– Да нет, господин генерал. Не «винтер», как вы сказали, причина невозвращения беженцев. А то, что им препятствия строят. Это «политический винтер»! – Подчиненные Вампилова закивали: «Так-то вот! Генерал армии вам вставил!» – У беженцев была возможность вернуться в апреле, и в мае, и в июне, и в июле, и в августе, и в сентябре, и в октябре, и в ноябре, и в декабре, – намеренно четко проговаривая, перечислил «папа». – Смотрите, сколько месяцев! И было тепло тогда. И они пошли было, но дороги им в Пакистане перекрыли.

Как об стенку горох. Слушают, соглашаются, иногда ерепенятся, защищаются. Бес-по-лез-но!

– Кстати, господин генерал, – Хельменен вернулся к главной теме встречи, – когда начнется заключительный этап вывода?

– А вы как лично думаете, господин генерал? – вновь улыбаясь, спросил Вампилов.

– Сегодня – 5 января, по соглашениям советские войска должны покинуть Афганистан 15 февраля. На вашем месте, я бы начал вывод 15 или 20 января, чтобы за неделю, дней десять оставить Кабул. После этого минуете перевал Саланг, а оттуда до границы – по прямой. И одновременно подтягивать части на западе – из Шинданда.

– Все верно. Однако, погода, к сожалению, не позволяет нам этого сделать. Саланг завален снегом. Лавины сошли.

Минут десять они обсуждали лавины, какие они бывают, сколько метров снега выпало, и Вампилов дипломатично заметил, что господин Хельменен хоть и из Финляндии родом, но настоящих лавин, очевидно, никогда не видал. «Тридцать лавин сошло, – доложили генералу армии перед встречей. – Все движение встало. Расчищают.»

– Километры снега! С гор сходит такая огромная масса! И расчистить чрезвычайно сложно… Так вот, как мне докладывают, уже три дня нет движения на перевале. Придется ждать. Ну, а если мы не уложимся в сроки – к 15 февраля, – то это уже будет на наша вина, – заключил Вампилов и самому стало приятно, что так все складно сформулировал.

– Да, погода, конечно же, неблагоприятная, – согласился финский генерал. – Не повезло вам с погодой. Но я не сомневаюсь, что такая армия, как советская, располагающая достаточным опытом, в распоряжении которой самая современная техника, сможет самостоятельно решить эту проблему. К тому же, – Хельменен решил ударить ниже пояса, – господин Горбачев ждет, что вы выведите войска к назначенной дате…

– Вы правы, – Вампилов не любил, когда его авторитет пытались принизить и напоминали, что и над ним есть начальники. Хотел того или не хотел Хельменен, а уколол в больное место. – Но господин Горбачев не может командовать погодой.

– Так когда же, в таком случае, начнется вывод войск? – не утерпел финн.

– А вот погода улучшится, – загадочным тоном ответил Вампилов, – выйдет солнце, продержится хорошая погода месяца два, вот тогда и начнем выдвигаться отсюда.

Советский генерал явно намекал на что-то, не раскрывая все карты. Но что именно пытался дипломатическим языком сообщить Вампилов, Хельменен не улавливал.

– Так что у нас, как видите, есть объективные причины задерживать вывод, – уже как бы между прочим сказал Вампилов, и с удовлетворением заметил, что наблюдатели ООН напряглись. Даже полковник Бо окончательно проснулся.

Москва колебалась. Разные люди приводили разные доводы в кремлевских кабинеты. Были доводы в пользу того, чтобы под любым предлогом оставить небольшие формирования, тысяч 20-30, на добровольческих началах, контрактников, для обеспечения безопасности Кабула.

Но военные чувствовали ситуацию лучше кого бы то ни было, и понимали, что в очередной раз подставят армию, и потому настаивали, что уж если собрались уходить из Афганистана, так делать это надо в оговоренные в Женеве сроки, независимо от того, выполняют Пакистан и США соглашения или нет, и никого позади не оставлять, ни одного солдата, ни одного офицера!

Политики же отдельные, особенно побывавший в Кабуле с визитом Министр иностранных дел, пребывали под впечатлением от встреч с афганским руководством, особенно с президентом Наджибуллой, слезно умолявшим не бросать афганскую революцию на произвол судьбы.

«И один в поле воин!» – переиначил тогда народную мудрость Вампилов. Хорошо, что переводить не надо было. В гордом одиночестве доказывал он всю пагубность идеи сформировать для охраны Кабула группировку. И командующий 40-ой армии всячески поддержал, когда рассказал «папа» о разговоре в посольстве, и другие генералы согласились – полный бред, авантюра! «Что они там совсем…уели что ли?» – возмутился генерал Сорокин…

– Да-да, но это все равно не поймут, – Хельменен затруднялся с ответом. Не мог же он, в конце концов, заявить, что миссия ООН соглашается, что, ввиду непредвиденных погодных условий, советские войска объективно не смогут завершить вывод из Афганистана к середине февраля. «Соглашения подписаны, сроки обговорены, о чем же вы, русские, думали раньше? Кто заставлял вас назначать дату окончания вывода на середину февраля?» – читалось на лице финна. Что-то подсказывало ему, что это их последний разговор, по крайней мере уж в Кабуле.

Больше полугода регулярно назначали встречи, сидели друг напротив друг, хитрили, лукавили, спектакли разыгрывали. Теперь Хельменену стало обидно, даже неприятно, что Вампилов так откровенно издевается над ним. «Вывод все равно начнется, – убеждал себя финн. – Куда же он денется? Просто нас хотят поставить в неловкое положение, нос утереть…»

Вампилов же, возможно, и рад бы был завершить сегодняшнюю встречу без загадочных фраз и намеков, расставить все точки и распрощаться навсегда с ООНовцами, претила ему вся эта возня и недоговорки, но вышестоящие начальники за его спиной, руководство в Москве четких директив не выдавали, меж собой спорили, приходилось изворачиваться.

Подождали, пока наблюдатели уехали, зашли в лифт. У Вампилова никак из головы не выходил шведский полковник Бо. Почему я его не поставил на место? Как можно так себя вести на официальных переговорах? Опять чуть не заснул. Хам. Нечего приезжать на переговоры, если не выспался. Тоже мне офицер! И никто не сделал ему замечания!

– Вы почему не сделали этому шведу замечание? – Вампилов не добро покосился на переводчика.

– Мне не положено, товарищ генерал армии.

– Этот швед, кстати, – заметил полковник с рылистой физиономией, во время беседы Вампилова с Хельмененом записывавший все для отчетов, – командовал батальоном на Кипре в составе войск ООН по поддержанию порядка, или мира? – запутался он в определениях.

– Хм-м… Батальоном?.. – Вампилов расстроился. Замухрышка, командир батальона, а позволяет себе такое в присутствии генерала армии, личного представителя министра обороны! Какое неуважение!

Батальоном Вампилов командовал сорок с лишним лет назад, в звании капитана, и не изнеженные, избалованные деньгами ООНовцы в подчинении у него находились, а настоящие гвардейцы, научившиеся фрица бить, бывалые, выносливые мужики, гусары, все как один, как их командир, бравые ребята.

Среди военных ООН таких и не бывает, там за деньги служат, а не за веру, подумал Вампилов.