Известие о том, что Райан Кристенсен вернулся в «Митчелл-паб», разлетелось мгновенно. Девицы прибывали толпами. Друг Кори, Тревор, держал дверь, и довольно скоро мне пришлось закрыть вход для новых посетителей. Бар оказался битком набит взбудораженными девицами.

Райан справлялся с ними, как мог. Я видела, что он старается держаться легко и дружелюбно, не замечая всеобщего ажиотажа, но это давалось ему с трудом.

Сюзанне вовсе не понравилось, что Скотт покинул ее, чтобы прикрыть Райана с фланга. Каждому, кто оказывался в непосредственной близости от него, доставалась немалая доля женского внимания. Очень скоро Сюзанна втерлась между Райаном и Скоттом.

– Тарин? – окликнули меня.

Голос был женский, с французским акцентом. Франческа поманила меня пальцем.

– Да, Франческа? – Я старалась вести себя вежливо.

– Можно поговорить наедине?

Ее глаза бдительно следили за моей реакцией. Райан, конечно, заметил, как мы направляемся к кухонной двери. На его вопросительный взгляд я развела руками, показав, что сама ничего не понимаю.

– Я просто хотела извиниться, – начала Франческа. – Я обходилась с тобой дурно и несправедливо и сожалею об этом.

Звучало это искренне.

– Ничего, – ответила я, стараясь, чтобы и мой голос звучал искренне. – Не беспокойся об этом.

– Ты, наверное, в курсе, что Райан мне давно нравится, но я знаю, что он на мои чувства не отвечает, – призналась он, глядя в пол. – Он заслуживает счастья, и я вижу, что он тебя любит. – Франческа коротко улыбнулась. – Надеюсь, что и мне когда-нибудь повезет.

– Обязательно, – уверила я.

– Интересно… Кори обо мне ничего не говорил?

Я на минуту смешалась. Мы с ней, словно девочки-подростки, обсуждали своих парней, и она просила выдать чужую тайну.

– По-моему, нет сомнений, что ты ему понравилась, – ответила я, вдруг почувствовав себя старшей сестрой.

– Он мне тоже нравится, очень. Он такой милый, и добрый, и красивый, но… – Она задумалась.

– Но – что? – спросила я.

Она дернула плечом, не решаясь договорить. Но я и так поняла.

– Ты боишься того, что скажет публика.

Она взглянула на меня и кивнула.

– Что ты к нему чувствуешь? – спросила я, понимая, что она не договорила.

Франческа счастливо улыбнулась и прижала руки к сердцу.

– Ты тоже заслуживаешь счастья. И выбирать только тебе. Кори очень честолюбив, но все равно твои нужды он будет ставить выше своих и ценить тебя дороже золота. Он только начинает искать себя. И обязательно найдет. Но есть и другой вариант… ты можешь связаться с богатеньким юнцом, у которого на уме всегда будет одно: что в следующий раз он подцепит девушку еще круче. – Я дождалась, пока она снова взглянет мне в лицо. – Франческа, я в ужасе от того, что думает обо мне публика, – призналась я. – Женщины всего мира уверены, что оказались бы лучше меня. Но чем? Богаче? Известнее? Разве это важно, когда кто-то любит и знает, что другой, будь он хорош, плох или что еще, отвечает такой же любовью?

– Не важно, – согласилась она.

– Тогда иди и будь счастлива.

В этот вечер я отпустила Кори пораньше.

* * *

Поздней воскресной ночью я застала Райана на кухне, где он прилежно пытался приготовить ужин. Его друзья вылетели утром в Питсбург, и после пяти дней с гостями мы наконец остались вдвоем. Райан провожал друзей с грустью, хотя и знал, что скоро увидится с ними, вернувшись домой на День благодарения.

– Вкусно пахнет, – похвалила я. – Тебе помочь?

– Не надо, – ухмыльнулся он. – Все идет по плану.

Направляясь в ванную, я тихо посмеивалась себе под нос. Он всего-навсего приготовил гамбургер и макароны с сыром из упаковки, а в кухне учинил настоящий разгром. Я прихватила с его тумбочки пачку сценариев и с ними вернулась в кухню.

– Ты этот уже дочитал? – Я взглянула на заголовок. – «Подтекст»?

Он криво усмехнулся через плечо:

– Нет, не смог. Глупость. Не собираюсь изображать писателя-гомофоба, мечтающего сменить пол.

– Я все же думаю, тебе стоит заняться этим: «В поисках ислетина»[23]. Он тянет на «Оскара».

– Как раз собирался взяться. Хорош? – спросил Райан, облизывая большой палец. – Ты уже прочла?

– Да, ночью, когда ты уснул. Отличный сценарий.

– О чем он?

– История двух канадских врачей, которые открыли инсулин и изобрели средство от диабета. Ты идеально подходишь на главную роль Чарльза Герберта Беста. Он был физиолог и химик, – рассказывала я, листая сценарий. – История преподносится от его лица, хотя он не был ведущим разработчиком.

– Отлично! Еще один Чарльз! – простонал Райан.

– Ну и что? Я уже привыкла, что все называют тебя Чарльзом, – поддразнила я.

– Откуда ты столько знаешь о героях? Это есть в сценарии?

– Нет, кое-что нашла в Сети. Любопытно стало.

– Так ты считаешь, это подходящая для меня роль? – спросил он, вытирая руки висевшим на плече посудным полотенцем.

– По-моему, идеальная. Гамма чувств у героя шире. Много трогательных сцен. Они проводили опыты на собаках, и пес, к которому он по-настоящему привязался, умирает.

– Грустно. Ты действительно думаешь, это тянет на «Оскара»? – Райан прищурился, изучая текст.

– По-моему, да. Сюжет захватывающий, и ты бы играл героя, а не звезду боевика. Я, пока читала, все время представляла тебя. Действительно на слезу пробивает. Такие роли берут призы.

– С каких это пор ты разбираешься в фильмах и призах? – насмешливо удивился он.

– С тех пор, как у меня завелся любовник-кинозвезда, то и дело пробующийся на роли в романтике для попкорна. Это заставило меня интересоваться вопросом, – призналась я.

– Ну… тогда положи его верхним в пачке. Поговорю о нем с Аароном и Дэвидом… Спрошу, что они думают.

– А сам прочитать не хочешь? – Я удивилась, что он так полагается на мое мнение.

– Я тебе доверяю, – улыбнулся Райан.

– А это ты читал?.. «Единственный путь»? – спросила я, с любопытством рассматривая очередной сценарий. – Я его впервые вижу.

– Да, еще на прошлой неделе. Его прислали с курьером прямо на площадку. Мне он действительно понравился, но Аарон сказал, что на эту роль уже подписали Чейза Вествуда, так что отпадает.

– А что ты думаешь о «Бутылке красного»? – Я выдернула из пачки первый прочитанный мной сценарий.