Как же противно слушать его! Но я заставила себя. Мне хотелось приобщиться к реальности Кита. Вот таков он – его реальный мир. И этот человек, этот изверг, является моим мужем. Я полюбила его. Я вышла за него замуж.

– Мне и Джеки не хотелось убивать, – продолжил он. – Она не стала осуждать меня, когда я сообщил ей, что сделал. И не впала в панику, в отличие от меня. Она придумала упаковать их, чтобы свести запах к минимуму. Предложила сделать герметичную упаковку. – Кристофер запнулся, взглянув на кровать. – Не понимаю, откуда взялось столько мух, – удивленно произнес он. – Может, упаковка не совсем герметична?

Озадаченно посмотрев на меня, он вспомнил, что залепленный скотчем рот не позволяет мне ничего ответить. А потом, видимо, вспомнил, что не закончил свою историю, сообщив только, что Джеки не стала паниковать.

– Она открыла их электронную почту, – пояснил он, – и отправила им на работу письма, сообщив, что им необходим отпуск по семейным обстоятельствам. Написала также и в школу. Она вовремя подзаряжала их мобильники, и когда приходили текстовые сообщения от друзей и родных, придумывала ответы… – Кит вдруг содрогнулся всем телом, точно по нему пропустили электрический ток. – От имени Элизы Гилпатрик, – помолчав, закончил он.

Ему удалось все-таки произнести имя женщины, убитой им без всякой причины.

– Я совершенно потерял голову, Кон, – добавил он. – А Джеки удалось образумить меня. Она придумала один план. Я согласился с ним, потому что струсил… Да и как я мог не помочь ей после всего, что она сделала ради меня?

Меня передернуло, когда Кит, склонившись ко мне, начал сдирать полоски скотча с моего рта.

– Почему же ты ничего не говоришь? – прошипел он прямо мне в лицо.

Терзая мое лицо, бывший муж пытался пальцами содрать липкую ленту. Но ему удалось лишь поцарапать меня, не более того. Схватив нож, Кит задумчиво посмотрел на него, положил обратно и выбежал из комнаты. Я мысленно считала мгновения. Спустя семь секунд он вернулся с маникюрными ножницами. Я старалась не двигаться, пока он разрезал скотч, но его руки так тряслись, что он неизбежно порезал мне губы.

– Прости, – еле слышно прошептал Кристофер. По его лицу и шее стекали ручейки пота.

Он быстро закончил вырезать дырку в ленте, так что, при желании, я опять могла говорить. Капли крови сбегали по моему подбородку. Мои новые ранки начали болезненно пульсировать, и боль становилась все сильнее.

Кит отстранился и пристально взглянул на меня.

– Скажи что-нибудь, – приказал он.

Мне не следовало уже ни на что надеяться, но тем не менее надежда невольно ожила во мне. Ведь сначала Кит заклеил мне рот, а теперь прорезал ленту. Такое явное послабление позволило мне поверить, что, возможно, он также изменил намерение насчет моего убийства.

– Что Джеки собиралась сделать со мной? – спросила я. – Неужели она хотела, чтобы ты убил и меня тоже?

– Нет. Она собиралась сделать это сама. Она понимала, что я на такое не способен.

«Я на такое не способен. Я на такое не способен…» – мысленно повторяла я его обнадеживающие слова.

– Но она не могла так просто убить тебя, до этого еще многое должно было произойти, – продолжил Кит. – Она решила устроить все так, чтобы тебя обвинили в… – Он оглянулся на кровать и шепотом закончил: —…в остальных убийствах. Не понимаю, как ей удалось так четко все продумать. Ты хочешь увидеть ее план?

– Увидеть? – безучастно повторила я.

Кит улыбнулся, и на мгновение мне показалось, что вернулась наша прежняя общая жизнь, наша нормальная семейная жизнь. Как часто я видела раньше эту улыбку: когда Киту удавалось удачно пошутить, когда я замечала, что какое-то событие порадовало его…

– Я могу предоставить тебе доказательства, – прохрипел он, и улыбка стерлась с его лица.

– Предоставь, – сказала я.

Кит кивнул и отошел от меня. Я слышала, как он сбегает вниз по ступенькам.

Вернувшись, он принес какой-то помятый белый лист формата А4. Я увидела текст, написанный тонким неразборчивым почерком. Почерком Джеки? Кит поднес бумагу поближе к моему лицу, и я прочитала ее три или четыре раза. Мне не следовало ничего понимать. Я старалась притвориться, что ничего не поняла, но не вышло. Мне мгновенно стало ясно, что задумала Джеки, составляя свой злодейский план.

Похоже, у меня начался приступ своеобразной клаустрофобии: я почувствовала себя оскверненной, словно попала в ловушку ее извращенного ума, и была не в силах избавиться от завихрений ее пакостных мыслей. И мне ничего не оставалось, кроме как признать реальность ее плана – ведь он уже почти осуществился. И все же мне не верилось… Ведь всего четыре дня тому назад я понятия не имела о существовании Джеки Нейпир.

Я порадовалась тому, что она мертва.

– Я не имел к этой идее ни малейшего отношения, – заявил Кит.

– Ты убил Гилпатриков, – возразила я.

Муж резко закинул назад голову, словно я пыталась ударить его.

– Это случайность. Я ничего не планировал… Зато Джеки, в отличие от меня, преуспела в составлении планов.

Бумага выпала из его пальцев и плавно опустилась на пол.

– Казалось, она способна предвидеть любую мелочь, а я не мог даже понять, каким будет очередной шаг.

Предвидела ли она, что ты задушишь ее?

– Когда ты обнаружила этот адрес в навигаторе, она предсказала, что ты не сможешь удержаться и будешь упорно ездить в Кембридж, – продолжил Кит. – Я не поверил ей… думал, что ты ни за что не станешь таскаться в такую даль в надежде уличить меня в измене. Я так и сказал Джеки, но она лишь рассмеялась. Обозвала меня наивным идиотом. И заявила, что докажет мне свою правоту: взяла двухнедельный отпуск и принялась дежурить на Бентли-гроув. По утрам, как только Гилпатрики уезжали, она заходила в этот дом и поджидала тебя. Она знала, как ты выглядишь, – должно быть, провела много времени на вебсайте «Нулли», разглядывая твою фотографию. Она до безумия завидовала тебе.

Завидовала мне? Кто захотел бы выйти замуж за доведенного до сумасшествия убийцу?

– Да, она видела тебя, две пятницы подряд, – рассказывал Кристофер. – Так мы и узнали… даже я разобрался… Именно по пятницам ты могла ездить сюда, если б решилась поехать. По понедельникам и средам я иногда оставался дома, по вторникам и четвергам ты уходила в контору «Монк и сыновья». И только по пятницам я достоверно уезжал в Лондон.

Я кивнула, стараясь не обращать внимания на подступающую к горлу тошноту. Интересно, какой реакции ждал от меня Кит?

– Иногда Джеки следила за тобой, – добавил он. – До Адденбрукского госпиталя или до центра города. Я говорил ей, что не стоит так рисковать… Меня постоянно терзала мысль, что ты заметишь ее и при встрече попытаешься узнать мою тайну, но Джеки лишь высмеяла меня. «Меня замечают только тогда, когда я сама этого желаю», – заявила она.