуйста, сдвиньте чуть-чуть свет.

– Простите.

Она настолько увлеклась своими мыслями, что отвела фонарь.

Звякнув, лопата наткнулась на что-то твердое.

Питер опустился на колени, достал из ямы сверток. Развернул и убрал остатки матерчатой сумки.

– Это коробка, – сказал он, с удивлением глядя на Элис. – Металлическая коробка.

– Все верно.

Питер встал, стряхнул рукой в перчатке грязь с крышки.

– Хотите, чтобы я открыл коробку?

– Нет. Возьмем ее в машину.

– Но…

Хотя при виде коробки сердце Элис судорожно заколотилось, она сдержала волнение и сказала спокойным голосом:

– Нет нужды открывать коробку прямо сейчас. Я совершенно точно знаю, что в ней.

* * *

Сэди протискивалась сквозь толпы людей, которые пришли на праздник солнцестояния. На отходящих от деревенской площади улицах стояли ряды киосков, где продавали кукурузные початки, одежду, домашние пироги из свинины и пирожки. Из перевернутых бочонков вырывались языки пламени, а в гавани плавающий понтон, нагруженный фейерверками, ждал полночи. Элис и Питер остановились в гостинице на углу Хай-стрит, домике с выбеленными стенами, цветами в свисающих корзинах и высокомерной хозяйкой. Сэди надеялась, что они сейчас в гостинице, а не бродят среди празднующих. Ей отчаянно хотелось сообщить Элис правду о смерти Тео, сказать, что Энтони ни в чем не виноват.

В кармане завибрировал телефон. Сэди вытащила мобильник, едва не столкнувшись с мальчуганом с огромным шаром сахарной ваты, взглянула на экран и поняла, что звонят из лондонской полиции.

– Алло?

– Спэрроу?

– Дональд?

– Ну ты разворошила осиное гнездо!

Сэди замерла. Пульс забился чаще.

– Что случилось? Полиция разговаривала с бывшим мужем, Стивом?

– Его арестовали. Он во всем признался.

– Что? Подожди, я зайду куда-нибудь, где потише. – Отыскать спокойное место было довольно трудно, но Сэди нашла закуток у каменной стены гавани, в стороне от людских толп, и забилась туда. – Расскажи поподробней.

– Эшфорд сперва вызвал его новую жену. Поручил инспектору Хизер расспросить ее, как дела у Кэйтлин, что нового, в общем, мило и по-дружески, а затем Хизер вывела разговор на то, есть ли у нее другие дети и хочет ли она завести еще. Выяснилось, что новая жена Стива не может иметь детей.

Сэди закрыла свободное ухо ладонью.

– Как так?

– Они с мужем больше года пытались завести ребенка, потом обратились к врачу и провели тесты на бесплодие.

За ленчем в Лоэннете они обсуждали эту версию, сюжет из одной книги про Диггори Брента, основанный на истории, которую Элис услышала от сестры много лет назад.

– Значит, он раздобыл ей ребеночка?

– В двух словах, да. Стив сказал, что жена пришла в отчаяние, когда узнала, что бесплодна. Больше всего на свете она хотела ребенка, маленькую девочку. Забеременеть никак не получалось, а лекарства от бесплодия подействовали на психику. Стив сказал, что она была на грани самоубийства и он хотел ей помочь.

– И нашел для нее дочку, – сказала Сэди. – Идеальное решение, если не считать досадного факта, что у Кэйтлин уже была мать.

– Он сломался на допросе. Рассказал, как убил ее, куда спрятал тело. На рыбалку он ездил, как же! Там сейчас работают водолазы. Плакал, говорил, что он не преступник, не хотел ее убивать, так получилось.

Сэди кипела от гнева. Подумать только, он сидел на допросе, отламывал кусочки от полистиролового стаканчика, разыгрывал из себя любящего отца, обиженного супруга, делал вид, что встревожен и готов на все, чтобы найти безответственную беглянку, а сам все это время знал, где она. Что он с ней сделал.

Мэгги, должно быть, понимала, что ее ждет. Точнее, поняла, когда бывший муж пришел в последний раз. «Это сделал он», – нацарапала она в отчаянии. «Это сделал он». От прошедшего времени этой финальной фразы кровь стынет в жилах. И какая отчаянная смелость! Хорошо, что Кэйтлин, судя по всему, не видела, что случилось с ее мамой.

– Он сказал, как отвлек дочь, пока расправлялся с Мэгги?

– Включил ей мультфильм про Дору-исследовательницу. Девчушка смотрела телевизор, не отрываясь.

Мэгги не стала сопротивляться – не хотела, чтобы дочь стала свидетельницей ужасной сцены, оберегала ее, даже когда поняла, чем все закончится. Нет предела тому, на что готов пойти любящий родитель, защищая своего ребенка. Сегодня Сэди убедилась в этом уже второй раз.

Голос Дональда зазвучал сконфуженно:

– Послушай, Спэрроу…

– Он оставил дочь одну на целую неделю.

– Говорит, что должна была прийти бабушка, во всяком случае, он так думал. Тогда бы девочку нашли гораздо раньше.

– Нужно сказать Нэнси Бейли.

– К ней уже послали инспектора по делам несовершеннолетних.

– Она была права.

– Да.

– Ее дочь не сбежала. Мэгги никогда бы так не поступила.

Женщину убили. И они чуть было не позволили ее бывшему мужу выйти сухим из воды. Сэди чувствовала облегчение, радовалась, что доказала свою правоту, но вместе с тем на душе было горько и печально, ведь это означало, что дочь Нэнси никогда не вернется домой.

– Что будет с Кэйтлин?

– Сейчас девочкой занимаются органы опеки и попечительства.

– А потом?

– Не знаю.

– Нэнси обожает девочку, – сказала Сэди. – Она присматривала за ней, когда Мэгги работала. У Нэнси есть комната для Кэйтлин. Ребенку лучше жить в семье.

– Возьму на заметку.

– Дональд, этого мало. Мы в долгу перед этой девчушкой. Однажды мы ее подвели, нельзя, чтобы это случилось снова.

В тот миг, когда Сэди давала себе мысленную клятву, что будет стучать во все двери и ни перед чем не остановится, пока бабушка и внучка не воссоединятся, в толпе мелькнули две знакомые фигуры.

– Слушай, Дон, мне нужно бежать.

– Ладно, Спэрроу, я все понял. Я должен был к тебе прислушаться, и…

– Не переживай, все нормально. Позже поговорим. Только сделай мне одолжение…

– Хорошо.

– Проследи, чтобы бабушка и внучка были вместе.

Сэди закончила разговор, сунула телефон в карман и со всех ног поспешила сквозь толпу к тому месту, где видела Элис и Питера. Там она осматривалась до тех пор, пока не заметила снежно-белые волосы.

– Элис! – Сэди помахала рукой. – Питер!

Они остановились и недоуменно оглядывались, пока Питер, который был на голову выше большинства людей, не увидел Сэди. Он улыбнулся, и Сэди снова почувствовала, как между ними проскочила искра.