— Я тебе кого велел брать?! — орал сатир.

— Но они же теперь не…

Леха осекся.

Четыре зеленых огонька сдвинулись плотнее — так же плотно, как было раньше, когда они сидели в машине… и двинулись к северному проходу в стене. Куда быстрее, чем мог бы человек на своих двоих.

Леха открыл рот — и закрыл, так ничего и не сказав.

— Ты почему первый джип не пошел добивать?!

Тот джип перевернулся, но остался на ходу? Не просто так немцы добивали другую команду… Черт бы побрал эти «хамми» с их надежностью!

— Я тебе что сказал делать?! — все орал сатир.

— Но первая-то команда в любом случае вне игры… Считай, это я их добил, а не немцы…

— Добил он!… — прошипел сатир сквозь зубы. — А если бы немцы успели среагировать? И просто объехали бы тебя, а?! И тех бы не добил, и немцы бы дальше ушли!

Леха скрипнул зубами, но ничего не ответил. Вскочил и бросился к стене, к черной щели прохода.

Все заново! Опять все заново, словно и не таранил уже их джип! Только времени на этот раз совсем ничего — жалкие семь минут, а потом Янус уйдет, и…

К черту, к черту такие мысли!

Леха влетел в темноту, привычно отсчитывая шаги до места, где тропка резко уходит вверх.

Крутой подъем вверх. Опять. Сколько раз уже сегодня по нему пробежал! Будто всю жизнь только и протискиваешься сквозь эту щель… Бесконечную на самом деле. Только она и есть. А все остальное — мираж, ложная память, никогда и не было…

Теперь еще и вода, льющаяся сверху, сбивает с ног, заставляет копыта скользить по камням…

А сатир все бубнил и бубнил изнутри головы, упрекал и распекал…

— Да хватит! — не выдержал Леха.

— Ты мне не хватит! — рявкнул сатир с новыми силами. — Чтобы больше никаких выебонов, парнокопытное!

Темноту впереди разрезал свет, тропа выровнялась, и Леха выбрался из расщелины. Рванул наружу, заранее пригибаясь вперед, чтобы уравновесить сопротивление воды, хлещущей с неба…

И оскользнулся, потеряв равновесие.

Теперь, когда выбрался из щели и тысячи грохочущих эхо остались позади, шум дождя вовсе не сильный. И сам-то дождь… Не в Кремневой долине дело. Дождь везде пошел на убыль. Здесь, в пустыне, еще слабее, чем в долине, — вон, ближняя дюна прекрасно видна. И та, что за ней, угадывается…

За водной пеленой больше не спрятаться.

Леха щелкнул по браслету — и оскалился, глядя на призрачную карту,

Немцам до скальной стены совсем ничего! А вот каперам до южного прохода…

Наверно, они сократили отставание — если верить холодному рассудку. Ведь немцы потеряли время сначала в перестрелке, когда случилась первая заваруха. Потом второй раз, когда протаранил их джип. Пока добили коллег-неудачников, пока перевернули их джип с крыши на колеса…

Но глаза говорят другое. Обе машины уже на самом краю пустыни, до проходов совсем ничего. И даже крошечное отставание — на какую-то минутку! — кажется огромным.

Леха понесся по мокрому песку, разгоняясь. А дождь-то все слабеет…

Небо разорвал яркий свет. За струями дождя сияли буквы:

ПОЕЗД В ТЕПЛЫЙ КРАЙ УХОДИТ.

ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ МИНУТ.

ОТПРАВЛЕНИЕ ТОЧНО ПО РАСПИСАНИЮ.

Леха оскалился, попытался бежать еще быстрее, но бычья аватара не могла бежать быстрее. А дождь слабел на глазах. Уже только редкие капли. Воздух все прозрачнее, все чище…

И все тише. Капельки дождя едва шелестят по мокрому песку, ветер совсем пропал.

И в этой тишине — гул машины.

На карте между черной точкой и четырьмя зелеными огоньками всего две складочки дюн.

А дождя-то уже и нет. Теперь за пеленой не спрячешься…

— Давай быстрее, рогатое! У нас четыре минуты на все про все! Прибавь, иначе не успеешь к следующей дюне!

Леха тоже глядел на карту. И перешел на шаг

— Эй! Эй!!!

Леха взобрался по склону чуть выше и совсем остановился. До гребня дюны несколько шагов.

— Сразу под гребнем? — сообразил сатир. — Тогда ниже спустись! Ниже! На разгон не хватит!

Леха остался на месте. Только прижался вниз, чтобы рога и лоб не виднелись из-за гребня. От песка несло ржавчиной и мокрым железом.

— Ты чего делаешь, гад?! А ну ниже, я сказал!

— Уйди, — прошипел Леха сквозь зубы. Только сейчас его и не хватало, с его советами!

Гул машины все ближе. Накатил с новой силой, и Леха чуть приподнялся, готовясь к броску.

Тарана не выйдет… но ничего.

Ничего!

Уже привыкли, что вас поджидают на заднем склоне дюны? Атакуют, едва перевалите через гребень?

Должны были привыкнуть. И это хорошо…

— Из-за дюны решил атаковать?… — пробормотал сатир.

Четыре зеленые точки перевалили через соседнюю шелковую складочку, быстро сползли вниз по ней, пролетели по лощинке между дюн, начали взбираться на склон этой дюны…

Леха подобрался.

Несколько шагов до гребня, а потом вниз. Навстречу джипу. Машина замедлится, карабкаясь вверх на дюну, потеряет маневренность…

— Вперед! Бей их, гадов, бей! Вперед!

Леха рванул к гребню, разгоняясь. Прямо к вою мотора, карабкающегося с той стороны…

— Рви их! Бей! Бей!!!

…И рухнул в песок перед самым гребнем. Двигатель сбросил обороты. А четыре зеленые точки почти замерли на склоне дюны.

— Бей их! Бей!!! Бей!!! — все визжал сатир.

Леха вжимался в песок перед самым гребнем, а сердце молотило по ребрам.

Машина почему-то встала. И слишком далеко от гребня, чтобы можно было атаковать неожиданно.

— Эй?…

— Их кто-то ведет… — прошипел Леха. — Что?

— Кто-то из монстров их ведет!

— А-а-а! — почти зарычал сатир от досады. — Я же тебе сказал: если бы их кто-то вел, они завалили бы тебя еще в Гнусмасе!

Да, завалили бы.

Если только не решили оставить бычка нераскрытым, чтобы-с его помощью избавиться от конкурентов. Зная, что бык будет атаковать толпу, и зная, откуда именно и как от него уйти…

— Содрали бы с тебя скальп и получили свою штуку баксов, когда сидели в пятидесяти метрах от тебя! Вперед! Вперед, я сказал!

— Они знают, что я здесь.

— Да потому что следы твои заметили! Нет у них никакого монстра!

Черт возьми! Неужели правда из-за следов?… Дождь-то уже кончился. Перестал топить этих маленьких предательских ублюдков…